Трейси Вулф - Направляй меня нежно

– Не говоря уже о том, что у нас повсюду установлены камеры слежения, а служба безопасности работает двадцать четыре часа в сутки без выходных. Они следят за тем, что никто, кроме уполномоченных на это лиц, к камням близко не приближался.

Это было прекрасно известно всем находящимся в кабинете Марка, но Ник все равно решил напомнить.

– То, в чем нас обвиняют, просто невозможно, – сказала Лиза. – Марк настаивает на том, чтобы последним человеком, который прикасается к камням перед отправкой их на продажу, был он сам. Он подтверждает происхождение камней и их идентификационные номера.

– Есть один способ, который делает то, в чем нас обвиняют, возможным, – перебил ее Марк, его голос звучал на пару октав ниже, чем обычно. – Если бы я был вовлечен в подлог, это все объясняло бы.

– Но ты не можешь! – воскликнул Ник.

– Это абсурд! – поддержала его Лиза.

Ник знал своего брата почти так же хорошо, как себя. И он был абсолютно уверен, что Марк никогда не причинит вред «Бижу». К тому же сейчас у них денег было больше, чем они могут потратить, будь у них даже три жизни. Зачем всем рисковать, да еще таким способом?

Люди умирали, добывая конфликтные алмазы. Детей эксплуатировали, били, морили голодом. Никакой дополнительный доход не стоит того, чтобы попустительствовать злостному попиранию прав человека. Никакая прибыль не стоит того, чтобы замарать свою душу, связавшись с конфликтными алмазами.

Для Ника и Марка эта компания была больше, чем бизнес. Она значила для них даже больше, чем сами бриллианты. Их прадед основал «Бижу» в начале двадцатого столетия, и с тех пор ею управляли члены семьи Дюран.

Когда Ник и Марк встали во главе компании, им пришлось действовать быстро и решительно, чтобы исправить ущерб, нанесенный бизнесу их отцом. Его не интересовало то, чем он занимался. Отец всю жизнь увлекался сомнительными авантюрами – и женщинами, на которых он тратил деньги компании. Ежедневные рутинные обязанности генерального директора его не вдохновляли.

Братьям пришлось изрядно потрудиться, чтобы изменить ситуацию к лучшему. За десять лет они сумели-таки превратить «Бижу» из неповоротливого бегемота во второго по величине поставщика бриллиантов на мировом рынке. Они помогли компании вступить в двадцать первое столетие, превратив ее во флагман, который служил примером того, как можно помочь самим себе, не эксплуатируя при этом тех, кто нуждается в защите.

– Мне все равно, как ты это сделаешь, – обратился Марк к Холлистеру после долгого молчания, – но этой истории нужно положить конец. Мы отдали компании слишком много времени и сил и не можем допустить, чтобы она откатилась назад. Если эта статья выйдет, она перечеркнет все. Даже если мы докажем в суде, что обвинения ложные, ярлык к нам все равно прилипнет. Даже если мы заставим «Лос-Анджелес таймс» напечатать опровержение и извиниться, это мало что изменит, так как ущерб уже будет нанесен. Я этого не потерплю.

Его слова почти полностью совпали с тем, о чем думал ранее Ник. Сходство было зловещим, и ситуация, в которой они оказались, предстала перед ним более отчетливо. До этого момента Ника не оставляла уверенность, что они найдут способ избежать катастрофы. А если нет? Что, если статья действительно будет напечатана? Что, если дело их жизни превратится в дым?

Что они тогда будут делать?

Что будет делать он?

Должно быть, Марк мыслил примерно так же. Он снова обратился к Холлистеру, и в его голосе слышались жесткие нотки:

– Позвони редактору. Скажи, что эта история – дерьмо собачье. Если они ее напечатают, я вчиню им иск, и на несколько лет привяжу к суду их чертовы задницы. К тому времени, когда я добьюсь, чтобы правда восторжествовала, они не будут владеть даже компьютером, не говоря уже о печатном станке.

– Я сделаю все, что смогу, но…

– Сделай невозможное. Сделай все, что потребуется, и сверх того. Если придется, напомни им, что они не могут позволить себе такую роскошь, как судебная тяжба с «Бижу», на фоне кризиса печатных изданий. Если они полагают, что смогут причинить нашей компании ущерб на миллиарды долларов, а я буду сидеть сложа руки, то они круглые идиоты. Ты можешь заверить их, что если они не предоставят убедительные доказательства, подтверждающие их обвинения, то я посвящу свою жизнь тому, чтобы разрушить жизнь каждого, кто ответственен за публикацию статьи.

– Я все им передам, но, Марк… – осторожно начал Холлистер, – если ты не прав и если ты в лице крупнейшей газеты Западного побережья заполучишь врага…

– Я прав, – перебил его Марк. – Мы не имеем дела с «кровавыми» алмазами. И никогда не будем иметь. Любого, кто считает иначе, я во всеуслышание объявлю отъявленным лжецом.

– Я уже пригрозил этим старшему редактору, – вмешался Ник. – Неплохо, если это повторит наш главный юрисконсульт. Но одних угроз недостаточно. Нам нужно доказать, что они не правы.

– А как мы это сделаем? – спросила Лиза. – Ведь мы не знаем, кто снабдил их информацией, и какой именно.

– Пригласим эксперта по конфликтным бриллиантам. – Было похоже, что Холлистер уже наметил план действий. – Мы отправим его в Канаду, где у нас находится хранилище, а затем предоставим ему доступ к любым данным, которые он потребует. У нас нет никаких секретов, по крайней мере таких, которые имели бы отношение к «кровавым» бриллиантам.

– Чтобы заполучить эксперта, чьему мнению все сразу и безоговорочно поверят, нужны недели, – запротестовала Лиза. – Вряд ли в мире найдется хотя бы дюжина профессионалов такого уровня. Даже если мы предложим оплату вдвое выше обычной, нет гарантии, что кто-нибудь из них окажется свободен.

– Один все-таки есть. – Ник метнул быстрый взгляд на брата, слишком хорошо зная, что Марку не понравится его предложение. Но непростые времена требуют отчаянных мер, а он готов на все, лишь бы предотвратить катастрофу. Даже если это вызовет у Марка болезненные воспоминания. – Она живет здесь, в Сан-Диего, и преподает в институте.

Марк сразу догадался, о ком идет речь, и предложение брата не привело его в восторг – слишком глубокой оказалась рана, нанесенная ему этой женщиной. Ник ждал, что он скажет хоть что-нибудь, но Марк молчал, поэтому Ник был вынужден его подтолкнуть.

– Дружище, у тебя такой вид, словно ты таракана проглотил.

– Я не могу позвонить Изе. Она рассмеется мне в лицо. Или использует саботаж, чтобы поквитаться со мной.

Ник сделал круглые глаза:

– Разве не ты убеждал нас всех, что мы не можем позволить себе бездействовать? Иза здесь, она первоклассный эксперт, и если ты предложишь ей хорошее вознаграждение и найдешь кого-нибудь, кто на время заменит ее в институте, может, она и согласится. Все отлично складывается.