Тувинские сказки

— Устрой завтра пир в честь нового хана. Только не бросай в огонь можжевельник — от него у меня глаза слепнут.

— Хорошо. Все исполню, — охотно согласилась ханша и радостная пошла домой.

Приказала ханша подданным готовить хан, наварить хмельной араки.

Братья решили проучить волшебника и стали тайком собирать можжевельник.

На другой день вокруг большого костра начался пир. Больше всех веселилась ханша и все на небо поглядывала. Вдруг небо потемнело. Над костром закружилась огромная черная птица. Авыгаа-Седи тотчас бросил в костер охапку можжевельника. К небу поднялось облако едкого дыма.

Хочет хищник клюнуть Артаа-Седи в темя, да дым глаза застилает. Чуть не до земли опустилась птица — все равно ничего не видит. Тут ее братья и схватили за крылья. Кричит птица диким голосом, бьется в руках, а братья ее знай щиплют. Только тогда отпустили, когда на ней ни одного пера не осталось.

Почернела ханша от злости, заболела с горя. Только рано утром поднялась она и крадучись побежала в лес. А Авыгаа-Седи в шапке-невидимке и бесшумных идыках пошел следом — глаз с нее не спускает.

Лежит в своей юрте злой волшебник и стонет:

— Чуть совсем не убили меня твои ханы, окаянные.

— Все видела, — отвечает ему ханша, — да помочь не могла. Что теперь делать будем?

— Поставь завтра восьмистенную юрту из одного железа. Устрой в честь хана состязания в шахматы. Только огня в очаге не разводи, насыпь туда пороху, а сверху поставь свечу, чтобы от нее прикуривали трубки. Как закричу я в дымовой дыре — дверь колом подопри и беги прочь. Пусть потом твои подданные сто второго хана ищут.

Засмеялась, обрадовалась ханша и поспешила домой. Рассказал Авыгаа-Седи брату все, что слышал, и решили они погубить черного волшебника.

На другой день по приказу ханши поставили восьмистенную юрту из одного железа. Ханша потихоньку насыпала в очаг пороху и поставила на него свечу. Восемь человек засели за шахматы. Шесть игроков быстро кончили игру и пошли пить зеленый чай. Только Артаа-Седи с Авыгаа-Седи сидят себе — не торопятся. От свечи уже только огарок остался, совсем догорает. Заволновалась ханша, все наверх поглядывает.

Взглянул Артаа-Седи краешком глаза и видит: сидит в дымовом отверстии черная птица и на свечу смотрит. А та уже почти совсем догорела, вот-вот пламя коснется пороха. Не выдержала ханша и выбежала из юрты. Только хотела дверь колом припереть, как следом за ней выскочили братья. Авыгаа-Седи захлопнул крышку дымового отверстия, а Артаа-Седи крепко дверь юрты колом подпер. Закричала черная птица дурным голосом, раздался сильный взрыв, и от железной юрты ничего не осталось.

Долго горевала и злилась ханша, но ничего не поделаешь — от волшебника только черный пепел летает по небу.

Решили братья вернуться в аал Байбын-хана. Старший брат стал ханское добро собирать, а младший пошел напоследок по аалу погулять в шапке-невидимке и в бесшумных идыках. За аалом заметил парня с зеркалом. Повернет он одной стороной — в зеркале всю землю видно. Повернет другой стороной — в осла обращается.

Подошел к нему Авыгаа-Седи и громко сказал:

— Дай-ка мне посмотреть в твое волшебное зеркало.

Оглянулся парень — никого нет. Испугался, уронил зеркало наземь и побежал прочь. Поднял Авыгаа-Седи зеркало и поспешил к брату. Решили они злую ханшу наказать.

Пошел Авыгаа-Седи к ханше и говорит: — Посмотрите, ханша, какое я зеркало нашел на дороге. Повернула ханша зеркало одной стороной — всю землю видно, повернула другой — стала черной ослихой. Навьючили братья на нее свое добро и поехали в аал Байбын-хана.

Артаа-Седи остался ханом в аале Байбын-хана, а Авыгаа-Седи стал ханом в аале своего старого отца.

Стали они мирно жить да добра наживать, а по миру пошла сказка гулять — о силе братства.

В стародавние времена жил-был старик. Было у него три сына. Когда пришло время старику умирать, позвал он сыновей и говорит:

— Пришел мой последний день. Как умру, вы три ночи поочередно побудьте со мной напоследок, а потом схороните меня на перевале Арзайты-горы.

Старшие сыновья стали уверять старика, что они исполнят его волю. Младший сын ничего не сказал, только молча смахнул рукавом халата слезу. Жалко ему стало старого отца.

Утром на другой день старик умер. Отнесли братья его на перевал. Приходит ночь — надо старшему брату к отцу идти, а ему лень. Вот и говорит он Хеверику:

— Посиди за меня ночь у старика. Я тебе дам за это новый халат.

Согласился Хеверик и пошел на гору. Сидит около старика и горюет. Вдруг старик приподнял голову и спрашивает:

— Это ты, мой старший сын?

— Нет, отец. Это я — Хеверик.

— Хотел я старшему сыну слово сказать, но раз его нет — тебе скажу. На берегу речки Кара-Хем возвышается Сарыг-Хая [35] Сарыг-Хая — желтая скала. . Как нужно будет — подойди и крикни: «Сарыг-Хая, откройся-раскройся!» Там найдешь ты коня Сарыг-Калчана, халат из желтого шелка, желтые идыки и шапку из соболя.

Вернулся утром Хеверик в юрту и стал требовать от брата халат, но тот его избил и прогнал.

Наступила другая ночь. Среднему брату тоже лень на перевал идти. Вот он и говорит Хеверику:

— Плохой у нас старший брат. Он обманул и побил тебя. Посиди за меня эту ночь у старика. Я тебе подарю два халата.

Согласился Хеверик и пошел на гору. Сел возле старика и горюет. Вдруг старик приподнял голову и спрашивает:

— Это ты, мой средний сын?

— Нет, отец. Это я — Хеверик.

— Хотел я среднему сыну слово сказать, но раз его нет — тебе скажу. На берегу речки Кара-Хем возвышается Хурен-Хая [36] Хурен-Хая — коричневая скала. . Как нужно будет — подойди и крикни: «Хурен-Хая, откройся-раскройся!» Там найдешь ты коня Хурен-Калчана, халат из коричневого шелка, коричневые идыки и шапку из соболя.

Утром Хеверик пришел к среднему брату за халатами, но тот его избил еще сильнее, чем старший брат, и прогнал.

Наступила третья ночь. Сидит возле старика Хеверик и горюет. Вдруг старик приподнял голову и спрашивает:

— Это ты, мой младший сын?

— Да, отец. Это я — Хеверик.

— Ты один исполнил мою волю. Будешь ты долголетним, как я, и будет тебе счастье. На берегу речки Кара-Хем возвышается Кара-Хая [37] Кара-Хая — черная скала. . Как нужно будет — подойди и крикни: «Кара-Хая, откройся-раскройся!» Там найдешь ты коня Кара-Калчана, халат из черного шелка, черные идыки и шапку из соболя. Все это также будет твоим добром, сын мой.

Много ли, мало ли времени прошло с тех пор, как похоронил Хеверик своего отца на перевале Арзайты-горы, но вот однажды услышал он разговор своих братьев.