Жорж Сименон - Записки Мегрэ. Первое дело Мегрэ. Петерс Латыш (сборник)

Через четверть часа он отважился спросить:

– Комиссара нет?

– Занят.

– Где люди, которых привезли этой ночью?

Потому что он проходил мимо «обезьянника» и никого там не видел.

– Наверху.

Он не стал спрашивать, можно ли ему туда подняться. Наверху был отдел антропометрии. Там задержанные раздевались и выстраивались в ряд друг за другом. Их осматривали, фиксировали татуировки и особые приметы, после чего, разрешив им одеться, измеряли, фотографировали и снимали отпечатки пальцев.

Интересно, у Дэдэ, стоящего в одном ряду с нищими и бродягами, не пропало желание шутить?

Позже, когда Мегрэ войдет в состав «бригады шефа», он получит право свободно передвигаться по всему зданию.

Задержанных женщин врач осматривал в другой комнате, и если среди них были больные, их отправляли в тюремную больницу.

– Вы уверены, что комиссар все еще занят?

Мегрэ ждал уже больше получаса. Ему показалось, что трое мужчин обменялись насмешливым взглядом.

– Нужно подождать, пока он не позвонит.

– Но он даже не знает, что я здесь. У меня к нему важное дело. Его должны были предупредить.

– Вы ведь из квартала Сен-Жорж?

И один из полицейских, который что-то писал, бросил взгляд на бумагу, лежавшую на его столе.

– Жюль Мегрэ?

– Да.

– Придется подождать, дружище. Ничем не могу помочь.

Из соседней комнаты, где должен был находиться комиссар, не доносилось ни звука. Когда прошло уже больше часа, комиссар все-таки появился, но вовсе не из своего кабинета, а со стороны улицы.

– Это вы секретарь Ле Брета?

Наконец-то о нем вспомнили, и ему больше не придется сидеть на этой скамье, словно какому-нибудь посетителю с улицы.

– Похоже, вас ранили?

– Так, ерунда. Я хотел бы…

– Знаю. Вам нужно допросить некоего Дэдэ. Думаю, он уже спустился. Проверьте, Жерар! Если это так, приведите его в мой кабинет.

И, обращаясь к Мегрэ, пригласил:

– Входите, прошу вас. Мой кабинет на время в вашем распоряжении.

– Мне еще нужно допросить женщину.

– Хорошо. Скажете бригадиру, и он ее приведет.

Было что-то необычное во всем происходящем. Мегрэ представлял себе это несколько иначе, но пока он не видел повода для беспокойства. Он ведь не знал здешних порядков, поэтому находился под впечатлением.

Полицейский привел Дэдэ и вышел вместе с комиссаром. Дверь закрылась.

– Ну что, Жюль?

На владельце гаража с улицы Акаций был вчерашний костюм. У него только отобрали галстук и шнурки, согласно установленным правилам, и теперь он выглядел несколько неряшливо. Мегрэ нерешительно сел за стол комиссара.

– Я рад, что вы легко отделались, – заявил Дэдэ. – Можете спросить у этих господ: прибыв сюда, я сразу справился о вашем здоровье.

– Вы ведь знали, кто я?

– А то!

– А я, – спокойно ответил Мегрэ, – знал, что вы знаете.

– Значит, вы догадывались, что вам достанется? А если бы вас отправили на тот свет?

– Присаживайся.

– Хорошо. Можете мне «тыкать», я не против.

Мегрэ к этому еще не привык, но он знал, что здесь так принято.

– Мне многое известно, поэтому я уверен, что мы сможем найти общий язык.

– Это меня удивило бы.

– Граф мертв.

– Вы полагаете?

– В ночь с 15 на 16 апреля ты привез графа на своей машине на улицу Шапталь и ждал его, не заглушая мотора.

– Не помню такого.

– Открылось окно, закричала женщина, затем раздался выстрел. Тогда ты направился в сторону улицы Фонтен, объехал квартал. Некоторое время постоял на улице Виктор-Массе, затем еще раз проехал по улице Шапталь, чтобы посмотреть, не вышел ли Боб.

Дэдэ смотрел на него с безмятежной улыбкой.

– Продолжайте, – сказал он. – У вас не будет сигаретки? Эти свиньи забрали все, что было у меня в карманах.

– Я курю трубку. Ты знал, зачем граф отправился в особняк.

– Говорите, говорите.

– И ты понял, что случилось нечто скверное. На следующий день, просмотрев газеты, ты ничего особенного не обнаружил. А граф так и не вернулся. Через день – опять тишина.

– Вы меня заинтриговали.

– Ты снова проехал по улице. Затем, догадавшись, что произошло, ты отправился к Ришару Жандро. Но не домой, а в контору.

– И что же я ему, по-вашему, сказал?

– Что за определенную сумму – допустим, в пятьдесят тысяч франков – ты будешь молчать. Поскольку ты знал, зачем Боб отправился на улицу Шапталь, и тебе известно, за что его убили.

– Это все?

– Все.

– И чего вы от меня ждете?

– Ничего. Просто расскажи, что знаешь.

– И что же вы хотите услышать?

– Граф знал семейство Жандро. Он не раз приходил к девушке. Они были любовниками?

– Вы его хоть раз видели?

– Нет.

– Если бы видели, то не задали бы этого вопроса. Он был не из тех, кто упустит такую возможность.

– Они ведь планировали пожениться, не так ли?

– Знаете, а вы мне симпатичны! Я как раз сказал об этом Люсиль: жаль, что этот парень полицейский! Что за идея – податься в сыщики, при вашем-то телосложении и любви к труду!

– Ты что, предпочитаешь тюрьму?

– Чему?

– Если все расскажешь, тебе, возможно, простят то, что ты шантажировал Ришара Жандро.

– Думаете, он подаст на меня жалобу?

– Можно также забыть о покушении на убийство, жертвой которого я стал.

– Послушай, Жюль. У нас с тобой неравные шансы. Не болтай попусту, у меня от этого все внутри переворачивается. Ты славный малый. Может, когда-нибудь встретимся, пропустим вместе по стаканчику. Но здесь мы в разных условиях. Наивный ты человек! Оставят тебя в дураках, как нечего делать!

– Кто?

– Какая разница! Хочу тебе только сказать, что Боб был классным парнем. У него были свои взгляды на жизнь. Кого-то он терпеть не мог, конечно. Но он не был способен на подлость, заруби себе это на носу.

– Он мертв.

– Возможно. Ничего об этом не знаю. А если даже и знаю, это никого не касается. А теперь добавлю по-дружески: оставь ты это дело! Понимаешь? Бросай, Жюль! Ничего я не скажу. Все эти уловки не для тебя. От нас с тобой ничего не зависит. Я ничего не знаю, ничего не видел и ничего не слышал. Пятьдесят тысяч франков? Могу повторить сколько угодно раз: я их выиграл на скачках в Лонгшаме. А насчет того, что мне не выйти отсюда – это мы еще посмотрим!

Он произнес это с легкой усмешкой.

– А теперь, будь человеком, не слишком досаждай бедняжке Люсиль. Она действительно любила Боба. Понимаешь? Можно заниматься проституцией и при этом любить своего мужчину. Не мучай ее, и, возможно, однажды я тебя отблагодарю. Это все.

Он встал со стула и сам направился к двери.

– Дэдэ! – позвал Мегрэ, тоже поднимаясь из-за стола.

– Все! Замолкаю. Больше ни слова.

Дэдэ открыл дверь, позвал полицейских.

– Мы закончили, – сообщил он с насмешливой улыбкой.

Бригадир спросил у Мегрэ: