Питер Джеймс - Клеймо смерти

Крик боли. Захват ослаб.

Фрейя ринулась вперед, мимо незнакомца, толкнула его плечом, услышала, как треснула дверь и кто-то с проклятием рухнул на пол.

Она выскочила в почти непроглядную тьму, пролетела через спальню, но не попала в дверь и врезалась в стену. Шаря руками по стене — сердце колотилось как сумасшедшее, — она нашла ручку, рванула дверь и выскочила на площадку.

— Помогите! Помогите! ПОМОГИТЕ!

Фрейя промчалась вниз по ступенькам. За спиной уже слышались шаги, а внизу радостно, как будто почуяв игру, залаял Бобби. Голая, она пробежала через холл. Пес прыгал рядом. И тут невидимая рука снова обхватила ее за шею и рванула назад.

Бобби заворчал.

— Пошел!..

Бобби зарычал злобно, с угрозой, а потом…

— У-у-у-у! Отцепись… У-у-у-у… Чертова тварь…

Рука соскользнула с ее шеи. Фрейя снова ударилась о стену, но уже рядом с передней дверью. Близко… так близко.

Пес тявкнул… зарычал…

И вопль…

— У-у-у-у-у-у-у-у.

Фрейя распахнула дверь и вывалилась под мутновато-янтарный свет уличного фонаря, крича во весь голос:

— ПОМОГИТЕ! ПОМОГИТЕ! КТО-НИБУДЬ! ПОМОГИТЕ МНЕ!

За спиной у нее рычал и угрожающе ворчал Бобби.

— Отстань! Отцепись, чертова псина!

Фрейя побежала по дорожке, выскочила на пустынную Хоув-Парк-Роуд. Она слышала шаги сзади, и они приближались.

Решение пришло само собой. Она повернула влево и побежала в сторону оживленной Голдстоун-Кресент, вырываясь из темноты Хоув-парка. Впереди появились огни. Позабыв об опасности попасть под колеса, Фрейя — голая, ослепленная светом фар — метнулась на середину дороги. Взвизгнули тормоза.

Машина остановилась. Дверца распахнулась, и сидевшая за рулем женщина выскочила на дорогу:

— Что за…

Плача и задыхаясь, Фрейя обхватила ее руками.

— Помогите… помогите мне… пожалуйста…

Машин становилось больше. Кто-то посигналил.

— Меня только что пытались убить, — выдохнула Фрейя. — Пожалуйста, помогите мне.

Она обернулась и в ужасе посмотрела на пустынную улицу за спиной.

Где-то неподалеку, взревев мотором и взвизгнув покрышками, сорвался с места автомобиль.

Четверг, 18 декабря

Как принести в дом известие о смерти? В полиции этому не учат. Учишься сам, на практике. Новичок смотрит, как это делают старшие. Некоторые предпочитают мягкий подход, другие сразу переходят к делу.

Для многих, едва ли не всех, эта часть их работы самая нелюбимая.

У своих старших сержант Рой Грейс научился прямоте и откровенности. Чтобы сразу исключить какие-либо возможные неясности.

Первой печальную новость доставила семье констебль Линда Бакли. Она же, как сотрудник отдела по связям с семьями, осталась в доме на какое-то время. Мать Эммы Джонсон все еще отказывалась верить в смерть дочери, хотя сестра уже побывала в морге и опознала ее. Пьяная, недовольная, злая… Проведя в доме двадцать тягостных минут, Грейс как будто сбросил ношу с плеч, снова оказавшись в машине.

Он вводил в навигатор адрес родителей Эшли Стэнфорд, когда из Брайтонского участка позвонил Паникер Энейкин.

Женщина подверглась нападению у себя в доме, возле Хоув-парка.

С помощью собаки ей удалось отбиться от насильника. Сейчас с ней два сотрудника полиции.

— Где они, Энди?

— Она на заднем сиденье в полицейской машине. Голая.

— Не пускай их в дом.

