Салли Грин - Похитители дыма

Порез зажил.

– Получается, он работает с порезами, но не с укусами, – заметил Эдион, – хотя у меня на самом деле не было порезов. У меня были синяки и шатающийся зуб. Проверишь на мне?

Марш заколебался, но затем произнёс:

– Как пожелаете, ваше высочество.

– Прошу, не называй меня так, – попросил Эдион, – это звучит совершенно неестественно.

Эдион протянул руку, Марш схватил его за запястье, и, пока сын принца не передумал, молодой слуга полоснул ножом его подушечку пальца.

Марш втянул немного дыма и коснулся губами руки Эдиона. Эдион закрыл глаза. Он чувствовал, как дым клубится вокруг его пальца, ищет рану, но в основном он ощущал губы Марша на своей коже.

– Ты ощущаешь легкость в голове? – совсем шепотом поинтересовался Эдион.

Марш улыбнулся. В первый раз на памяти Эдиона.

– Немного. И спать хочется.

– Поспи тогда, – мягко предложил Эдион, – а я посторожу.

И Марш улёгся на одеяло, прикрыл лицо от мошек, а Эдион остался сидеть, нежно касаясь своего пальца губами.

Эмброуз скакал изо всех сил на протяжении трёх дней и добрался от самой северной части Питории до столицы на юге. Когда он прибыл в Торнию, был уже вечер. Беглый рыцарь был грязен, насквозь пропотел, напрочь лишился сил и едва не опоздал. Войска Алоизия двинутся к границе меньше чем через день, а уже на следующий день начнётся вторжение в Питорию – в день свадьбы Кэтрин.

Въехав в город, он остановился у общественного колодца, чтобы напиться, вымыться и послушать, что говорят люди о прибытии процессии Кэтрин в столицу.

– Ну, я уж точно никогда не думал, что бригантийская девчонка может быть такой красивой, – признался один старик.

– А её платье, – продолжила женщина, – а вся её свита с белыми волосами. Так элегантно. Может, мне тоже покрасить…

Эмброуз почувствовал приступ зависти, все эти люди видели Кэтрин не так давно, как он, но вместе с тем он испытал и странную гордость. Её появление в городе явно оказалось успешным, и она произвела впечатление на горожан, но тем обиднее было, что всё это было зря – её свадьба оставалась не более чем отвлекающим манёвром от неизбежного вторжения на севере. Даже если Кэтрин удалось завоевать сердца питорианского народа, очень скоро её усилия сочтут лишь соучастием в достижении целей её отца. Эмброуз должен был найти способ связаться с ней.

После наступления темноты и после того, как самые страшные пятна грязи на его тунике королевского гвардейца были отчищены, Эмброуз проехал по улицам Торнии к замковым воротам, где ему преградил дорогу солдат с фиолетовыми волосами.

– Рад встрече, сир. Я – сир Эмброуз Норвенд, я сопровождаю принцессу Кэтрин.

– Нет, сир, в данный момент не сопровождаете.

Эмброуз натянуто улыбнулся:

– Я задержался. Вы собираетесь задержать меня ещё больше?

Страж засомневался на мгновение, но затем отошёл в сторону, позволяя Эмброузу проехать. Беглый рыцарь преисполнился надежд, но его воодушевление протянуло лишь до следующих ворот, где стоял менее понимающий охранник.

– Вашего имени нет в списке сопровождающих принцессу. У вас есть пропуск?

– Пропуск?

– Письмо с печатью позволит вам пройти.

– Нет, но мне нужно попасть внутрь. Я должен передать сообщение принцессе Кэтрин.

– Да ну!

– Это важно.

– Это всегда важно.

– Как я могу передать ей сообщение? – поинтересовался Эмброуз сквозь стиснутые зубы.

– По утрам дворецкие составляют список желающих предстать перед принцессой. Все подарки и пожелания можно передать через них.

– Как я могу передать для неё сообщение сейчас?

– Предъявите пропуск, сир, и проходите.

– Я уже сказал тебе, у меня нет пропуска.

– И как я уже сказал вам, без пропуска вы никуда не попадёте.

– Но это сообщение крайне важное. Я скакал во весь опор, чтобы попасть сюда.

– Чрезвычайно вам сочувствую. Возвращайтесь утром.

– Я подожду.

– Я не против.

Эмброуз соскользнул с лошади, уселся на землю, прислонился спиной к стене и принялся ждать.

До рассвета Эмброуз дремал, утомлённый долгой поездкой. Стражник сменился, и беглый рыцарь предпринял ещё одну попытку пробиться внутрь, но с тем же успехом. Но теперь замок уже просыпался. Слуги и чиновники входили и выходили оттуда, и Эмброуз заметил, что к воротам приближается группа мальчишек с белыми волосами.

– Вы приехали с принцессой Кэтрин? – поинтересовался он.

– Мы её танцоры, – ответил один из мальчишек.

– Вы увидите её сегодня?

– Мы выступаем на обеде.

– Мне нужно передать ей сообщение. Вы можете передать его сейчас ей или одной из её служанок?

Мальчишка кивнул.

– Скажите ей, что Эмброуз здесь. Я буду ждать её тут.

– Принцессу?

– Или Джейн. Или Таню. Кого угодно. – Затем у него появилась идея. Он достал нож, срезал длинную прядь своих волос и передал её мальчишке. – А это докажет, что я – это я.

Мальчишка скорчил гримасу.

– Скорее уж это докажет, что вы совсем не моетесь.

– Я скакал во весь опор, чтобы попасть сюда. У меня срочное сообщение. – Эмброуз дал мальчишке кронер. – Если приведёшь сюда служанку принцессы, получишь ещё один.

Мальчишка вздохнул.

– Вам, бригантийцам, вечно недостаёт стиля.

Затем он достал из кармана роскошно украшенный носовой платок и завернул в него прядь волос.

– Просто приведи их как можно скорее.

– Можете на меня полагаться. Как вы там сказали, вас зовут?

Мальчишка улыбнулся и проскользнул сквозь ворота, не дожидаясь ответа. Эмброузу оставалось только надеяться, что парень пошутил.

Это было первое утро Кэтрин в Торнии. Стоял ещё один погожий день, солнце ярко светило в чистом голубом небе. Кэтрин поднялась очень рано, чтобы подготовиться к встрече с Цзяном. Она дважды сменила причёску и трижды переоделась, и в результате почти опаздывала. Теперь она в спешке натягивала четвёртое по счёту платье, пытаясь подавить нарастающую панику. Принцесса повернулась к Тане:

– Что думаешь?

– Думаю, он нервничает не меньше вас. Что касается платья, ваше высочество, первое лучше сидит на вас.

Кэтрин снова надела первое платье. Это было одно из новых, бледно-серебряного цвета, попроще остальных, а разрезы на ткани показывали не кожу, а чисто-белый шёлк.

Ровно в тот момент, когда колокол пробил девять часов, Кэтрин в сопровождении Тани ступила на террасу.