Мелисса де ла Круз - Алекс & Элиза

Стивен неловко поднялся и отодвинул ее стул.

– Спасибо, Стивен. Может, мы с вами выпьем кофе у камина в гостиной?

– Конечно, мисс Пегги, как пожелаете.

Стивен повернулся к тетушке Гертруде и отвесил ей поклон. Элиза заметила, что на макушке волосы у него начинают редеть, и внутри нее проснулось сочувствие к юноше. Иногда Анжелика слишком уж напирала.

– Миссис Кокран, – чопорно сказал он, – я очень признателен вам за достойный ужин.

Он подвинул пустые стулья к столу и последовал за Пегги в гостиную.

Тетушка Гертруда смущенно посмотрела на Элизу с Анжеликой.

– Он не особо умеет вести светскую беседу, не так ли?

Элиза, не унывающая в своей прагматичности, сказала:

– Возможно, Пегги видит в нем что-то, чего не видим мы.

– Определенно, – сухо согласилась Анжелика. – Он родом из одной из самых состоятельных семей штата Нью-Йорк.

Изящная колкость Анжелики заставила уши Алекса запылать. Можно ли и его заподозрить в расчетливости, если вспомнить о чувствах к Элизе, второй дочери генерала Скайлера?

– Тем не менее, Анжелика, дорогая, – мудро заметила тетя Гертруда, – достаточно ли этой причины, чтобы оказаться на всю жизнь привязанной к молчуну?

Алекс заметил, как поморщилась Анжелика. Ему показалось, что ее ответ был окрашен неприкрытой горечью.

– Ну, – сказала та, – я, например, считаю, что они будут идеальной парой – он послушен, как овца, а из Пег выйдет прекрасная пастушка.

Нервный смешок прокатился по залу, а затем разговор быстро свернул к последним скандальным сплетням Морристауна.

Алекс заметил, что Элиза хранила молчание, не желая смеяться над недоброй шуткой.

«Значит, – подумал он, – в этой груди бьется сердце более мягкое, чем у черствой Анжелики».

Ему внезапно стало жарко в комнате, и полковник, извинившись, вышел из-за стола, сказав, что хочет подышать свежим воздухом.

Он вышел на крыльцо и сделал пару глубоких вдохов, чувствуя, как болят щеки от улыбок, которые он целый вечер обращал к Элизе Скайлер. Его заметно беспокоило, что ее положение в обществе настолько выше его собственного, что глупо было даже мечтать об ухаживаниях.

Уйдя в свои мысли, он не заметил, как Стивен ван Ренсселер с пылающим лицом прошел мимо и скрылся за углом.

Следом за ним спешила расстроенная Пегги. Заметив Алекса, она остановилась.

– О! Полковник Гамильтон.

– Все в порядке, мисс Скайлер?

Она кивнула, но затем передумала и покачала головой.

– Нет, Стивену не понравились шутки Анжелики, – призналась она. – Иногда моя сестра бывает намного язвительнее, чем нужно для блага окружающих и ее собственного.

– Она просто старается вас защитить, – утешающе заметил он. – Со старшими сестрами такое часто бывает.

Пегги выпрямилась во весь рост.

– Может, и так, – сказала она. – Посмóтрите, когда придет ваша очередь.

Он поднял брови, не зная, что на это ответить.

– Я вас перебила, прошу прощения, – смутилась Пегги.

– Не нужно, – заверил он. И добавил после короткого молчания: – Знаете, может быть, если вы скажете сестрам, что испытываете к этому юноше, они станут внимательнее к нему и к вашим чувствам.

Пегги посмотрела на него оценивающе, словно видела впервые.

– Спасибо, полковник. Возможно, я воспользуюсь вашим советом.

Когда Алекс вернулся к гостям, тетушка Элизы уже стояла во главе стола.

– Замечательно, – объявила она. – Десерт ждет.

Лоуренс обошел вокруг стола и хлопнул Алекса по плечу.

– Ну, Хэм, что думаешь насчет моего плана освободить тех рабов, кто готов сражаться за независимость нашей страны? Мы можем забрать их с полей и дать возможность жить как люди. Освободить их и научить стрелять из ружей, платить за службу, как солдатам! Только представь, как быстро пополнятся наши ряды!

Выросший в Вест-Индии Алекс ненавидел рабство и все сопутствующие ему мерзости, свидетелем которых был. Он восхищался своим другом-южанином за приверженность тем же идеям, несмотря на то что тот происходил из семьи, которая нажила состояние на торговле рабами.

– Я, определенно, поддерживаю ее, и не как твой близкий друг, а как тот, кто своими глазами видел всю мерзость и порочность рабства. Ни один человек не станет счастливым, не будучи хозяином самому себе. Все мы равны перед лицом Господа, ведь так? И генерал Вашингтон со мной согласен. Если бы мне только удалось убедить его подтвердить свое согласие действиями…

– Да, в этом-то и загвоздка. Слишком много разговоров, когда нужны действия. Скажи правду, Алекс, весь этот план – пустышка?

Гамильтон поднял ладони вверх.

– Ах, друг мой, я делаю все что могу, однако…

Элиза вмешалась в разговор.

– Но ведь вы продолжите настаивать на этом плане, полковник? Это хорошее дело. И Его Превосходительство, безусловно, все понимает.

Алекс и Элиза посмотрели друг на друга с взаимным удивлением.

– Вы поддерживаете идею отмены рабства? – спросил он.

– Самым искренним образом, – ответила девушка. – Мы, Скайлеры, всегда придерживались веры в равенство людей разных цветов.

Алекса тронул тот факт, что юная девушка разделяет его взгляды. Наконец-то появилось конкретное подтверждение схожести их душ.

– Рад это слышать, – сказал он. И без всякой задней мысли потянулся через стол, чтобы сжать ее руку в дружеском пожатии.

Лоуренс откашлялся и с улыбкой отвернулся, а Алекс целое мгновение наслаждался ощущением маленькой ручки в своей ладони. Хотя миссис Кокран сидела слишком далеко, чтобы слышать их разговор, она, похоже, заметила, что между ее племянницей и полковником что-то изменилось. Через мгновение женщина подтвердила его предположения, лукаво изогнув бровь.

– Кухарка нашла рецепт блюда, которое порадует всех сидящих за столом. Сегодня у нас на десерт пирожные.

Спальня Элизы, Морристаун, штат Нью-Джерси

Февраль 1780 года

После того как ужин закончился и гости разошлись, сестры Скайлер поднялись к себе. Элиза готовилась ко сну, мечтательно размышляя о том, с какой страстью полковник разговаривал с ней за столом этим вечером. Его эрудированность, ясный ум и добродушный юмор было трудно не заметить, и, на самом деле, она раз за разом вспоминала особые моменты, которые подарил им обоим этот вечер. То, как засияли его глаза, отыскавшие ее, едва он вошел в комнату. То, как нежно лежала его рука на ее спине, когда он провожал ее в женскую гостиную, прежде чем отправиться в кабинет дядюшки, к виски и сигарам. То, как он искал ее после, чтобы попрощаться лично.

Девушка захлопнула книгу и взбила подушку, зная, что пока не сможет уснуть; слишком взволновали ее мысли о полковнике. Но, тем не менее, Элиза, как хорошая девочка, лизнув пальцы, потянулась потушить свечу, когда в дверь постучали.