— Я и не пускаю, Рой. У дома выставлена охрана.

Грейс наклонился вперед и включил «мигалку».

— Я уже еду.

Четверг, 18 декабря

— Ну, приятель, на этот раз ты облажался по-крупному! — сказал Феликс. — А все из-за большого самомнения. Вот спесь и сбили.

— Из-за тебя опасность грозит нам всем, — строго добавил Харрисон. — Ты позволил этому детективу, Грейсу, втянуть тебя в игру и сделать ошибку. Прежде такого не случалось. А теперь в опасности мы все.

— Мы обречены, — с мрачным видом изрек Маркус. — Нам не нужны перемены, мы уже немолоды. А теперь нам, как соучастникам убийства, светит доживать дни в тюрьме.

— Ты просто смешон.

— Это ты смешон, — возразил Маркус. — СПУ сошли бы с рук все его убийства, если бы он не попался на удочку, не клюнул на наживку ФБР. Мы предупреждали тебя: будь осторожен, сохраняй спокойствие, заляг на дно и ничего не предпринимай. Но куда там! У тебя же самолюбие!

— Ты ведь знал, что у нее собака? — поинтересовался Феликс.

— Говорю тебе, не было у нее этого чертова пса!

— Ага, — вставил Харрисон. — Значит, тебя укусила воображаемая собака?

— Очень смешно.

— Может, ты еще и воображаемым бешенством заразился, — задумчиво, словно проверяя гипотезу на себе, произнес Маркус. — Психосоматическим.

— Как те, что, потеряв конечность, потом еще годами ее чувствуют, — добавил Харрисон.

Маркус и Феликс сдавленно фыркнули.

— Да! Точно!

— Смешного мало, парни. Она укусила меня. У меня на брюках кровь, а значит, кровь могла остаться и там.

— Помнишь Тони Хэнкока, комика? — сказал Феликс. — У него было шоу на телевидении, «Полчаса Хэнкока»? Одно из лучших представлений — «Донор крови». Он отправляется сдавать кровь и спрашивает, сколько они у него возьмут. Ему отвечают, что возьмут пинту. Он прикидывает — у обычного человека от девяти до десяти пинт крови, а одна пинта — это слишком много. И говорит: «Нет, я с пустыми руками ходить не буду».

— Я понял, понял! Ну, по крайней мере, это нам не грозит, — сказал Харрисон.

Феликс и Маркус кисло рассмеялись.

Потом Маркус сказал:

— Ладно, давайте посмотрим на светлую сторону!

Феликс затянул песенку из Монти Пайтона — «Жизнь Брайана»:

— «Всегда ищи во всем хорошее!»

— Заткнитесь, вы, все трое! — крикнул он.

— В том-то и дело, — сказал Феликс. — Как ты мог не заметить, что в доме есть собака?

— Я все разведал. Не было там собачьей миски. Ни воды, ни еды — ничего. Я своими глазами видел, понятно?

— Ну, — сказал Маркус. — Похоже, что не видел.

Он надвинулся на Маркуса:

— Предупреждаю.

— Ох, ох, как страшно! Мамочка, мамочка, мне страшно. Мистера Бига покусала бешеная собака, и у него уже пена на губах!

— Я тебя предупреждаю — хватит! Больше предупреждать не буду.

Секунду-другую все угрюмо молчали. Потом он добавил:

— Не было в доме никакой собаки. Должно быть, она ее с собой привела.

— И теперь мы обречены, — сказал Феликс. — ОБРЕЧЕНЫ!

— По роже хочешь?

— Если выбьешь мой больной зуб — давай!

— Вы — придурки. Троица придурков! У нас проблема, а вы только веселитесь. Ни на что другое не способны. Посмотрите на ситуацию трезво.

— Извини, — сказал Маркус.

— Нет, правда, извини, — поддержал Феликс.

— И меня тоже извини, — присоединился Харрисон.

Он сердито зыркнул на всех троих.