Александр Лавров - Андрей Белый и Эмилий Метнер. Переписка. 1902–1915

См. п. 246, примеч. 1.

20 сентября (3 октября) 1912 г. Белый писал Н. П. Киселеву по поводу этих заявлений Метнера: «…в Базеле лопнула с треском десятилетняя связь с Э. К. Метнером. Вижу, что это кармически (а он, вероятно, думает, что не кармически, а „ скандалически “): Господь с ним, желаю ему всего, всего счастливого. ‹…› А это уже между нами: с ужасом вижу, до чего Э. К. болен, ибо последнее его письмо, состоящее из яростных выкриков, плевков, заушений, тому свидетельство: но, ввиду того, что он заявляет, что он единственно здоровый человек, а мы с Эллисом кандидаты в сумасшедший дом (выражения его вроде „ больная ерунда “ и т. д. не самые еще сильные выражения), то мое дружеское „ успокойтесь “ принял бы он лишь за „ больную смену настроений “. Ввиду этого я должен, сжав зубы для него и себя , вырвать действительно его из своей души до того периода времени, когда он сознает „невозможность своего поведения“» (Арабески Андрея Белого. С. 94. Публ. А. Л. Соболева).

См. примеч. 14 к п. 259.

Имеется в виду «Каталог издательства „Мусагет“ (1910–1912)».

См. примеч. 19 к п. 203.

См. примеч. 9, 13 к п. 258.

В действительности этот глагол первым употребил сам Белый (см. п. 258).

Имеется в виду п. 254.

М. И. Сизов. Он и Петровский приехали в Мюнхен в августе 1912 г.

Над словом надписано : обидная

У Метнера: «обидная ерунда» (см. п. 259).

Статья «Символизм как миропонимание», впервые опубликованная в «Мире Искусства» (1904. № 5), вошла в книгу Белого «Арабески» (1911) разделенной на две статьи: первая (разделы 1 и 2) – под тем же заглавием (С. 220–238), вторая (раздел 3) – под заглавием «Священные цвета» (С. 115–129).

Cтатьи «О теургии» (Новый Путь. 1903. № 9) и «О целесообразности» (Новый Путь. 1904. № 9); вторая переиздана в «Арабесках» (С. 101–114).

Подразумевается книга Эллиса «Русские символисты».

Речь идет о статье «Круговое движение» (см. п. 261).

К письму приложена телеграмма В. Ф. Ахрамовича Петровскому от 31 августа н. ст. 1912 г., посланная в Мюнхен (Ursulastr. 9. Menzel): «Передайте Бугаеву адрес Метнера не знаем – Ахрамович» (текст в оригинале – латиницей).

В недатированном письме к М. К. Морозовой (около 28 августа (10 сентября) 1912 г.) Белый, касаясь своего финансового положения, сообщает: «Встревоженный, я хочу подробно все выяснить у Э<���милия> К<���арловича>. Мне говорят: адрес его неизвестен. Я еще жду. Телеграфирую в Москву. Получаю ответ: адрес неизвестен; и мое объяснительное письмо лежит в Москве без движения. Так в полторы недели рухнули у меня все планы матерьяльно устроиться ‹…›» (« Ваш рыцарь ». С. 197–198).

Эта открытка Метнера, адресованная Эллису, видимо, не сохранилась.

Подразумевается предисловие к выполненному Эллисом переводу либретто оперы-мистерии Р. Вагнера «Парсифаль», оставшемуся неизданным.

В объявлении о журнале, помещенном в № 4/5 «Трудов и Дней» за 1912 г. (С. 150), было указано: «Редактор – Эмилий Метнер»; имя Андрея Белого значилось в общем алфавитном перечне ближайших сотрудников. Аналогичное указание – на заключительной странице текста этого номера журнала: «Редактор-издатель Э. К. Метнер» (С. 149).

Имеется в виду п. 257.

«Rugdeff» – искаженное написание фамилии адресата вместо «Bugaeff». Как выясняется из цитированного выше письма Белого к Морозовой, А. М. Поццо должен был послать из Москвы Белому 100 марок за проезд Н. А. Тургеневой в Москву из Мюнхена; Белый оплатил ей проезд из своих средств (см.: « Ваш рыцарь ». С. 198).

Подразумеваются «Собрание стихотворений» А. Блока в трех книгах (М.: Мусагет, 1911–1912) и его книга «Земля в снегу. Третий сборник стихов» (М.: Изд. журн. «Золотое Руно», 1908).

Речь идет о Полном собрании стихов К. Д. Бальмонта (тома 1–6, 8–10), осуществлявшемся в издательстве «Скорпион» в 1909–1914 гг.

В Фицнау (Швейцария) Белый и А. Тургенева жили с 1 по 26 октября н. ст. 1912 г. 18 сентября (1 октября) Белый писал матери: «Едем из Базеля. Доктор Штейнер ждет нас в Берлине, где будем около 20 октября нового стиля. ‹…› Пока же Штейнер едет отдыхать в Италию, а мы работать куда-нибудь в тишину. Мы пока выбрали себе Фирвальштетское озеро; наметили деревушку в горах (на берегу озера) около Люцерна». В тот же день Белый отправил матери открытку с видом Фицнау, сообщив: «Мы живем в очаровательном месте недалеко от Люцерна. Наши окна выходят прямо на озеро, и из окон видны снеговые горы. Здесь отдохнем недели 3» ( Письма к матери. С. 163, 162).

Торговый дом «И. В. Юркер и К°», действовавший в России.

См. примеч. 6 к п. 199. В недатированном письме к Морозовой (август 1912 г.) Белый сообщал: «В. К. Кампиони поехал на Кавказ закладывать мое имение, на закладку надо 4 месяца, т. е. ранее декабря я не буду иметь возможности уплатить „ Мусагету “ долг (3000)» (« Ваш рыцарь ». С. 192).

Текст на отдельном листке.

См. примеч. 16 к п. 259.

Почти одновременно с этим письмом, адресованным Петровскому, А. Тургенева отправила из Фицнау (25 сентября (8 октября) 1912 г.) письмо к Метнеру (полученное в Москве 29 сентября (12 октября)), также представляющее собой попытку разрешения остро обозначившегося конфликта (РГБ. Ф. 167. Карт. 3. Ед. хр. 25):

Милый Эмилий Карлович, как я с вами несогласна. – Кто же более, чем я, имеет право быть строго к Боре? Разве Доктор Штейнер. И ему это право приходится оставить не по своему желанию, а просто в силу обстоятельств. Но только ему.

Второе несогласье. Уважение мужчины к мужчине только смешно и никакой цены не имеет. Уважение eines Mannes zu einem Manne имеет свою красоту, но красоту прошлого и толстокожих трехаршинных рыцарей. Уважение человека к человеку остается, но тут ни пол, ни связь родственная или другая роли не играет.

Но это уважение не было затронуто в вашей переписке, несмотря на все раны, которые вы так старательно наносили друг другу. Она была в другой плоскости. Если вам обоим теперь может казаться, что уважение колеблется или пало, то потому, что вокруг вас вырос действительный лес химер, и да, надо дать умереть им с голоду или встать на них, как святые готических соборов. Можно еще оседлать их, как делали дорогие Боре кентавры, но это, пожалуй, самое трудное. И тогда только можно говорить об уважении и неуважении. И другими словами, чем ваша безобразная двухлетняя переписка.