Сара Груэн - У кромки воды

– Мы сейчас. Слушай, компас еще у тебя? – спросил Эллис, повернувшись ко мне. – Нам бы еще один.

– В правом кармане пальто, – ответила я. – Оно у двери висит.

Эллис подошел к двери и пошарил в моих карманах.

– Когда это ты занялась ботаникой? – спросил он, глядя себе на ладонь.

Вернувшись к столу, он высыпал на него горсть красных и бурых мухоморов.

– Выброси их. На вид они ядовитые.

Эллис и Хэнк засуетились, надевая пальто и шляпы и собирая снаряжение. Когда за ними наконец закрылась дверь, единственным звуком в тишине остался мерный шорох метлы, которой Анна подметала каменный пол.

Я хотела начать разговор и выяснить, как обстоят дела, но, несмотря на то что Хэнк и Эллис ушли, их присутствие все еще висело в воздухе, как облако сажи.

Наконец Анна подняла глаза и сказала:

– Это у вас там ведьмины кубки. Они не ядовитые, но и вкус у них не очень. Сушеные хороши, если захотите миску в своей комнате поставить.

– Так и сделаю. Спасибо, – ответила я.

– Что с ними не так-то? – спросила Анна.

Мне не нужно было спрашивать, о чем она.

– У Хэнка плоскостопие, а Эллис не различает цвета.

Она подняла брови.

– Ясно.

– Это правда. Он не различает красный и зеленый, ему все видится серым. Он и не знал, пока не попытался пойти добровольцем. Сделать с этим ничего нельзя, но ему не верят. Думают, что он все выдумал. Поэтому мы сюда и приехали: он решил, что, если найдет чудовище, люди вынуждены будут признать, что он не трус.

– И ты тоже так думаешь? – спросила она, продолжая мести пол.

Мгновение я не знала, что сказать. Потом поняла, что больше не стану их оправдывать.

– Вы же слышали, что они вчера сказали мистеру Россу.

– Кому?

– Мистеру Россу. Энгусу.

Она рассмеялась.

– Энгус из Грантов. С чего вы взяли, что он Росс?

– Вывеска, – сказала я. – На ней написано «Э.У. Росс». А в первый день, как мы приехали, вы мне сказали, что он тут главный…

– Так он и есть главный, но хозяин тут Элисдер. Энгус просто принял командование, пока Элисдер не вернется с фронта.

Она прислонила метлу к стене и уперлась руками в бока.

– И вы так всю дорогу думали?

Кто-то постучал в дверь – медленно и торжественно.

Анна нахмурилась:

– Не нравится мне это. Ни капли.

Она вытерла руки о фартук и открыла дверь. На пороге стоял Уилли-почтарь, держа в руках шапку. Лицо у него было серое.

– И чего это ты стучишь, Уилли? – спросила Анна сердитым голосом, который не помог ей скрыть страх. – Не заперто. Заходи уж, если ты этого хотел. Я так весь день стоять не буду.

– Мне очень жаль, Анна, – произнес Уилли, продолжая стоять на месте. – Но тебе надо домой.

– Ты о чем? Я у тебя ничего в руках не вижу, только шапку.

– Тебе нужно домой, – тихо повторил он. – Я только что телеграмму принес.

У Анны подогнулись колени. Она оперлась на дверной косяк.

Я оттолкнула стул и, бросившись к ней, подхватила ее за талию.

– Ты сейчас родителям нужна, – сказал Уилли. – Ступай к ним.

Анна поймала Уилли за запястье и сжала его так сильно, что у нее побелели костяшки.

– Кто из них? – в отчаянии спросила она. – Ты мне только это скажи.

– Анна…

– Кто: Хью или Робби?

Уилли открыл рот, но несколько секунд стоял молча.

– Хью, – наконец сказал он, опустив глаза.

Анна отпустила его запястье и высвободилась из моих рук. Шагнула назад, качая головой с безумным взглядом.

– Ты ошибся. Это неправда! Это как с Энгусом будет! Вот увидишь!

Уилли беспомощно покачал головой.

– Анна…

Она бросилась бежать мимо него, наружу. Я хотела догнать ее, но Уилли схватил меня за руку.

– Пусть идет, – сказал он.

Он был прав. Незачем сейчас было вмешиваться. Когда Уилли понял, что я не сопротивляюсь, то отпустил меня.

Я вытянула шею и увидела, как Анна, яростно крутя педали, удаляется прочь. Велосипед мотало из стороны в сторону, волосы девушки развевались на ветру.

Она ничего не взяла: ни пальто, ни шляпку, ни шарф, ни противогаз. Если бы я знала, где их дом, то отнесла бы все туда и сложила на крыльце, но я только знала, что он где-то между гостиницей и замком.

Я поискала главный ключ и в конце концов нашла его на крючке под барной стойкой. Потом убрала в комнатах, выполняя работу как автомат. Закончив, я вернулась к началу и снова стала приводить все в порядок.

Я выставила туалетные принадлежности на комодах, на равном расстоянии друг от друга. Начисто протерла зеркала. Сняла воск с подсвечников и разгладила покрывала. А когда не осталось ничего, что можно было поправить, протереть или отполировать, я пошла к себе и легла в постель.

В тот вечер я осталась у себя, несмотря на то что Эллис настаивал, чтобы я присоединилась к нему за ужином. По его голосу было понятно, что настроение у него скверное, и когда я перестала отвечать, его просьбы сменились обвинениями в психической неуравновешенности. Он пригрозил, что пошлет за врачом, если я не выйду.

Я не вышла, и врач не появился.

Когда все легли и прошло несколько часов, я все еще ворочалась, сбивая покрывало в ногах и пихая подушку; я пыталась отыскать положение, в котором наконец смогу уснуть, но ничто не помогало, потому что не тело мое отказывалось успокоиться. Горло у меня было так сжато, что я едва могла глотать, в глазах стояли слезы.

Я совершенно точно знала, что, если бы сразу пошла наверх, моя мать была бы сейчас жива. Но если бы я не зашла в Покров и не увидела Каниг, был бы жив Хью?

Я прокралась вниз и села у огня, таившегося теперь под слоем пепла.

Когда меня обнаружил мистер Грант, я сидела на полу у очага, обняв подтянутые к груди колени. Я не слышала, как он подошел, и даже не заметила свет от его свечи.

– Все в порядке? – спросил он.

Я вскинулась, натягивая ночную рубашку на щиколотки, чтобы прикрыть босые ноги. Щеки у меня были скользкими от слез.

– Что такое? Что случилось?

Он поднес свечу поближе и пристально на меня взглянул.

Ком в горле так разросся, что я не могла говорить. Когда у меня получилось выдавить из себя слова, голос мой зазвучал придушенно.

– Это я виновата, да?

– В чем, девонька?

Он поставил свечу на низкий стол и опустился возле меня на колени, заглядывая мне в глаза.

– Что ты сделала?

– Убила брата Анны.

– Это как ты до такого додумалась?

– Я увидела Каниг… Я не хотела ее увидеть, но увидела, а потом сказала Анне, и она сразу поняла, к чему это. Я думала, это просто суеверие, но она, оказывается, была права. Если бы я просто не ходила в Покров, если бы не позволила дурацкой вороне меня туда загнать, брат Анны был бы жив.

– Ох, – длинно выдохнул мистер Грант.

Лицо его смягчилось, исполнившись жалости и печали.

– Нет. Нет, девонька. Не был бы.