Каллистрат Жаков - Биармия

Яур, князь рыжебородый,
Доброе тут молвил слово:
«Звери все и божьи птицы
Провожают нас толпою,
Головой кивают мирно,
Счастья нам они желают,
Дружелюбно провожая
В путь далекий, в Биармию
За невестой чужестранной.
Ты, Вэрморт, игрок великий,
Спой теперь, обрадуй сердце
Птиц, зверей прекраснодушных,
Любопытных, бескорыстных».
И запел Вэрморт чудесный,
Загремели струны домбры,
Взволновались звуки песен,
Звери, птицы им внимали.
«Солнца Бог высокий, дальний.
Приклони ты ухо к домбре
И внимай моленьям нашим;
Бог луны, волшебник неба,
Пастырь звезд неизреченный —
Внемли мыслям безгреховным.
В дальний путь пустился Яур:
Оксой наш он, светоч пармы,
Джеджим-пармы покровитель;
Он владетель наш бесспорный —
Синей Выми, Желтой Эжвы,
Красной Сыктыв-ю великой,
Локчим-ю глубокодонной
И озер пучинноглазых,
Симты, Сёйты, Дон-ты, Кой-ты,
Всех зверей и птиц воздушных —
Наш хозяин простодушный.
В Биармию он собрался
За невестой, белой Райдой,
Несравненной девой Пармы,
Дочерью царя Оксора,
Что на севере живет, там,
В лукоморье отдаленном,
В Кардоре, богатом славой,
Близ соленых зыбей моря,
При слияньи светозарном
Голубой Двины волнистой
С хрусталем седого моря;
Матерь птиц там обитает
„Каленик — молнийны стрелы“.
Посмотрите, как прекрасно
В божьем мире, в светлых борах!
Сын той векши черноглазой,
Сероватой, с грудью белой
Хохотуньи на всю парму —
Белка Ур-пи пробегает
У корней деревьев статных,
Прямоствольных, златокудрых;
Быстро, быстро пробегает,
С шишкою во рту бежит там,
Хвост же чертит, хвост пушистый,
По траве с росой небесной;
А за ней лиса стремится,
Краснобурая девица,
Через кочки, мох сребристый.
Лен кукушкин золотится.
Мудрая лиса желает
Здесь позавтракать бегуньей;
Ур-пи быстро уж взмывает
На вершины древних сосен,
Где отцы ее живали
Безмятежно и счастливо.
Засмеялась белка Ур-пи.
Хохотала с той вершины,
Увидав внизу, у сосен,
Мудрую лису в печали.
Заяц вспрыгнул тут высоко,
Скачет вправо, скачет влево
Длинноухий, пучеглазый,
Белоснежный, с тонкой лапой.
Кымэр — облако на небе
Вниз на землю посмотрело
И собой закрыло солнце.
Солнца круг за облаками,
Дивный круг небесноликий.
Светлый, ясный, золотистый
Бог наш добрый, справедливый,—
Он глядит на землю нашу
Неустанно, каждодневно.
Брызнет он лучами света
Из-за облаков сенистых
И сияньем он украсит
Горницу природы чудной,
Богом данную светлицу.
Хорошо нам плыть по Эжве,
По реке с горбом стеклянным,
Желтоватым с синей рябью,
С зыбью синей, златострунной —
В утлой лодке, вдаль летящей
Вместе с пеной белоснежной,
Вслед за нами вдаль скользящей
По волнам реки широкой.
Ах, куда же ты стремишься,
Пена белая, за нами?
От куста к кусту плывешь ты,
Ягодка реки прозрачной,
Земляника синей Эжвы;
От обрывов светло-жёлтых
В курьи дальние стремишься.
От полоев маловодных
К гибким ивам ты пустилась!
Пена белая на зыби,
Нашим думам ты подобна!
Думы наши тож стремятся
В дали синие за пармой!
Счастье наше впереди ведь,
За Двиною лучезарной!»
Песнопенья так лилися,
Истекали из той домбры
Сладкозвучной, громкогласной;
Так дрожали нити-струны.
Золотые волновались,
Затихали, вновь крепчали.
Умолкали, воскресали.
И душа так волновалась
Тех героев многославных,
В Биармию путь державших.
Пел Вэрморт, играл на домбре
Беспрерывно, денно-нощно.

