Йенс Лапидус - Стокгольмское дело

На следующий день Нина позвонила опять. Эмили была в конторе. Голос, если это вообще возможно, еще мрачнее, чем накануне.

– Еще одна новость.

Эмили не хотела никаких новостей, но любопытство взяло верх.

– Ваш друг Тедди… его подозревают в убийстве и поджоге.

– Минуточку. – Эмили встала и плотно закрыла дверь. Повернулась к окну – яркий солнечный свет заливал давно не мытые окна. Ее мир окончательно рушился.

– О чем вы говорите?

– Убит человек, сгорела большая усадьба, и все указывает на Тедди. Он объявлен в розыск и задержан [62] Задержание продолжается самое большее четыре дня, в течение которых суд должен вынести постановление о мере пресечения. Если принято решение о содержание подозреваемого под стражей, он считается арестованным. . Пока заочно.

– Что именно указывает на Тедди? Почему вы решили, что это он?

– На этот раз я и в самом деле не могу ничего сказать. Думаю, вы меня поймете. Идет предварительное следствие, а вы знаете друг друга. Не просто знаете, а… скажем так: близкие знакомые. Кстати, вам, случайно, не известно, где он находится?

Эмили показалось, что из комнаты за несколько секунд выкачали весь кислород. Она чуть не нажала на кнопку отбоя.

Надо прийти в себя. Надо понять… они утверждают, что Тедди убил человека и поджег дом. Отец ее ребенка. Человек, которого она, как ей казалось, знала и понимала.

– Я не знаю, где он, – сказала она после паузы. – Звонила ему сто раз после того как догадалась насчет Оливера, но он не снимает трубку.

Она отложила начатую работу и поехала домой. Закрыла за собой стальную решетку, ключ взяла с собой в спальню и вытащила из сумки кнопку оповещения – интересно, не села ли батарейка?

Ей надо поговорить с Тедди.

Ей надо срочно поговорить с Тедди. Обо всем.

Она прыжком бросилась на кровать.

Матрас слишком мягкий, подумала Эмили и потрогала живот. Должно быть, уже начал пухнуть. Тренированный глаз наверняка заметит.

Последние дни она носила свободные, мешковатые блузки. Через несколько недель все эти ухищрения можно забыть – все равно не скроешь.

И пора принимать решение. Больше откладывать нельзя. Прежде всего – рассказать матери.

Нет, не прежде всего. Прежде всего НАЙТИ ТЕДДИ.

Она уже звонила и послал эсэмэски на все номера, которыми он пользовался в последние месяцы. Ездила к нему домой в Альбю. Нажала кнопку звонка – и вспомнила, как именно здесь подорвался на бомбе Никола. Может быть, Тедди хочет таким способом показать, что она сама сожгла все мосты? Он прав: она не ответила ни на один его звонок, хотя помимо их личных переживаний у них было и общее дело.

Идиотка.

Теперь это неважно.

Она позвонила его отцу, позвонила сестре – но они давно ничего о нем не слышали. Проверила телефонные номера – у них те же самые.

Позвонила Луке Уденссону – тот тоже не знал, где Тедди и чем он занимается.

Надо поговорить с Николой.

Она набрала номер. Но Никола почему-то говорил очень неохотно.

– Я в Дубаи, – сказал он. – А с Тедди я давно не разговариваю.

Эмили переехала к Йосефин на Норр Меларстранд – не выдерживала одиночества. Ни с кем не виделась и никому не верила – кроме Йоссан. Разумеется, она не знала и не могла знать, что произошло в усадьбе. Но чутье подсказывало: что-то не так. Пыталась работать, упрямо дозванивалась до Тедди. Дважды посылала Маркуса на судебные заседания – ушло чувство безопасности. Как бы не навсегда.

– Не забудь галстук, – полушутливо, полусерьезно сказала она Маркусу.

Она, конечно, по части интереса к одежде не могла сравниться с Йоссан, даже близко не подбиралась, но здесь другое: адвокат в суде должен хорошо выглядеть. Хорошо и достойно.

Роль адвоката в суде – именно роль. Обвинитель обвиняет. Судья судит. Защитник защищает. При этом не столь важно, что думает сам адвокат: роли распределены, и его долг – сыграть свою роль как можно лучше, и, как любой исполнитель, адвокат обязан позаботиться, чтобы одежда соответствовала роли. Во многих европейских странах юристы надевают тоги и парики. В Швеции тоже следовало бы ввести такой обычай. Тогда понятно, что ты пришел в суд с определенным заданием: как можно лучше сыграть свою роль.

Маркус держался молодцом. В первый раз его клиент, старый наркоман, вообще не появился в зале, так что суд отменили. А во второй раз он защищал парня, попавшегося на вождении в пьяном виде, и к тому же без прав. Причем защищал настолько успешно, что приговор оказался очень мягким – месяц принудительного лечения в закрытом заведении под Эрншёльдсвиком. Парень прыгал от радости – избежал тюрьмы, и Маркус, возможно, приобрел пожизненного клиента.

Газеты строили самые разные теории: что же произошло в Халленбру Стургордене? Эмили понимала больше, чем другие. Наверняка та самая усадьба, о которой говорили Матс Эмануельссон и Катя. И тогда понятно, почему выплыло имя Тедди.

В газетах имя убитого не называли, но, пошарив в Интернете, она убедилась, что Тедди и в самом деле имеет какое-то отношение к этой истории. Убитым «финансистом», как его называли в газетах, оказался не кто иной, как Фредрик О. Юханссон. Одно из имен, названных Матсом в Осло. Эмили, как одержимая, листала сайт за сайтом – хотела узнать побольше. Его бизнес, семья, друзья… но ничего сверхъестественного не накопала.

И быстро опускающееся грозовое облако: как быть с ребенком?

Из головы не выходила история с Адамом и Катей. Ребенок, который держался за отца и не хотел, чтобы тот его покидал. Мужчина, который хотел защитить свою женщину. И совсем непонятно: почему Катя и Адам решили оставить Оливера в Швеции? Почему не хотели взять с собой?

Дети – не только радость, но и обязательства.

Эмили взялась за полированную металлическую штуку, похожую на велосипедный руль. Йоссан объяснила, что эта сложная машина предназначена для тренировки «плечевых, бедренных и животных мышц».

– Не подумай чего плохого, – улыбнулась она. – Я имею в виду мышцы живота.

Рядом мужчина средних лет тренировал ситапы. В свитере и шерстяной шапочке, будто собрался на лыжную прогулку. Йоссан в другом конце зала работала на гребном симуляторе – мощно и ритмично.

Эмили надела самые просторные тренировочные шмотки, какие только могла найти в Сети, – пакет принесли на следующий же день.

Вчера позвонила Аннели – ее дожидается Адам Тагрин.

Эмили схватила такси и помчалась в контору.

Адам выглядел как гибрид психически больного и привидения. Эмили порылась в памяти и не припомнила: видела ли она когда-нибудь человека в таком отчаянии.

Понять можно. Эмили даже удивилась, как он нашел в себе силы приехать.

– Садитесь.

Три месяца назад он был здесь с Катей.