Мелани Гидеон - Жена-22

– Как это грустно, – говорю я, пытаясь разглядеть текст на плакате, но мы еще слишком далеко. – Недра, ты можешь прочитать, что там написано?

Недра щурится.

– Как бы мне хотелось, чтобы ты наконец купила очки. Я устала быть твоим поводырем. “Отец потерял работу. Пожалуйста, помогите. Споем бесплатно. Принимаем заявки”. О господи, Элис, держи себя в руках! – говорит она, когда мы подъезжаем поближе и дети оказываются Зои и Питером.

Я судорожно вдыхаю и опускаю стекло. Питер поет Goldrush Нила Янга. Водитель тойоты, стоящей через три машины от нас, уже держит пятидолларовую бумажку.

– У тебя хороший голос, парень, – слышу я его слова. – Сочувствую твоему папе.

Несмотря на мое замешательство, ангельский голосок Питера вызывает во мне желание заплакать. У него действительно приятный голос. Он достался ему не от Уильяма и не от меня.

Я высовываю голову в окно:

– Черт возьми, что вы здесь делаете?!

Остолбенев, они таращатся на меня.

– Отстаньте от них, леди. Лучше дайте им двадцатку, – кричит женщина из машины, следующей за нами. – Судя по всему, вы можете себе это позволить.

Я сижу на пассажирском сиденье “лексуса” Недры.

– Послушайте, вы, это не моя машина, – кричу я в ответ. – К вашему сведению, я езжу на “форде”!

– Ты сама сказала, чтобы мы нашли работу, – верещит Зои.

– Бебиситтером!

– Если ты не в курсе, сейчас рецессия. Каждый восьмой без работы. Некуда послать резюме. Приходится самим что-то изобретать, – кричит Зои.

– Она права, – замечает Недра.

– Тут такое классное место, – добавляет Питер. – Мы уже заработали больше сотни.

Поравнявшись с ними, мы останавливаемся. Светофор переключается на зеленый, и воздух начинает дрожать от возмущенных гудков. Высунув руку в окно, я показываю, чтобы нас объезжали.

– Сто долларов для кого? Отдадите эти деньги в приют для бездомных. Ничего унизительнее вы не могли сделать! В какое положение вы меня поставили? – шиплю я.

В то же время я ужасно испугана – какой-нибудь маньяк мог заманить их в машину. При всей их внешней взрослости Питер и Зои – домашние, наивные дети. На повестке дня повторный курс “берегись незнакомцев”.

– Не знала, что в вас есть дух предпринимательства, – говорит Недра.

– В машину, – командую я. – сейчас же!

Зои смотрит на часы. На ней винтажное платье от Эмилио Пуччи и балетные туфли.

– Наша смена кончается в двенадцать.

– Что, вы еще и по сменам попрошайничаете? – взрываюсь я.

– Очень важно придерживаться системы и строго соблюдать рабочий график, – объясняет Питер. – Я это вычитал в папиной книжке: “100 способов себя мотивировать: навсегда измени свою жизнь”.

– Дети, залезайте в машину, – говорит Недра. – Делайте, как говорит ваша мама, а то я до бесконечности должна буду смотреть на ее бледное, покрытое пятнами лицо, и вы будете в этом виноваты.

Питер и Зои усаживаются сзади.

– От вас не пахнет, как от бездомных, – замечает Недра.

– Бездомные не могут ничего поделать со своим запахом, – говорит Питер. – Не могут же они постучать в чью-нибудь дверь и попроситься в душ.

– Ты им очень сочувствуешь, – говорит Недра.

– Ладно, Педро, это было весело, – говорит Зои, и они с Питером стукаются кулаками.

Я знала, что придет день, когда Питер уйдет от меня к Зои, когда они начнут делиться тайнами и хранить секреты друг друга, но я никак не предполагала, что это случится так быстро и именно таким образом.

– Пожалуйста, давайте поедем домой, – прошу я.

Недра продолжает ехать по Сан-Пабло.

– Кто-нибудь меня слышит? – кричу я.

Недра поворачивает налево на Херст и через несколько минут останавливается на Четвертой улице.

– Пойдите погуляйте, дорогие. Встретимся на этом месте ровно в час.

– Ма, у тебя усталый вид, – Питер просовывает голову между спинками сидений.

– Ага, что это за темные круги под глазами? – спрашивает Зои.

– Я как раз собираюсь этим заняться, – говорит Недра. – А теперь брысь отсюда.

– Ты же не застукала их, скажем, за курением марихуаны, – говорит Недра, когда мы заходим в M.A.C .

– Ты с ними заодно. Почему тебе всегда нужно быть самой крутой?

– Элис, что с тобой?

Я трясу головой.

– Что не так? – повторяет она.

– Все, – говорю я. – Ты не поймешь. Ты невестишься. Ты счастлива. Все хорошее у тебя еще впереди.

– Терпеть не могу, когда люди превращают существительные в глаголы, – говорит Недра. – И у тебя впереди тоже много всего хорошего.

– А если ты ошибаешься? Вдруг мои самые счастливые дни уже в прошлом?

– Только не говори мне, что это все из-за дурацкого онлайн-опроса. Ты же больше не пишешь этому исследователю, правда?

Я беру с витрины блеск для губ оттенка “баклажан”.

– Так из-за чего все это? – продолжает Недра, забирая у меня тюбик и ставя его на место. – Не твой цвет.

– Мне кажется, у Зои нарушение пищевого поведения.

Недра закатывает глаза.

– Элис, каждый год, когда заканчивается школа, происходит одно и то же. Ты впадаешь в паранойю. Ты становишься угрюмой. По-видимому, ты – человек, которому необходимо все время быть занятым. – Я киваю и позволяю подвести себя к прилавку с тональным кремом. – Тонирующий с увлажнением – не слишком тяжелый. Немного туши для ресниц и чуточку румян. А потом мы очень-очень быстро пробежимся по “Антрополоджи”, согласна? – говорит Недра.

Поздно вечером Питер забирается ко мне в постель.

– Бедная ма, – говорит он, обнимая меня. – У тебя был тяжелый день. Увидела, как твои дети попрошайничают на улице.

– Эй, не слишком ли ты большой, чтобы нежничать? – говорю я и, желая немного его наказать, отпихиваю от себя.

– Нет и никогда не стану, – говорит он, прижимаясь ко мне.

– Сколько ты весишь?

– Сто фунтов.

– А рост?

– Пять один [60] 5 футов 1 дюйм – около 155 сантиметров. .

– Можешь нежничать, пока не наберешь еще пять фунтов или один дюйм, смотря что раньше.

– Почему пять фунтов или дюйм?

– Потому что потом это уже будет неприлично.

Питер на мгновение замолкает.

– Ох, – мягко вздыхает он и треплет меня по руке точно так же, как когда еще только учился ходить.

Удивительно, до какой степени он был настроен на мою волну, когда был маленьким; иногда это даже утомляло. Едва у меня на лице появлялось выражение озабоченности, как он тут же подбегал: “Мамочка? Все хорошо, мамочка, все хорошо, – серьезно говорил он. – Хочешь, я тебе спою?”

– Мне тоже будет этого недоставать, родной мой, – говорю я. – Но всему свое время.

– Но мы же сможем смотреть фильмы вдвоем, лежа на диване?

– Ну конечно. Я уже выбрала следующий. “Омен”. Тебе понравится момент, когда все звери в зоопарке сходят с ума.