Джулия Стюарт - Тайна голубиного пирога

Принцесса больше не могла этого вынести.

– Сними шляпку, я буду ждать тебя внизу через минуту, – сказала она и вышла, чтобы положить конец этому разговору.

– Мэм?

– Да? – отозвалась Минк из-за двери.

– Говорят, что служанки не должны любить своих хозяек, но иногда они ничего не могут с этим поделать, – раздался робкий голос.

Минк проглотила комок в горле.

– А еще считается, что хозяйки не должны любить своих служанок, но иногда они тоже ничего не могут с этим поделать, – ответила Минк и быстро пошла вниз по лестнице.

Чуть позже раздался стук в дверь кабинета.

– Мэм, – позвала Пуки, стоя на пороге и держась за дверную ручку.

– Да, – откликнулась Минк, не поднимая глаз от блокнота.

Служанка медлила в нерешительности:

– У меня есть предсмертное желание.

Принцесса не шелохнулась:

– Не понимаю, что это вдруг пришло тебе в голову. Смерть грозит тебе не больше, чем мне. Ты заказала баранину у рассыльного мясной лавки, чтобы приготовить из нее фальшивую оленину, как собиралась?

Но Пуки, оказалось, не так просто сбить с мысли.

– Я хочу, – продолжала она, – чтобы вы свозили меня в Королевский аквариум.

Минк повернулась к ней.

– В Королевский аквариум? – переспросила она в ужасе.

Служанка кивнула.

– Это мое предсмертное желание. Я не могу умереть, не узнав, откусят ли львы голову у графини N, – сказала она, вздернув подбородок.

– Насколько я могу судить, это уже случилось.

– Об этом написали бы в вашей газете, мэм. Я читаю ее каждый вечер. Об откушенной голове в ней не упоминалось.

Вновь обратив взор на свой список подозреваемых, принцесса пробормотала, что, возможно, сходит туда с Пуки через неделю.

– Мэм, тогда меня, возможно, уже здесь не будет. Мне нужно туда пойти сегодня.

– Сегодня? – повторила за ней Минк, после чего замолчала, глядя в окно. – Я, право, думаю, нам сейчас не следует выходить из дому, Пуки. Смотри, вон на том дереве сидит ворона.

Служанка подошла к окну.

– Это не ворона, мэм, – ответила она, постукивая пальцем по раме. – Это дрозд.

Пока они стояли в дорожной пробке, Минк смотрела на Биг-Бен через грязное окно двухколесного экипажа, сама не в силах поверить, куда едет. Когда в 1875 году владельцы нового аквариума в Вестминстере приобретали лицензию на устройство музыкальных и танцевальных вечеров, они делали это под тем предлогом, что лондонцам нужны не одни только рыбы. Решено было разбить там летний и зимний сад, где, кроме увеселений для городских невежд, предусматривалось также их просвещение – в концертном зале, театре и картинной галерее. Композитор Артур Салливан, чье сотрудничество в области оперетты с Уильямом Гилбертом породило маниакальное увлечение пиратами [34], был призван дирижировать тамошним оркестром. Здесь также установили парламентский звонок [35], соединенный с палатой общин; предполагалось, что Королевский аквариум будут часто посещать члены обеих палат. Дополнительная респектабельность обеспечивалась тем, что после наступления темноты сюда не допускались одинокие женщины.

Однако в день открытия в аквариумах, размещенных в огромном зале под великолепной крышей из стекла и железа, не оказалось ни рыб, ни воды. Это было незадолго до того, как великий мистер Салливан перестал появляться здесь со своей дирижерской палочкой, к чему публика, которая никогда особенно не стремилась к самосовершенствованию, проявила полное равнодушие. Надежды на просвещение масс стали призрачными, и тогда в ход пошли иные средства, способные их завлечь. Публика, соблазненная женщинами, которыми выстреливали из пушки, голодающими итальянцами, заклинателями аллигаторов, быками, взбирающимися по лестницам, и блошиным театром, не замедлила явиться, устроив непристойную давку. Пьяницы, карманники и проститутки слетались на эти зрелища, как пчелы на мед. В конце концов городской совет отказался продлить лицензию; тогда ему объяснили, что хоть аквариум без рыб и не слишком удачное изобретение, но при этом он ничуть не хуже, чем любой другой.

После того как принцесса неохотно заплатила два шиллинга за вход, Пуки повернулась к ней и сказала:

– Мэм, мы должны посмотреть, как ныряет знаменитый профессор Финней. Он выступает всего лишь раз в день, и я не могу этого пропустить.

Они протиснулись мимо посетителей и женщин, торговавших всякими диковинками в спичечных коробках, и сели как можно ближе к наполненному водой резервуару. Через несколько минут на высокой платформе под куполом аквариума появился человек, одетый в поношенный костюм. Подкрутив концы своих изящных усов, он натянул на голову мешок. Затем появился его импресарио, которого позвали в последний момент, поскольку помощник маэстро в это время лежал пластом после неудачной попытки жонглировать бочонками с вином. Новый ассистент завязал мешок дрожащими пальцами, чиркнул спичкой и поднес ее к источнику своего дохода. Пнув профессора в голень, он начал молиться. По этому сигналу пылающий маэстро полетел в воду головой вниз. Черный дым валил вслед за ним. К большому разочарованию зрителей, этот ужасный человек-факел погас, как только упал в бассейн. Но это еще не был конец представления: бедняга начал биться, пытаясь вылезти из мешка, чтобы не утонуть. Выбравшись наконец из мешка, он продолжал барахтаться в воде, пытаясь избавиться от своего облачения, пришедшего в жалкое состояние после стольких огненных полетов и ныряния в холодную воду. Из бассейна профессор вылез в купальном костюме веселой расцветки. Усы маэстро обвисли и опалились, но все равно выглядели внушительно. Русский силач поднялся по ступеням на платформу, забросил тучного импресарио себе на плечи и понес вниз, а зрители бешено аплодировали этому подвигу, учитывая внушительную тяжесть ноши. Это не было, однако, задуманной частью зрелища: дело в том, что импресарио, чья прибыль зависела от способности профессора ловко развязывать в воде морской узел, лишился чувств.

Пуки хлопала так сильно, что ладони ее покраснели. Потом ей захотелось посмотреть на дрессированных собак. Минк протискивалась сквозь толпу, стараясь не отстать от своей служанки. Они подошли как раз в тот момент, когда в небольшом деревянном доме на сцене вспыхнул пожар. Две собаки-колли, встав на задние лапы, приставили пожарную лестницу к стене пылающей постройки. Ральф, четвероногий пожарный, взлетел по лестнице, прыгнул в огонь, схватил куклу и поволок ее вниз. Затем герой перекатился на спину, подняв лапы в воздух, словно мертвый. Пуки вцепилась в руку принцессы. Между тем колли удалились на задних лапах и вернулись с каретой «скорой помощи» и мохнатым полицейским. Тело героя было поднято на постамент, появилась безутешная усатая вдова Ральфа, одетая в траур, и встала рядом с ним. Ее безвременно ушедший супруг был погружен в карету «скорой помощи» и увезен под печальные звуки похоронной музыки.