Софи Кинселла - В поисках Одри

Я выжидаю, когда они уйдут окончательно и за ними закроется стеклянная дверь. После чего поворачиваюсь к Линусу и как следует смотрю на него.

– Познакомься, мои глаза, – тихонько говорю я. – Что скажешь?

– Они мне нравятся, – с улыбкой отвечает он. – Я в них влюблен.

Мы сидим и смотрим, смотрим друг на друга. Я чувствую, что между нами возникает что-то новое, какая-то большая близость, чем раньше. Глаза в глаза. Это самая сильная связь в мире.

– Прости меня, Линус, – говорю я наконец, стыдливо отводя взгляд. – Я должна была послушать, ты был прав…

– Перестань. – Он кладет свою руку на мою. – Ты уже сказала. Я тоже сказал. Достаточно.

Он прав. С моего возвращения мы написали друг другу триллионы эсэмэс. (Мама только не должна этого знать, потому что мне полагалось «отдыхать».)

– Значит… все хорошо?

– Ну, это как посмотреть, – отвечает Линус, и меня против моей воли охватывает страх.

– На что?

Пару секунд Линус задумчиво смотрит на меня.

– Все зависит от того, сможешь ли ты спросить у той блондинки через три столика, как пройти к цирку.

Давно я так не хохотала.

– К цирку ?

– Ты же слышала, что цирк приехал. И тебе до жути хочется его увидеть. В особенности слонов.

– О’кей. Хорошо. – Я встаю и делаю ему реверанс. – И я без очков! Глаза видно!

– Да. – Он с улыбкой смотрит на меня. – Я в них влюблен.

– Влюблен? – Я расцветаю. – Влюблен в них?

– В тебя.

У меня сдавливает горло. Линус смотрит мне прямо в глаза, и я не сомневаюсь в том, что он сказал.

– И я, – выдавливаю я. – Тебя.

Мы тонем в глазах друг друга. Мы как голодающие, которым достался торт со взбитыми сливками. Но он бросил мне вызов, и я не сдамся, ну уж нет. Так что я вынуждаю себя отвернуться от Линуса и отправляюсь докапываться до той блондинки по поводу цирка. Пока мы с ней разговариваем, я в его сторону даже не смотрю. Но постоянно ощущаю на себе его взгляд. Как солнечное тепло.

Мама напечатала нам футболки. Для команды. Она называется «Стратеги» – мы это слово вытащили из шапки, потому что не могли договориться.

Комнату вы бы не узнали. Настоящий игровой центр. Олли с Линусом вчера перебазировались к нам, так что теперь у нас два настольных компа (папин – он одолжил мне его для соревнований, и Олли), а также два ноутбука. У каждого свой стол, наушники и бутылка воды, чтобы не умереть от жажды. А еще мама купила нам коробку пончиков «Криспи Крем».

Мы, разумеется, могли бы играть по Сети каждый от себя. Это было бы нормально. Но мама объявила: «Раз уж это командный спорт, то играйте командой». Сегодня утро субботы, так что все нормально.

Мама вдруг впервые в жизни заинтересовалась игрой, и мы ей всю неделю рассказывали о персонажах, уровнях, всю предысторию, а также отвечали на ее идиотские вопросы типа: «А зачем вам друг друга убивать?»

Я несколько часов поиграла в Интернете и чуть-чуть повысила свою квалификацию. Я, конечно, не Фрэнк. Но я ребят не подведу. Надеюсь. Вообще-то, я думаю, что играю чуть лучше, чем Олли.

– Я принес кока-колы для команды! – В дверях появился папа.

– Крис, – возмущается мама, – я купила им воды!

– Ну, от одной колы хуже не будет.

– Боже мой. Вы только посмотрите. – Мама осматривается по сторонам, словно попала сюда впервые. – Посмотрите на эту комнату. Кола? Пончики? Компьютеры? – Святая троица, воплощающая все то, что она презирает и боится. Мне становится даже как-то ее жаль. – Мы ужасные родители? – Она поворачивается к отцу: – Нет, правда? Плохие?

– Может, – отвечает он, пожав плечами. – Наверняка. И что с того?

– Одри, ты что скажешь? – подъезжает она ко мне.

– Ни то ни се, – не моргнув глазом говорю я.

– Ну уж точно не такие ужасные, как эти, – с внезапным воодушевлением говорит папа, подавая ей «Дейли мейл», которую, наверное, купил, когда выходил. – Прочти.

Мама хватает газету и жадно выхватывает глазами заголовок.

– «Нам постоянно приходится одинаково одеваться, – читает она. – Мать заставляет своих шестерых детей носить одинаковую одежду». Боже мой, – она поднимает взгляд, к ней вернулась вся былая уверенность в себе. – Мы точно не настолько ужасны! Вот слушайте: «Детей дразнят в школе, но тридцатидвухлетняя Кристи Кориндж непоколебима. «Мне хочется, чтобы мои дети были одинаковые, – объясняет она. – И я покупаю ткань оптом». – Мама удивленно качает головой. – Вы такое видали?

Она поворачивает газету к нам, а там шесть несчастных ребятишек в одинаковых рубашках в горошек.

– Смех, да и только. – Но мама тут же снова делает серьезное лицо. – Я хотела сказать, бедные дети.

– Бедные, – кивает папа.

– Но у нас хоть все не настолько ужасно. – Она ударяет рукой по газете. – Я хоть своих детей не вынуждаю одинаковую гадость носить. Так что бывает и хуже.

Я даже не представляю, как мама жила бы без «Дейли мейл».

ИНТЕРЬЕР. РОУЗВУД-КЛОУЗ, 5. ДЕНЬ

Камера (которую держит ПАПА) показывает игровую комнату, замусоренную пустыми банками от кока-колы и бутылками из-под воды.

ФРЭНК, ОЛЛИ, ЛИНУС и ОДРИ увлеченно играют в «Завоевателей» – мы видим их со спины. МАМА переводит взгляд с одного экрана на другой, глядя через плечо каждого игрока, пытаясь разобраться в развитии событий, но безуспешно.

ФРЭНК:

Давай. О, блин.

Он неистово жмет на кнопку, на экране взрыв.

МАМА (настороженно) :

Что это было? Который из них ты.

ЛИНУС:

Давай. Давай.

ОДРИ:

Сиди за деревьями. Неееет! Олли, ну ты лошара.

ОЛЛИ:

Извини.

Мама неистово крутит головой.

МАМА:

Ты умер? Что происходит, когда ты умрешь? Как продолжать?

ФРЭНК:

Жги его молнией, этого урода. Сдохни! Сдохни!

МАМА (в шоке) :

Фрэнк!

Из Скайпа слышатся русские ругательства.

ФРЭНК:

Na kaleni, suka.

МАМА:

Что это значит? Это из игры?

ЛИНУС:

Это на русском. Вам лучше не знать, что это значит.

МАМА:

Этот парень что, русский? Или это ты, Фрэнк?

Она показывает на экран.

МАМА:

Ну, для меня они все на одно лицо. Крис, тебе тоже так кажется?

Камера (которую держит папа) фокусируется на мониторе.

ПАПА (за кадром) :

Разумеется, нет. Сдохни! Сдохни!

Мы не победили. Не просто не победили – нас растоптали.

Мама, по-моему, была в искреннем шоке. Она, кажется, уже не сомневалась, что мы поедем в Торонто и получим шесть миллионов и она будет хвалиться перед другими родителями.