Инна Тронина - Мёртвая вода

– Слушай, Андрей, Ксюху надо найти! – вспомнил Брагин. – И Октябрину Михайловну тоже. Я их в столовой видел, на двенадцатом этаже…

– Когда? – нахмурился Андрей, который начисто забыл о буфетчице и её дочке-горничной.

– Час назад примерно. Они там хлеб резали. Ребятам подносят, которые на позициях. Если будем уходить, надо и их забрать обязательно. Детишки ведь дома ждут, одни! – на глазах всегда брутального Романа выступили слёзы.

– Тогда идёмте к Палате национальностей – там сейчас всё руководство. Может быть, с ними вместе решим, как поступить. Надеюсь, нам поверят, что мы не бежим, а уходим – чтобы вернуться. Лёня, я, конечно, пень. А ты умный, за что и хвалю. Никаких эффектных жертв! Этим мы никому и ничего не докажем.

Озирский перекинул через плечо ремень АКСУ [14] АКСУ – автомат Калашникова (укороченный) и быстро пошёл по узкому тёмному коридору. На грохот взрывов он уже не обращал внимания и не видел людей, забивших этот, сравнительно безопасный, коридор.

– Надрывать глотки по рациям – пустое дело, – продолжал Андрей, оглядываясь на своих подчинённых. Их измученные лица плавали в едком, уже густом, дыму. – Мы для этих, простите, офицеров – враги, которых нужно уничтожить за щедрую награду. Или даже волки, окружённые флажками. Государство в лице Президента сняло с них ответственность за любые злодеяния. Они знают, что будут в почёте, если сейчас помогут путчистам. А мы имеем дело именно с путчистами. Ни Президент, ни силовые министры таковыми уже не являются. Они потеряли власть по решению Конституционного Суда, в полном соответствии с законом. И теперь хотят захватить её снова. Но для народа бандиты и мятежники – мы с вами. Обывателю удобнее думать именно так. Он всегда на стороне сильного. Но что спрашивать со штатских, если даже ни одна военная часть не выступила в защиту Конституции?

– Значит, уходим? – обрадовался Ерохин. – Поверь, я не трус, но умирать пока не хочу. И ладно бы – с толком, а так…

– У меня есть знакомый спелеолог, – сообщил Озирский. – А план коммуникации вчера принесла Оксана Бабенко. Где добыла его, не говорит. Но это и не важно. Так что давайте по-быстрому готовиться. Ещё неизвестно, кого мы в тех туннелях встретим…

– Бросим своих? – Ещё один юноша, Серёжа Макаркин, с которым Андрей познакомился уже здесь, оторопел. – Я не думал, командир, что вы на такое решитесь! Я так верил вам, гордился вами! А вы предлагаете просто смазать пятки… Как будто мы испугались всех этих козлов с бэтээров и из танков, разных бандитов в кожаных куртках! Разве можно будет жить после такого позора? Как будто мы не русские, а…

– Баркашовских листовок [15] БАРКАШОВСКИЕ ЛИСТОВКИ – Баркашов Александр Петрович (1953), глава праворадикальной организации «Русское национальное единство» (РНЕ). Принимал участие в описываемых событиях на стороне Верховного Совета. Арестован в декабре 1993 года, амнистирован в 1994 г. начитался?

Скулы Андрея свело от гнева, и он сам удивился. Губы его сами собой раздвинулись, обнажив стиснутые зубы. Этот страшный оскал испугал даже видавших виды ребят.

– Или ты эту дрянь из мозгов выброси, или выходи из-под моего командования. Ты же прекрасно знаешь, что я не русский. И что? Сильно проигрываю? Ах, да, бессмысленно погибать не желаю!

– Командир, я о другом! – испугался Макаркин. – Я о чести. Мы бросаем тех, кто нам поверил. Мы покидаем Дом Советов, даже не пытаясь хоть что-то предпринять для его защиты!

– И нечего сделать пытаться! Пусть лучше Ельцин с Грачёвым [16] ЕЛЬЦИН С ГРАЧЁВЫМ – Ельцин (см. выше). Грачёв Павел Сергеевич (1948–2012) – генерал армии, «афганец», десантник. В 1993 году – министр обороны в правительстве Ельцина. После некоторых колебаний исполнил преступный приказ о расстреле «Белого Дома». Принял самое активное участие в подавлении выступлений против разгона Парламента. вспомнят, что они русские, и не уничтожают своих! Из-за границы ушли, как побитые собаки, а здесь – вот какие молодцы! Кроме того, нам нужно спасти наших руководителей, – продолжал Андрей. – Им угрожает реальная опасность. Очень может быть, что их после взятия здания просто прикончит разъярённая толпа. Конечно, ею будут дирижировать куда более высокие чины. Надо предупредить их, и предложить уйти с нами. Мы можем организовать охрану в пути, а потом спрятать их на конспиративных квартирах. Так что, Серёга, – повернулся Озирский к Макаркин, – чтобы я больше этой черносотенщины не слышал! Этим ты оскорбляешь остальных, кто находится сейчас в Доме и жертвует собой за Россию!

Оказавшись в довольно-таки просторном закутке, Озирский вытащил из кармана фонарик, включил его и сунул Брагину:

– Ромыч, посвети-ка!

Потом он достал шариковую ручку, рванул из записной книжки листок и быстро написал несколько слов. Немного подумал, и добавил ещё одно предложение.

– Порядок, гаси фонарь! – Андрей опять рассовал всё по карманам.

– Ты кому писал-то? – еле слышно просипел Брагин.

– О ком мы сейчас говорили? Им и писал. Попросил во всех случаях записку сжечь – огня тут навалом. Идёмте скорее!

Вся группа следовала за командиром в молчании. Среди дымного сумрака они не сразу разглядели другую компанию, шедшую навстречу. Андрей узнал их первым и, вытянувшись, поднёс руку к берету. Очень вовремя судьба свела его со спикером Парламента.

– Здравствуйте, здравствуйте! – Спикер был почему-то оживлён, даже весел. Вполне возможно, что таким образом он старался скрыть вполне понятное смятение чувств.

Андрей знал, что все они сильно сдали за эти две недели. Но особенно изменился этот невысокий, болезненно-худой, обильно поседевший человек. Он был в чёрном костюме и в чёрной же, белой полоской, рубашке, как будто заранее надел траур. В таком виде спикер казался живым воплощением их общей трагедии. Шестым чувством Озирский понял, что председатель Парламента уже приготовился к смерти, хотя ни слова не говорил об этом.

– Что будем делать? Как настроение?

– Не хотелось бы, конечно, дрейфить, но…

Озирский оглядел свиту Председателя и сунул записку темноволосому мужчине средних лет. Видимо, они с шефом были родственниками. Тот записку принял, никак не выразив своего отношения к поступку Андрея.

– К сожалению, всё развивается не так, как должно было бы быть. Армия не желает действовать согласно Конституции. А боевики Ерина [17] ЕРИН – Ерин Виктор Фёдорович (1944). В 1993 году – министр внутренних дел. Активно поддержал действия Б. Н. Ельцина в сентябре-октябре 199З года, за что был удостоен звезды Героя России. Его подчинённые отличались особой жестокостью при подавлении восстания. готовы всех расстрелять. Надежды на победу защитников Конституции практически нет. Может быть, подумать, как вам незаметно уйти из здания Верховного Совета?