Дик Фрэнсис - 2011, Азартная игра

Затем я попробовал зайти в «Европу» - так назывался официальный сайт Евросоюза, но продвигаться по нему было еще сложнее, чем по самому континенту.

Словом, меня всюду поджидал тупик, и узнать, с кем, где и когда контактировала фирма Робертса с его фамильным трастовым фондом в Болгарии или Евросоюзе, так и не удалось.

Тогда я решил потихоньку просмотреть все записи и документы, хранившиеся в нашей конторе. Акции и облигации интенсивно покупались и продавались через Интернет в режиме онлайн, но сделки с крупными суммами фиксировались в многочисленной бумажной документации, и бумаги эти мы были обязаны хранить на протяжении минимум пяти лет. А потому контора наша была чуть ли не до потолка завалена коробками с бумагами, и где-то среди них должны были находиться документы, подтверждающие, что трастовый фонд Робертса действительно произвел пятимиллионную инвестицию в электроламповый завод Бэлскота.

Я откинулся на спинку кресла и вспомнил о Клаудии. Снова попробовал позвонить ей на мобильный, но нарвался на тот же женский голос, призывающий оставить сообщение. Теперь я уже жалел, что не сказал ей о статейке в «Рейсинг пост», когда она привезла мне компьютер. Снова попробовал позвонить и на этот раз все же оставил сообщение.

- Дорогая, - сказал я, - пожалуйста, перезвони мне сразу же, как только получишь это. Люблю, целую, пока. - И повесил трубку.

Взглянул на настольные часы Геба. Всего без четверти одиннадцать. Я пробыл здесь около трех часов, но казалось, что вечность.

Интересно, чем это была так занята Клаудия без четверти одиннадцать утра и с кем, что даже отключила свой мобильник?

Я вздохнул. Наверное, лучше не знать.

Исполняя роль душеприказчика Геба, я, используя номер счета и код доступа, отправил в банк по e-mail сообщение с информацией, что мистер Ковак мертв. И попросил оказать любезность переслать мне копии всех его счетов с указанием остатков на этих счетах.

Сколь ни удивительно, но ответ пришел почти сразу же. Они благодарили меня за прискорбную информацию и сообщали, что им нужно собрать оригиналы различных документов, прежде чем они смогут ответить на мой запрос. В том числе им необходимо свидетельство о смерти, копия завещания и официальное утверждение завещания.

Сколько же понадобится времени, чтоб собрать все эти документы?

Тут я услышал, как Шерри идет по коридору в ванную.

Мои проблемы с Билли Серлом - просто ничто в сравнении с ее проблемами.

Я взял «Рейсинг пост», вырвал первую полосу и в несколько раз сложил ее, чтоб не видеть этих слов, словно это могло уменьшить ущерб, нанесенный моей репутации и карьере. Затем сунул сложенную газету в карман и выбросил все остальное в корзину для мусора, что стояла под столом у Геба.

Там находились и какие-то другие бумаги, и я решил, что раз уж искать везде, так почему бы и не здесь?

И вывалил содержимое корзины на стол.

Среди вскрытых конвертов, пустых пластиковых чашек из-под кофе и скомканных салфеток обнаружилось множество мелких клочков бумаги размером примерно в квадратный дюйм каждый. Я свалил чашки, салфетки и конверты обратно в корзину, оставив на столе лишь горку бумажных обрывков. Очевидно, некогда они представляли собой один цельный лист, и вот я принялся складывать их. Все это походило на сборку пазла, но только без картинки на коробке, которая могла бы подсказать и направить меня.

И довольно быстро пришел к выводу, что обрывки принадлежали не одному листу, а трем. Медленно, но верно на столе передо мной вырисовывались оригиналы. Каждая страница была размером около шести на четыре дюйма, с печатным текстом и поправками, сделанными авторучкой. Я склеивал обрывки между собой прозрачной липкой лентой.

- Чего это ты там делаешь? - спросила Шерри, стоя в дверях.

Я даже подскочил от неожиданности.

- Да ничего особенного, - ответил я и развернулся в кресле лицом к ней. - Ну, как самочувствие?

- Ужасное, - ответила она, прошла в комнату и плюхнулась в большое кресло. - До сих пор не могу поверить…

Мне показалось, она сейчас снова заплачет. И никак не мог понять, образовались ли темные круги под глазами от усталости или просто от слез размазалась тушь.

- Приготовлю тебе еще чаю, - вставая, сказал я.

- Чудесно, - с вымученной улыбкой ответила она. - Спасибо.

Я пошел на кухню, вскипятил воду в чайнике. Заварил чай и отнес обе чашки в гостиную.

Шерри сидела за столом и разглядывала клочки бумаги. Я уселся на подлокотник кресла.

- Знаешь, что это такое? - спросил я.

- Конечно, знаю, - кивнула она. - Это квитанции от денежных переводов через «МаниХоум». - Она отпила глоток чая. - Один квиток на восемь тысяч, два - на пять.

- Фунтов? - спросил я.

Она взглянула.

- Нет, долларов. Обменянных на фунты.

- А ты откуда знаешь? - спросил я.

Она подняла на меня глаза.

- Да я все время пользуюсь услугами «МаниХоум». Немного похоже на «Вестерн Юнион», только дешевле. У них агенты по всему миру. Геб посылал мне деньги на билет через «МаниХоум».

- Так это от них квитанции?

- Нет, - уверенно ответила она. - Эти квитанции выдают, когда ты идешь забирать деньги, а не когда их посылаешь.

- Получается, Геб набрал восемнадцать тысяч долларов через «МаниХоум»?

- Да, - кивнула она.

- Когда?

Она снова внимательно посмотрела на реконструированные мной бумаги.

- На прошлой неделе, но не в один день. Восемь тысяч в понедельник, по пять - во вторник и пятницу.

- И от кого они? - спросил я.

- По ним можно узнать, лишь когда подразделением «МаниХоум» были получены эти деньги, а вот кто их прислал, не сказано. - Она снова отпила глоток. - А зачем это тебе?

- Сам не знаю, - ответил я. - Просто нашел эти обрывки в мусорной корзине.

Шерри сидела и пила чай, поглядывая на меня.

- Скажи, ты вообще зачем здесь, а? - спросила она.

- Я был другом Геба и коллегой по работе, - ответил я, достал из кармана визитку и протянул ей. - В своем завещании он назначил меня душеприказчиком. - Пока что я решил не упоминать о том, что Геб сделал меня единственным своим наследником.

- Вот уж не знала, что он оставил завещание, - сказала Шерри, взглянув на визитку. - «Мистер Николас Фокстон, магистр эконом., дипл. фин. консультант».

- Он сделал это еще пять лет тому назад, как только поступил на работу в «Лайал энд Блэк», - сказал я, не обращая внимания на перечисление моих званий. - Каждый работающий в фирме человек должен составить завещание. Старшие партнеры всегда говорят: мы не имеем права давать советы клиентам, как спланировать будущее, если сами не подаем в том примера. Но я понятия не имею, почему Геб назначил именно меня. Возможно, потому, что столы наши стояли рядом. Он только что прибыл в чужую страну, наверное, других знакомых у него больше здесь не было. Да и потом, вряд ли человек, которому только под тридцать, думает, что скоро умрет. Но мог бы назначить на эту роль и тебя, хоть ты и живешь в Соединенных Штатах.