Коэти Зан - Список запретных дел

Мы вцепились в дерматиновые сиденья, ожидая, что будет. Кто-то повернул снаружи ручку задней двери, но ничего не произошло. Затем скрипнула дверь водителя. Над нами будто издевались. Мы не шевелились, прислушиваясь. Щелкнул замок. Сейчас за нами придут!

—  Не знаю, кто там, — прошептала Дженни. — Я уже выучила каждое их движение. Наверное, новенький.

—  Это же хорошо? — с оптимизмом произнесла Трейси, хотя ее голос выдавал страх. — Наверняка он толком не знает, что делать. Мы сможем застать его врасплох.

Дженни встала и направилась к двери. Мы последовали за ней, протискиваясь меж коленей других девушек, что пытались хоть немного вздремнуть.

Вдруг двери распахнулись. Я уже приготовилась прыгнуть вперед и пробиться сквозь любую преграду на пути, но вдруг замерла, не веря глазам.

За моей спиной раздался дрожащий голос Трейси:

—  Кристин?

В ту секунду я не могла понять, как такое возможно, но передо мной и впрямь стояла Кристин — шикарная девушка с Парк-авеню, одетая в черное — цвет Нью-Йорк-Сити, с идеальной укладкой и в великолепной обуви, будто собралась на прогулку в разгар весны. Придерживая двери, Кристин в ужасе смотрела в кузов, переполненный живым грузом. Затем начала действовать.

—  Все наружу! Идемте, — прошептала она громко и уверенно, будто тренер из пригорода, которая выгружает спортивную команду.

Мы все выкарабкались из фургона, девушки позади постепенно приходили в себя после сна. Трейси схватила отстававших под руки, вытаскивая их на яркий дневной свет. Некоторые были настолько ошарашены, что не понимали, что происходит. Я сама ничего не понимала. Что здесь делала Кристин?

Но времени на вопросы не было.

Как только мы выбрались наружу, Трейси окинула взглядом потрясенных девушек.

—  Не будьте идиотками! — крикнула Кристин. — Бегите!

Я мельком осмотрелась. Фургон стоял позади какого-то полуразвалившегося амбара, среди поля ржи. Неподалеку находился ветхий фермерский дом, в одном окне горел свет. Не теряя больше ни секунды, я послушалась и сломя голову кинулась к пролеску, прочь от дома.

В некотором смысле это было восхитительное, даже неземное зрелище. Босоногие девушки в развевающихся белых одеждах бежали вниз по склону, скользя между деревьев среди идиллического сельского пейзажа, словно нимфы или ангелы.

Время будто замедлилось, как бывает в особенно ярких снах. На лицах девушек застыл ужас, потрясение, полная растерянность. Краем глаза я видела мелькающие среди ветвей белые туники. Мы с Трейси и Кристин легко могли различить друг друга, единственные черные пятна среди белого вихря.

Вдруг я ощутила невероятный эмоциональный подъем и громко захохотала, с наслаждением глядя на солнечные лучи, пробивающиеся сквозь кроны деревьев. Я глянула на Кристин и Трейси. Они, конечно же, меня услышали. И вдруг эта радость, радость свободы, избавления от страшной угрозы, и то, что именно Кристин этим ранним утром оказалась нашей спасительницей, подняла меня до невероятных высот, и я не могла перестать смеяться. Они тоже присоединились ко мне и вскоре мы истерически хохотали, спотыкаясь на бегу среди деревьев.

В конце концов мы выбрались на поляну. Кристин замедлила шаг и глянула на мобильник, а затем начала яростно набирать сообщение. Несколько девушек совершенно выбились из сил, многие держались за бок. Мы все собрались на поляне, переводя дух и прислушиваясь, нет ли за нами погони. В пролеске царила тишина. Ни собак, ни мужских голосов, ни выстрелов. Зловещая тишина.

Кристин улыбалась сквозь слезы. Я только собиралась спросить, что мы теперь будем делать, как раздался шум вертолета. Над головой появилось четыре или пять летучих машин, их лопасти рассекали воздух, сливаясь в мощный оглушающий гул. Кристин побежала к нам, раскинув руки и знаками побуждая лечь на землю. Девушки в белом с благоговением смотрели на спускающийся вертолет.

Как только он приземлился, оттуда на поляну выпрыгнул высокий мужчина в пуленепробиваемом жилете и черном летном костюме. Он направился к нам, говоря что-то в микрофон, закрепленный на плече.

—  Джим! — воскликнула я и чуть ли не бросилась к нему навстречу, но замедлила шаг, увидев рядом Кристин и Трейси.

Джим посмотрел на нас и покачал головой. Затем улыбнулся:

—  Сара, я всего лишь попросил тебя дать показания на слушании, и посмотри, во что ты ввязалась!

Он потянулся, чтобы обнять меня, но в последнюю секунду опомнился и отстранился. Зато Трейси кинулась ему на грудь, а потом Кристин. Они как в бреду снова и снова благодарили его за спасение.

Окруженный девушками, Джим взглянул на меня. Я лишь слегка улыбнулась. Он вернул улыбку, не отводя глаз, полных нежности и сочувствия, отчего я совершенно растерялась. Это самые обычные человеческие реакции, твердила я себе, отворачиваясь. Душу вдруг наполнило небывалое чувство по отношению к этому агенту ФБР.

Постепенно нас загрузили в вертолеты, и примерно через час мы приземлились на посадочной площадке полицейского участка, который, как я вскоре узнала, находился в небольшом городке близ Портленда. Квадратное кирпичное здание построили в пятидесятые годы. Казалось, с тех пор никто не занимался его ремонтом. На полу завернувшийся по углам линолеум, краска на стенах местами отвалилась и потускнела, кое-где почернела от частых соприкосновений с людскими плечами и спинами.

В здании как будто собрались офицеры правоохранительных органов со всей округи, а за стенами стояли на страже журналисты и операторы. Три машины «скорой помощи» с включенными мигалками ожидали нашего приезда, и как только мы вошли в здание, к нам кинулись медики.

Некоторое время спустя я, закутавшись в плед, сидела за столом какого-то полицейского, в то время как сам он стоял в стороне и чуть ли не зевал. Кто-то протянул мне чашку кофе, я сделала глоток. Кристин и Трейси сидели в офисных креслах по обе стороны от меня, Кристин нервно каталась взад-вперед.

Я словно оказалась в прошлом, десятью годами раньше, только сейчас меня окружали девушки в длинных белых туниках. Некоторые отвечали на вопросы полицейских, другие пили кофе, устремив взгляд в пустоту, пытаясь осознать внезапную перемену в своей жизни. Понятно, какую растерянность они должны испытывать. А я словно вернулась домой.

—  Кто-нибудь обязан объяснить мне, что произошло, — проговорила я. — Но сейчас меня вполне устраивает сидеть за столом в этом забавном крошечном участке и пить ваш замечательный кофе.

В ту минуту я действительно была почти счастлива, вместо новой психологической травмы ощущая прилив сил. Будто все встало на свои места. Вполне нормальная ситуация, с которой я могу справиться, куда лучше, чем ожидание.