Петер Хакс - Прекрасная Елена

Елена (испуганно). Что?

Парис.Жеманство портит мне настроение.

Елена.Милостивый государь. Возможно, вам следовало бы высказывать ваши суждения лишь о тех предметах, по отношению к которому вы меньше бы зависели от настроения.

Парис.Что за высокопарный стиль! Я могу понять, когда высокопарным стилем пользуется человек заурядный. Но я, мадам, я высказывал свои суждения о трех богинях… Я люблю вас.

Елена (на лице которой отражается восторг и торжество). Но моя репутация…

Парис (с отвращением и весьма кисло). Ах, мы опять мы опять впадаем в высокопарный стиль. (Назидательно.) Моя решимость опирается на теорию. Есть три способа завоевать сердце женщины.

Елена (робко). Какой же первый?

Парис (грубо). Любовь. Угодно вам любить меня?

Елена (очень нежно). Нет.

Парис (который и вообще-то не имеет вкуса к тонким нюансам флирта). Хорошо, тогда оставим это. Второй способ – насилие. (Целует её).

Елена (освобождаясь из весьма продолжительных объятий). Вы не дерзнёте.

Парис.Посмотрим.

Елена (про себя). Ах, как он меня любит!

Парис.Обожаемая!

Он бросается к ней, кидает её в кресло, снова целует. После очередного продолжительного объятия она берется за настольный колокольчик и, обнимая его одной рукой, звонит. Парис отскакивает от неё, пытаясь сделать вид, будто ничего не произошло.

Бакхида (входит). Царица звонила?

Елена.Нет, нет, ничего, Бакхида. Я хотела убедиться, что ты поблизости.

Бакхида уходит.

А третий способ?

Парис.Третий способ, мадам, – это хитрость.

Он с величайшей вежливостью откланивается и уходит.

Елена.Хитрость – это бессовестно. Любовь – допустим, тут мне есть что сказать. Насилие – допустим, тут я могу сказать очень многое. Но хитрость… да как он смеет, этот молодой человек? Право, неразумно пытаться победить женщину хитростью.

Гомер заснул. Старший раб с шумом распахивает дверь.

Старший раб (орет как фельдфебель). Который тут поэт?

Гомер (сразу просыпается, отвечает с достоинством). Я – поэт.

Старший раб (он действительно не помнит, что прежде уже видел этого человека). Куда вы запропастились, милейший? Я вас ищу повсюду, у привратника, в кухне, на псарне… (Тянет его за рукав.) Быстро, приятель, быстро, ваша очередь. Их величества поужинали и желают, наконец, переваривать.

Они уходят в зал торжеств.

Зал торжеств декорирован в стиле мужественной простоты. На стенах оружие, а также препарированные головы оленей, буйволов, персов и антилоп. Один из рабов поворачивает на вертеле над открытым огнем барана, другая баранья туша висит на крюке рядом с ложем Ахилла. Однако ужин близится к концу. Агамемнон, Ахилл, Аяксы, Орести Калхасвозлежат на изящных канапе в стиле ампир; они уже порядком набрались. На мраморном полу перед каждым ложем – гора объедков, черепов и костей. Несмотря на это, они все еще жрут и пьют. Они счастливы. Агамемнон запевает песню, все остальные тотчас подтягивают. Ахиллв такт песне хлопает по розовому заду висящей перед ним бараньей туши.

Хор монархов

Они в восхищении от своих талантов. Ахилл тоже знает одну строфу. Они продолжают.

Хор монархов

Агамемнон.Удачный вечер. (Срыгивает. Все смеются. Но потом его радость омрачается. Он спрашивает Калхаса.) Где моя невестка Елена?

Калхас.Ей нездоровится.

Ахилл.А где господин Парис?

Калхас.Ему нездоровится.

Агамемнон.Благодарение богам. Нам предстоит веселый вечер без женщин и интеллектуалов.

Аяксы, развалившись на своем двойном ложе, с серьезным видом открывают рот, и все поют.

Хор монархов

Старший рабприводит Гомераи усаживает его на постамент в дальнем углу зала.

Старший раб.Вот так, а теперь начинайте.

Гомер (величественным жестом ударяет по струнам. Он хоть и очень слабохарактерный человек, но гениальный поэт и рапсод. Он начинает нараспев)

Мощно возвысил свой глас Атрея сын Агамемнон…

Старший раб.Не так громко, любезный.

Гомер (смиряя порыв вдохновения)

Дабы эллинов в бой, героев на битву собрать…

Старший раб.Тихо, я сказал. Тихо. Как же можно беседовать при таком шуме?

Гомер (все тише)

Начиная с этого места, больше не слышно ни звука . Старший раб, достигнув цели, уходит. Мы еще видим пророческие уста поэта и его исполненные величия жесты, но его голос больше к нам не доносится. Между тем Калхас свалился с ложа. Агамемног ползком пробирается к нему.

Агамемнон.Сыграем по маленькой?

Калхас.Идет.

Агамемнон.По маленькой будет в самый раз на закуску. Сидишь на троне с утра до вечера; хочешь-не хочешь, деньги сами текут тебе в карман, и как же прикажете от них избавляться при современном недоразвитом состоянии мировой торговли? Господа, кто играет с нами?

Ахилл (пробирается к ним). Орел или решка?

Калхас.Конечно.

Ахилл.Что значит – конечно?

Калхас.В этой игре вы понимаете, по меньшей мере, половину.

Ахилл.Какую половину?

Калхас.Что такое орел, господин Ахилл. Или вам угодно утверждать, что вы имеете представление об обратной стороне медали?

Ахилл (вскакивает, выхватывает меч из ножен). Это намек?

Калхас.Да, но не стоит его пояснять, это завело бы нас слишком далеко.

Ахилл (задумывается). Ваше объяснение меня удовлетворяет. (Снова усаживается).

Калхас.Я держу банк.

Ахилл.Почему вы? Почему не я?

Калхас.Потому что вы будете считать выигрыш одного кона до следующей олимпиады.

Ахилл (вскакивает, выхватывает меч). Милостивый государь, я вас понял. Вы оскорбляете мой разум.