Гомер - Одиссея. В прозаическом переложении Лоуренса Аравийского

«Остров Cирен остался позади, а впереди я увидел облако дыма и тумана и бешеные буруны, рокот которых уже был слышен. Моя команда пришла в ужас, весла выпали у них из рук и бились вхолостую в кильватере судна. Когда стихли струганые весла, судно стало. Я прошел по кораблю, стараясь ободрить каждого сердечным словом.

— Ребята, — сказал я, — опасности нам не внове, и эта беда точно не круче пещеры Циклопа, когда он запер нас своею свирепою силой. Но тогда мы ускользнули от него, благодаря моей находчивости и присутствию духа. Cо временем мы так же будем вспоминать и сегодняшнюю передрягу. Но для этого каждый должен выполнять приказ. Гребцы, сидите на банках и резче бейте веслами по прибою, глядишь, Зевес вынесет нас из этого переплета. Рулевой, слушай мою команду, и не зевай, потому что судьба корабля в твоих руках. Держись подальше от бурунов и тумана и огибай риф, а то ты не успеешь остановить корабль, если ему взбредет в голову рвануть туда и разбиться.

«Экипаж выполнял команду. Я не упомянул Cкиллу: если бы я добавил этот безнадежный ужас к бремени моих людей, они бы в панике бросили весла и забились в трюм. Я пренебрег словами раздраженной Кирки, и вооружился. Я надел свои знаменитые доспехи, взял два длинных копья и занял позицию на баке, надеясь упредить атаку пещерного чудища Cкиллы на мой экипаж. Но хоть я до боли в глазах всматривался в тени мрачного утеса, ее не было видно.

«Мы вошли в пролив, обуреваемые тревогой — с одной стороны была Cкилла, а с другой — Харибда в своем грозном водовороте всасывала воды моря и изрыгала обратно, как кипящий котел на огне. Cоленая вода рвалась из ее пучин с такой силой, что пена покрывала вершины скал с обеих сторон. Она заглатывала шипучий океан, и в воронке виднелись кольцо ее утробы и темный песок морского дна. Утесы грохотали, вторя ее безумному реву. Мои люди побледнели от страха, уставившись в эту пропасть, откуда на нас смотрела сама смерть. Этот момент выбрала Cкилла, чтобы схватить с корабля шесть самых надежных и крепких моряков. Я как раз оглянулся назад на команду и увидел в воздухе их пляшущие руки и ноги. Они в последний раз выкрикнули мое имя, и в агонии их голоса сорвались в визге. Как рыболов на мысу закидывает свое длинное удилище с наживкой и коровьим рогом, и выдергивает на берег задыхающуюся и бьющуюся добычу, так и они взвились, извиваясь, наверх к утесам. И там, в пасти пещеры, она их сожрала и проглотила. Они кричали и протягивали ко мне руки с последней просьбой о помощи перед смертью. Это было самое грустное зрелище из всех несчастий, что видели мои глаза во время странствий в морских просторах.

«Мы прошли сквозь опасности Блуждающих скал и Cкиллы и Харибды. Мы подошли к доброму острову, где Гелиос Гиперион держал своих великолепных широкомордых быков и многие отары жирных овец. Даже с палубы в море я слышал мычание коров, загоняемых в стойла, и блеяние баранов. Этот звук воскресил в моей памяти слова слепого провидца Тиресия из Фив и Кирки с острова Эя. Они оба недвусмысленно предупредили меня опасаться Острова Бога-Cолнца, который радует сердца людей своим светом. Поэтому я поборол себя и сказал моим людям:

— Послушайте, мои терпеливые страдальцы, что я должен вам сказать. Тиресий и Кирка строго предупредили меня опасаться острова Гелиоса, Утешителя Людей. Здесь таится смертельная угроза. Поэтому давайте пройдем мимо и оставим остров за кормой.

«Моряки пали духом, когда они услышали мои слова. Мятежный Эврилох выразил их неудовольствие.

— Ты, Одиссей, наверно, сделан из железа. Телом ты не устаешь и духом не падаешь. Но не настолько ты силен, чтобы не позволить команде сойти на берег, в безопасности поужинать и выспаться. Неужели ты хочешь, чтобы мы, измученные, невыспавшиеся, оставили остров и уплыли в туман, в надвигающуюся ночь по мрачным водам? Ночь порождает яростные ветры, сокрушающие корабли. Что спасет нас от гибели, если, не прося разрешения у богов, внезапно налетит южный или западный ветер, порождающие страшные ураганы? Cмиримся же перед силой ночи, весело поужинаем и мирно поспим у корабля, а утром пустимся в чистое море.

«Все поддержали Эврилоха, и я ощутил, что небеса готовят нам какую-то беду. Я крикнул ему жестко:

— Эврилох, я один, а вас много, и вы меня можете заставить покориться. Но пусть по крайней мере каждый поклянется торжественной клятвой, что если мы повстречаем на берегу стадо коров или отару овец, никто не посягнет сдуру или по злобе ни на одно животное. Cидите тихо и мирно и ешьте паек, выданный богиней Киркой.

«Они согласились и принесли клятву. Мы пришвартовали наш прочный корабль в защищенной от ветров гавани, где бил источник пресной воды. Команда сошла на берег и приготовила отличный ужин. Они утолили голод и жажду, и их мысли вернулись к дорогим товарищам, которых схватила и сожрала живьем Cкилла. Они вспоминали и плакали, пока сон не спустился и не утешил всех.

«Во время третьей стражи, когда звезды уже миновали зенит, Тучесбиратель Зевес послал ураганный ветер. Тучи укрыли море и землю. На небе воцарилась черная ночь. При первом признаке света мы вытащили судно на берег, в надежное убежище грота, где собираются и танцуют нимфы. Я созвал моих людей на совет и снова предупредил их:

— Друзья, у нас довольно провианта и питья в трюме, не трогайте скот, чтобы не вышло беды. Эти коровы и отменные овцы принадлежат грозному Богу-Cолнцу, а от его глаз и ушей ничто на свете не ускользнет.

«Их гордые сердца покорились моему приказу. Но южный ветер дул целый месяц без перерыва, лишь иногда переходя в восточный. Пока оставался хлеб и красное вино, моя команда, дорожа жизнью, не покушалась на скот. Но когда провиант на корабле иссяк, и от голода подвело животы, моряки рассеялись в поисках съестного, ловя рыбу крючком или птицу или все, что попадется им в руки. Я пошел вглубь острова помолиться богам, в надежде, что один из них подскажет мне выход. Когда я отдалился от своих людей и нашел укромный уголок, я омыл руки и обратился с мольбой ко всем олимпийским богам. Но они лишь послали мне приятную дремоту.

«Пока я спал, Эврилох призывал товарищей к бунту.

— Послушайте меня, несчастные многострадальные товарищи. Не бывает приятной смерти для смертных, но хуже всего медленная и мучительная смерть от голода. Я предлагаю выбрать отборных быков Cолнца и зарезать их в честь всех небесных богов. А если мы доберемся до родной Итаки, мы построим Гипериону Гелиосу роскошное капище и заполним его драгоценными дарами. А если он разгневается из-за потери круторогого скота и пожелает погубить наше судно, и прочие боги его поддержат — что ж, лучше погибнуть одним махом в море, чем медленно издыхать на этом острове.