Валентина Ласлоцки - Мой маленький Будда

Может быть, благодаря нашему естественному поведению (для нас естественному), или нам просто повезло, и на нашем пути встречались в основном понимающие, добрые люди, но в любом случае, мы не были изолированы от общества. Наши друзья не оставили нас, более того, у нас появилось много новых друзей. Они помогали и помогают Имике адаптироваться в обществе. И чем больше люди узнают его, тем больше любят. Просто потому, что его нельзя не любить.

Прошлым летом спортобщество «Водомерка» подало заявку на участие в соревнованиях по переплытию Балатона. По известной причине (инвалиды!) было непросто получить разрешение со стороны устроителей заплыва. Только благодаря настойчивости председателя спортобщества Чиллы Маттес вопрос был решен положительно, и «водомерки» отправились на Балатон. Из-за сильного ветра соревнования отменили, и ребята провели чудный день на пляже. Ближе к вечеру я пошла встречать сына, но автобус пришёл раньше назначенного времени, и он отправился домой, не дождавшись меня. Имике уже шёл по нашей улице, когда я заметила его. Тут его окликнули двое парней, сидевших на скамейке, и он остановился. Наученная многолетним горьким опытом, я испугалась («Что они от него хотят?!») и ускорила шаг: вдруг ему нужна моя помощь. Но в данном случае мои опасения оказались безосновательными. Ребята просто поинтересовались, где он был, что делал. Было впечатление, что они давно знают друг друга. Я присоединилась к их беседе. Выяснилось, что они живут поблизости и действительно знакомы с Имике. Они часто видят, как он идёт домой с тренировки, и иногда общаются с ним.

– Ими нормальный пацан! – сказал один из них, обращаясь ко мне.

«И вы тоже очень даже неплохие ребята!» – подумала я.

Я думаю, после знакомства с Имике они не будут использовать слово «даун» с целью кого-то оскорбить, обидеть, указать на его «умственную несостоятельность». И хочется верить, что со временем это слово будет использоваться только врачами и только для обозначения определённого генетического отклонения.

Имике было всего два месяца, когда мы с ним первый раз летели на самолёте. С того времени он «налетал» не одну сотню тысяч километров. До его пятнадцатилетия мы каждый год, а иногда и несколько раз в год, навещали моих родителей. Они жили в деревне на Южном Урале, почти в четырёх тысячах километров от Будапешта. Это два часа лёта на самолёте, потом целые сутки на поезде по железной дороге, а потом ещё часа два трястись на машине почти по бездорожью.

Имике спокойно переносил длительные переезды. Особенно на поезде. В первую поездку он был ещё совсем маленьким и сладко посапывал под стук колёс. А во второй раз ему было уже около полутора лет, и он с интересом смотрел из окна поезда на пробегающие мимо поля и деревья, на городские многоэтажки и маленькие сельские домики с огородами и привязанными к изгороди лошадьми, на пасущихся коров и коз. Лошадка, дядя, тётя, мальчик, девочка, собачка… Сначала всё это называли мы (сто раз), а потом, когда подрос, он сам (тысячу раз).

Больше всего он радовался, когда видел животных. Неслучайно и его первые книги были о животном мире. Он «зачитывал» их до дыр в буквальном смысле слова. Это были не сказки про животных, а короткие истории с красивыми иллюстрациями, сначала только о домашних животных, потом об обитателях зоопарка, а чуть позже о фауне всего земного шара. У Ими с малых лет и до сегодняшнего дня есть два любимых места, куда он с удовольствием пошёл бы в любое время и провёл бы там несколько часов: это зоопарк и книжный магазин (натуралистический отдел).

В конце первого класса начальной школы он впервые поехал с классом в лесной лагерь. Я нервничала: он ещё никогда никуда не ездил один, без нас, даже к венгерской бабушке. Но Имике был спокоен, как всегда. Сбор был назначен на улице Батори перед зданием школы. Дети, родители, учителя, шум, гвалт, суета… А мой сын стоит посреди толпы и, не замечая ничего и никого вокруг, читает свою любимую книжку. Эта сцена очень понравилась учительнице, с которой я как раз разговаривала. Она не учила Имике, поэтому спросила, умеет ли он читать. Конечно, книга в руках человека не показатель того, что он её ещё и читает, но не в случае с Ими. «С того времени, как он научился читать, он не просто рассматривает картинки, а действительно читает», – уверила я свою собеседницу.

Она в свою очередь рассказала мне, что ей уже доводилось работать с ребёнком-дауном, и она помнит, что он довольно быстро освоил технику чтения, бойко читал слова, но не понимал смысла прочитанного.

Я подозвала сына. Книга была открыта на странице с его любимыми бегемотами. Учительница попросила его, чтобы он прочитал вслух несколько предложений. Ими с удовольствием удовлетворил её просьбу, радуясь тому, что встретил родственную душу, которая тоже любит бегемотов. Учительница внимательно прослушала текст и из профессионального любопытства задала несколько вопросов по прочитанному тексту. Она была приятно удивлена, получив точные ответы на свои вопросы. Ими читал «с толком». Его интересовала информация, а не набор букв. К тому же он запоминал полученную информацию и мог воспроизвести её.

Я не хотела, чтобы интересы мальчика ограничивались книгами и фильмами исключительно о животном мире. Мы вместе прочитали «Мальчиков с улицы Пал» Ф. Мольнара и «Звёзды Эгера» Г. Гардони. Это довольно объёмные произведения, мы продвигались очень медленно, перечитывая некоторые отрывки по нескольку раз. Многое надо было объяснять. Если встречалось какое-то новое слово (а таких было много), Ими спрашивал, что оно значит:

– Что такое «столешник»?

– То же самое, что и «скатерть». Понял?

– Понял, – и читает дальше.

(Отмечу, что Балинт, как, впрочем, и основная масса детей, «перепрыгивал» через незнакомые слова, не обращая на них внимания. Смысл и без того понятен.) Ими и сейчас читает внимательно. Иногда он приводит меня в полное замешательство своими вопросами. Ведь надо подобрать правильные слова, чтобы он понял моё объяснение. Особенно если речь идёт о таких вещах, которые я не могу показать ему наглядно. Недавно, например, он спросил у меня, что такое «резервация». (Разумеется, речь шла о резервации животных! Приходится признать, что моя попытка привить сыну любовь к художественной литературе потерпела неудачу.)

В десять лет он начал осваивать компьютер (мы намеренно оттягивали покупку этого чуда цивилизации до тех пор, пока и Балинт не научился читать.) Я терпеть не могла «стрелялки». Конечно, полностью оградить мальчиков от этих кровавых игр мы не могли, но старались свести до минимума, покупая более интеллектуальные игры. У Ими любимой игрой стал «Зоопарк»: он строил виртуальный зоологический сад, населял его самыми разными животными и ухаживал за ними.