Александр Аннин - Бриллиантовая афера

– Мы уж, господин Маслов, и так, и эдак, и мытьем, и катаньем, – изливал душу «попутчик». – Даже наезды на ваш клуб организовали – ну, всякие там финансовые проверки, налоговые, из департамента полиции нравов…

– Зачем? – пожал плечами Анатолий Семенович.

– Да затем, что надеялись: а ну как вашему управляющему, Егоршину, надоест умасливать проверяющих, и он свяжется с вами, уговорит приехать побыстрее… А он все отстегивает и отстегивает взятки чинушам.

– Что ж вы сами на меня не вышли? А? Или хватку порастрясли? – насмешливо спросил Ардашкин.

– Никак нет, товарищ генерал-академик, хватает хватки. Просто… Как бы это сказать… Побеспокоить боялись, прогневать. Мы ведь, хоть и в Конторе служим, а жить хотим, как все прочие… Вот я встретил вас, подвезти решил на хорошей машине, чтоб поскорее вам дома оказаться, а сам сижу и дрожу: а ну как вы надумаете меня на тот свет ускоренным темпом отправить? Как полковника Зуева? А ну как не по нутру вам забота моя? Уж не надо, пожалуйста, друзей-то убирать, чай, пригодимся еще, как осенью девяносто первого…

Ардашкин мельком глянул в глаза собеседника и понял: не прикидывается. Всерьез дрожит за свою шкуру. И правильно делает. А идиотское словоблудие полковника – не что иное, как попытка скрыть свой страх. Жуткий страх, аж до обледенения конечностей.

– Так зачем на этот раз я понадобился Конторе? Вроде давненько вы меня не обременяли просьбами-то.

– Ну слава Богу, наконец-то мы перешли к делу, – совсем иным, серьезным тоном заговорил «квадратный», как будто это не он, а Анатолий Семенович столько времени нес всякую ахинею. – Дело к вам серьезное. Государственное, можно сказать, дело.

За густо тонированными окнами черного «Мерседеса» проносились березовые леса, перемежаемые коттеджными поселками с недостроенными домами-мастодонтами.

– Я весь – внимание, полковник, – процедил Ардашкин, приготовившись выслушать тщательно завуалированную «обманку».

Однако то, о чем поведал службист, действительно показалось Анатолию Семеновичу делом важным и вовсе даже не шкурным.

– Про похищение крупной партии сырых алмазов с Мирнинского месторождения слышали? – вкрадчиво начал «квадратный».

Академику Ардашкину не требовалось слишком уж напрягать свою память: о «краже века» полгода назад трубили чуть ли не все мировые средства массовой информации.

«И все-таки здесь лучше, чем на панели», – утешала себя Мариночка, возвращаясь из кабинета менеджера на свое рабочее место за стойкой портье. И внутренне содрогнулась, вспомнив те несколько недель, что она провела в составе «бригады» девушек, базировавшейся в Малом Козицком переулке.

Марина вздохнула, поправила прическу, словно только что получила нахлобучку в прямом смысле слова. Нет, рыженькие кудряшки были в порядке, холеный менеджер отеля «Блиц» не таскал Марину за волосы. Это вам не Козицкий переулок, здесь обращение с персоналом было куда гуманнее. Начальник лишь сделал юной «портьерше» очередной, причем совершенно нелепый, на ее взгляд, выговор: мол, для сотрудницы администрации она смотрится чересчур сексапильно, не по-деловому. И вот результат: минувшей ночью один из постояльцев упорно настаивал на том, чтобы его «обслуживала» непременно Марина, предлагал ночному дежурному двойную, а затем и тройную оплату против принятого здесь тарифа.

Ночной дежурный с великими трудами разъяснил-таки непонятливому гостю, что подобного бардака в отеле не допускается. Здесь каждый выполняет свои конкретные обязанности, совместительство категорически запрещено. Конечно же, такие строгости казались гостю весьма странными: заведение имело прочную репутацию дома свиданий. В штате отеля «Блиц» насчитывалось свыше двух десятков постоянно готовых к употреблению гейш плюс пяток юных геев. Само название отеля говорило о его «профиле»: здесь можно было снять номер на любое время, хоть на час, и одинокому гостю тут же вручался альбом с фотографиями и характеристиками «личного состава» – солдат сексуального фронта.

И тем не менее об отеле «Блиц» никак нельзя было сказать, что это низкопробный бордель. Комфортабельные номера с кондиционерами, почти европейский уровень сервиса, прекрасная кухня – все это делало «Блиц» привлекательным для именитых и состоятельных ловеласов. Сюда частенько привозили изнеженных любовниц в бриллиантах и горностаях, здесь после светских вечеринок продолжали общение представители бомонда и богемы. И не раз перед стойкой рыжекудрой портье Мариночки возникали физиономии, многократно виденные ею на обложках глянцевых журналов.

Администрация отеля гарантировала гостям полную конфиденциальность – гарантировала на словах, разумеется, ибо в жизни случалось всякое. И потому самой острой головной болью для службы безопасности было вовремя распознать скандальных журналистов, папарацци, умело маскирующихся под честных клиентов.

При оформлении на «постой» наряду с огнестрельным оружием тактично изымалась фото – и видеоаппаратура, ее помещали в камеры хранения. Поэтому отель «Блиц» стал не только прибежищем для любовных утех, но и местом деловых встреч конспиративного характера: здесь была создана как бы дополнительная защита от слежки.

Электронные часы над головой Марины показывали начало седьмого, когда вращающаяся стеклянная дверь впустила в гостиничный холл щуплого, лысоватого человечка лет пятидесяти с гаком. Из-под расстегнутого серого плаща проглядывал дорогой костюм тонкой английской шерсти, стильная сорочка и модный галстук.

«Все – явно «от кутюр», – отметила про себя Марина. – Судя по всему, небедный дядечка…». Она уже научилась моментально оценивать качество мужской одежды и состоятельность возможного ухажера. То, что у незнакомца было на редкость отталкивающее лицо с застывшим на нем брезгливым выражением, значения не имело: даже в короткой марининой практике ей попадались рожи куда страшнее.

Между тем гость отеля «Блиц», казалось, был в некотором замешательстве. Он нерешительно двинулся к стойке портье, и Марина с очаровательной грацией поднялась со стула. Но, памятуя о недавнем выговоре, улыбнулась сдержанно, с достоинством мелкого клерка.

– Здравствуйте, – прохрипел незнакомец и откашлялся. – У меня здесь встреча…

– Вы бронировали номер? – осведомилась Марина.

– Нет-нет, я… – срывающимся голосом перебил очкарик. – Моя фамилия Безлепкин.

– Андрей Степанович! – окликнул вошедшего статный, породистый мужчина, до той поры листавший журнал, развалясь в кресле под натуральными пальмами.

С протянутой для рукопожатия ладонью он мягко, по-тигриному, направился в сторону «серого плаща».