Яур, князь рыжебородый,
Джеджим-пармы [4] Жежимпарма (Джеджимпарма), изолированная возвышенность на Юж. Тимане. Высшая точка 312 м. Сложена известняками, глинистыми и кремнистыми сланцами, песчаниками. Развит карст. Склоны покрыты смешанными (елово-березовыми лесами). (Л.Чалышева) В поэме «джуджыд парма» точнее перевести на русский язык как «сухая возвышенность с сосновым (кедровым) бором с высокими деревьями, особенно со столетними кедрами или корабельными соснами». — Прим. сканировщика. он владетель.
Синих гор, вдали лежащих,
Покровенных синью сосен,
Сетью игл земных тех елей
У верховьев быстрой Эжвы —
Вычегды широкоструйной;
С ним товарищ в утлой лодке,
В челноке с блестящим боком —
Черный Ошпи Лыадорса,
Тот силач широкоплечий;
Веслами он движет лодку.
А в корме сидит сам Яур,
Посредине — тун-волшебник,
Чаровник и сердцеведец.
Музыкант Вэрморт прекрасный.
Вниз плывут все дальше, дальше
По хребту реки прохладной.
Все поближе к устью Эжвы,
Все подальше от верховья.
Ручейком ведь в малой парме
Начинается река та
Близ Печоры отдаленной;
Из болот, покрытых клюквой
И морошкой разноцветной,
Вытекает речка Эжва;
От камней синевершинных,
Гор Тиманских, тех ущелий,
Тихо, тихо протекает.
По ложбинам меж горами,
Где березы, рядом ольхи
В пармах темных вырастают.
Волчьи ягоды кустами
И смородины густые,
Ветви вьются на просторе,
Вблизи вод прохладноструйных.
Жимолости гроздья в парме
Сочно-сладкие висят там.
Вычегда вдаль узкой лентой
Протекает но долинам,
Извиваясь, умудряясь
Между скал седых, недвижных
По пригоркам меж порогов,
То ли прямо, то ль лукаво
К цели верной же стремится,
Мир лесной весь напояя
Жизнесладкою водою.
Речкой быстрою уж станет
Эжва-матушка подальше,
В братских узах сливши воды
С безымянными ручьями;
Локчим, Вишера за ними,
Сыктыв-ю из пармы юга
Воды синие льют в Эжву;
И отсюда беспрерывно,
Горделиво катит волны
Вычегда рекой великой —
От востока вдаль, на запад.
Жаждет вод она слиянья
С черноглазою Двиною.
А потом она на запад,
К морю дальнему, стремится,
Взявшись за руки с Двиною:
И уснуть она б хотела
Во дворцах хрустальных моря
В дни зимы холодно-вьюжной,
В ожиданьи солнца-девы,
Той красавицы волшебной,
Той девицы занебесной.
Поцелуев нежно-сладких
Лучезарных губ лазурных
Жаждут волны синей Эжвы.
Этим думам предавались
И герои Джеджим-пармы:
Как, откуда протекает
Вычегда, река святая?
Яур первый тут очнулся,
Доброе промолвил слово:
«Поглядите, дети пармы,
Что там деется в тумане,
Что синеет над рекою?»
Острова там зеленеют,
Дремлют воды между ними,
И деревья там в дремоте,
На тех мысах остромордых,
На откосах длинношейных.
«Надобно проливом узким
Пробираться меж кустами»,—
Так ответил мудрый Ошпи,
Богатырь широкоплечий.
И плыла проливом лодка,
Утлая ладья, близ пармы;
Острова уж миновались,
И покрылися туманом
В час вечерний, в час заката.

Енмар — бог — гремит на небе
Пролил дождь затем великий,
Многошумный, буреносный;
Ветер выл в лесах дремучих,
Сосны гнулись в глуби пармы.
Острые вершины елей
Колебались и качались,
Шишки их звенели в парме.
Сам медведь укрылся в яме,
Волк за ним поплелся в норы,
В норы лисьи он попал там;
Перестали петь соборы
Краснозобых, желтоногих
Божьих птичек в «яге» [5] Коми слово яг означает «сосновый бор». — Прим. сканировщика . темном,
Йэра в тундры убежала
И забыла белый ягель.
Лось в болота залезает
И олень бежит по лесу,
Всем рогами угрожая.
Дикий конь за ними мчится.
Робко заяц под кустами
Прячет голову и уши,
Уши длинные на редкость.
Гром гремит по воле Бога —
Из конца в конец пронесся;
Рассекал он тучи неба,
Надвое их разделяя;
Стрелы молний залетали,
Птица Каленик за ними.
Вверх и вниз катал по небу
Шар свинцовый горний Енмар,
Стрелы он бросал на землю,
Стрелы молний огненосных.
Боги низшие все скрылись
По избушкам в темных пармах
В странные места ушли все;
Темный Ящер тут смеялся,
Бога неба презирая,
Холодно глядел на небо.
Добрый Ен в хрустальном небе,
В звездно-искристых чертогах —
Молний стрелы отточал он,
Но без гнева, тихо-смирно.
«Не конец еще всей жизни,
Дотерплю хотя б немного»,—
Думал древний Бог великий.
И терпел он дальше, больше —
Не конец был жизни тварей.
Гром умолкнул в тучах черных,
Стрелы молний прекратились,
Ящер-пежгаг рассердился
В слабосильи темном, жалком,
Он залез тут в норы-ямы
Меж камней седых, недвижных.
«Рассердить Его не в силах;
Ложью, смехом я не мечу
Истощить Его терпенье;
Вновь пойду я в нору-яму.
В ожиданьи проведу там
Время дней, ночей прекрасных».
Слово молвил он такое.
Ящер дикий, злоковарный.
И исчез на дне он ямы.