Юджин О’Нил - Луна для пасынков судьбы

Хоген. Проспись? Посмотрим, как ты будешь спать, когда узнаешь… (Снова что-то бормочет.)

Джози (с удивлением). Что я узнаю?

Хоген (бормочет). Ах, сукин он сын!

Джози (пытаясь пошутить). Ну, таких у нас тут хватает. Ты о ком? Опять о Хардере?

Хоген. Он-то, конечно, тоже сукин сын, и еще какой, но я не о нем. С Хардером по крайней мере все ясно – знаешь, чего от него ждать. Это тебе не волк в овечьей шкуре, не змея подколодная, всегда готовая вонзить тебе нож в спину…

Джози (встревожена, но пытается отшутиться). Ну знаешь, если ты нашел змею, которая может вонзить нож, наймись с ней в цирк, – деньги к тебе так и поплывут.

Хоген (горько). Ладно, смейся, бог тебя простит! Скоро ты не то запоешь. (Бормочет.) А еще другом прикидывается! Лживый подонок!

Джози (ощетинясь). Ты кого это поносишь? Джима Тайрона?

Хоген. Вот-вот. Защищай его, дуреха ты этакая! Ну и балда же ты, такую только поискать! Веришь каждому его слову, вырядилась в пух и прах, ждешь целыми часами, как овца несчастная, – ни характера, ни гордости…

Джози (уязвленная). Замолчи! Я сама только что его поносила и дала зарок, что слова больше не скажу ему. Я без тебя знала, что он все забывает, как только напьется.

Хоген. Не так уж он напился – небось о делах не позабыл.

Джози (словно не расслышав, с вызовом). Все равно, я бы не легла в такую чудную ночь, даже если бы Джима Тайрона на свете не было. Смотри, какая луна.

Хоген (с насмешкой). И для этого напялила воскресные туфли? Ну-ну. Луне, наверно, очень лестно.

Джози (в ярости). Тебе будет не очень лестно, если я сброшу тебя вверх тормашками с этого кресла! И перестань наговаривать спьяну на Джима. Я уже вижу, куда ты клонишь своими намеками, а если ты думаешь, что поверю в твои наговоры… (С напускной уверенностью.) Теперь я знаю, что там случилось. Джим увидел, что ты пьянее, чем всегда, и над тобой легко подшутить, – вот и выбрал козла отпущения.

Хоген (обиженно). Опять козла! (С трудом поднимается с кресла, пошатывается. С видом оскорбленной добродетели.) Ладно, больше не скажу ни слова. Какой толк говорить правду строптивой бабе! Да если она еще влюблена!..

Джози. А ну ее, эту любовь! Я его ненавижу.

Хоген. Ничего не пойму. Большая, самостоятельная девка, крутила с половиной мужиков у нас в округе, а ведешь себя как сопливая девчонка, которая не верит, что мужик может ее надуть!

Джози (с угрозой). Ну-ка, катись отсюда! И быстро!

Хоген (уставившись взглядом в дверь. С достоинством). И пойду… поговорю сам с собой: по крайней мере буду знать, что с умным человеком беседую. Спокойной ночи, мисс Хоген. (Делает шаг, его заносит в сторону, он налетает на дочь и хватается за ее руку.)

Джози. Да, если ты так по лестнице будешь карабкаться – угодишь, чего доброго, в погреб.

Хоген (вися у нее на плече, расчувствовавшись). Верно. Ты меня не слушай. Зря я к тебе пристаю. Ты сегодня и сама настрадалась. Спи спокойно, пока можешь, дорогая… доброй ночи, спи с богом. (Пытается ее обнять, но она его отталкивает и снова подводит к креслу.)

Джози. Садись, пока ты не рассыпался и мне не пришлось собирать твои обломки. (Усаживает его в кресло, он разваливается в нем, уронив подбородок на грудь.)

Хоген (бормочет). Слишком поздно. Все уже решено. Мы беззащитны, совершенно беззащитны…

Джози (начинает не на шутку тревожиться). Что решено? Может, ты и беззащитный, а я нет. (Не получив ответа, презрительно.) В первый раз слышу, чтобы ты признал себя побитым. И в первый раз ты так напился, что не можешь взять себя в руки и привести мысли в порядок. Всегда хвастал, что можешь, а сейчас – посмотри на себя, мелешь невесть что.

Хоген (пытается выпрямиться в кресле, сердито). Хватит лаяться! Клянусь богом, голова у меня, если я захочу, всегда в порядке! (Трясет головой.) Вот! Готово. Могу рассказать тебе все, что сегодня случилось, – все как есть. Так, словно я ни глотка и не пил. Только слушай и не кричи, что я вру.

Джози. Вот теперь можно и послушать, похоже, теперь ты соображаешь.

Хоген. Ладно. Начну по порядку, с той минуты, когда мы с ним отсюда ушли, ты ему так ласково улыбнулась на прощание, закатывая глазища, и даже задом вильнула, а потом проблеяла как овца: «Смотрите не забудьте про наше свидание при луне, Джим».

Джози (сдерживая ярость). Ах, ты!.. Чтобы я!.. Старый…

Хоген. А он сказал: «Уж будьте покойны, не забуду, Джози».

Джози. Подлый врун!

Хоген (упавшим голосом, удрученно). Мы пошли в трактир и стали пить виски. И я напился.

Джози (с раздражением). Это я догадалась! И Джим тоже напился. Ну а потом?

Хоген (мрачно). Кто его знает, напился он или нет. На него нашел такой стих, когда его не поймешь. Помнишь, я говорил сегодня утром? Ведет себя как последний столичный прощелыга, готовый душу продать; в него словно бес вселился; хочет человека поддеть, уколоть побольнее, наговорить обидных слов, от которых тебя так и корежит, сыграть злую шутку. (С бешенством.) Ах, будь он проклят! Клянусь, сейчас смеется и радуется, что над нами подшутил, оставил нас в дураках. Тебя особенно. Ей-богу, я хоть что-то подозревал, а у тебя голова была так набита любовью, что ты не желала…

Джози (яростно). Хватит врать о моей любви! А с ним я сыграю такую шутку, что он еще пожалеет…

Хоген (поддаваясь опьянению). Слишком поздно. Нельзя было пускать его в трактир. Ты должна была задержать его здесь. А тогда, стоило его напоить, и ты смогла бы… (Кивает головой, моргает глазами, заплетающимся языком .) Да чего теперь говорить… какой толк… никакого толка…

Джози (трясет его). Возьми себя в руки, не то я тебе уши надергаю! Что ты шамкаешь, как старая баба! Говори прямо, что он наделал!

Хоген. Согласился продать нашу ферму, вот что! Симпсон пришел к нему в трактир с новым предложением от Хардера. Десять тысяч наличными.

Джози (потрясенная). Десять тысяч! Да она и трех не стоит. Ты предлагал Джиму две, и он обещал…

Хоген. А что для Хардера деньги? После того как мы с ним тут пошутили, он хочет нам отплатить. Вот и пошел на эту хитрость. Наверно, ему подсказал Симпсон, – он-то знает, как Джиму осточертело здесь жить на жалкие гроши и как его тянет обратно на Бродвей к тамошним шлюхам. Теперь Джиму не надо дожидаться своей половины наследства. Хардер предлагает пять тысяч вперед, как только будет заключена сделка. И Джим может хоть завтра катить в Нью-Йорк.