Александр Дюма - Могикане Парижа

– А мне казалось, любезнейший Жибасье, что если бы какой-либо негоциант отдал вам на сохранение свою кассу, то наверняка нашел бы ее пустой…

– Добрейший Жакаль, можно быть плохим казначеем и в то же время отличным наблюдателем.

– Но вернемся к вопросу о финансах, любезнейший Жибасье. Итак, вы, может быть, знаете средство, как помочь злу?

– Я боюсь сказать вам лишнее…

– Вы думаете, нужно сменить министров, не так ли?

– Нет, нужны реформы.

– О! – воскликнул Жакаль. – Как был бы счастлив Его Величество, если бы он слышал вас!

– Да, но на другой бы день после свободно высказанного мною мнения относительно реформ меня бы арестовали, произвели обыск и вскрыли мои письма, чтобы проникнуть в тайны моей жизни.

– Эге! – заметил Жакаль.

– Это было бы сделано, и вот причина, которая заставляет меня держаться в стороне от всяких заговоров… Между тем…

– Заговоров, любезнейший Жибасье? – спросил Жакаль, приподнимая очки и пристально глядя на каторжника.

– Ну да… Мне делали по этому поводу очень лестные предположения, которыми я могу похвастать.

– Вы о многом умалчиваете, Жибасье.

– Это потому, что мне хотелось бы, чтобы мы понимали друг друга.

– Но также и не выдавали друг друга.

– Именно.

– Мы можем еще побеседовать, так как у нас есть время…

– А! Следовательно, вы спешите?

– Не очень.

– Надеюсь, что не я вас задерживаю?

– Напротив, я остаюсь только ради вас. Продолжайте же.

– На чем мы остановились?

– Вы во второй раз упомянули слова «между тем».

– Между тем, говорю я, раз я свободен…

– Разве вы не свободны?

– Я по старой привычке…

– Боитесь злоупотребить вашей свободой?

– Это именно то, что я хотел сказать. Таким образом, представьте себе, что меня увлекли, – а меня очень легко увлечь.

– Это я знаю, Жибасье. Вы действуете иначе, нежели Талейран: первое ваше движение всегда направлено в дурную сторону, но со временем вы выходите на настоящую дорогу.

– Представьте себе, что я попадаю в какое-нибудь общество недовольных. Что могло бы произойти из этого? Я находился бы между двумя подводными скалами: молчать и рисковать своей головою или пожертвовать долгом чести и донести на моих сообщников… Ах, добрейший г-н Жакаль, – продолжал каторжник, точно спохватившись, что проговорился, – если бы вы чувствовали ко мне некоторую привязанность, вы могли бы многое устроить для меня.

– Скажите, Жибасье, и если я только в состоянии исполнить, то сделаю это с удовольствием. Это так же бесспорно, как то, что солнце освещает нас в эту минуту.

Может быть, Жакаль по привычке употребил это выражение, но в самом деле солнце в эту минуту освещало Сандвичевы острова.

Жибасье посмотрел за окно, и на его лице появилась ироническая улыбка.

– Итак, – продолжал Жибасье, – если вы действительно хотите что-нибудь сделать для меня, то исполните мою просьбу: позвольте мне отправиться путешествовать, добрейший Жакаль. Я тогда только успокоюсь, когда буду находиться за пределами Франции.

– А куда бы вы хотели отправиться, любезнейший Жибасье?

– Куда угодно, исключая юг.

– А, вам противно видеть Тулон?

– Я предпочитаю Германию. Верьте мне, я не знаком с этой страной.

– Конечно, и вас там не знают. Я понимаю, что вы найдете больше удобств в этой стране… Это верно.

– Я с великой радостью займусь исследованием старой Германии.

– Исследованием содержимого старых немецких замков? И вы были бы счастливы, если бы вам удалось исполнить это намерение?

– День, в который осуществится мое желание, будет счастливейшим днем жизни.

– И вы это говорите чистосердечно?

– Так же верно, как то, что солнечный свет освещает нас в данную минуту, добрейший г-н Жакаль!

В свою очередь Жакаль обернулся к окну и, заметив, что солнце давно скрылось, улыбнулся и сказал:

– Я верю вам и хочу доказать это на деле.

Жибасье весь превратился в слух.

– Итак, вы говорите, любезнейший Жибасье, что ваше пламенное желание состоит в том, чтобы отправиться к берегам Рейна.

– Это действительно так, и я не отступаюсь от сказанных слов.

– Это вещь очень возможная.

– Ах, добрейший г-н Жакаль!

– Только я не могу вам определить, на ту или на эту сторону Рейна вам придется отправиться.

– Я отдаюсь в ваше распоряжение, и в то же время я не желаю от вас скрывать, что мне бы хотелось…

– Попасть ко мне в доверие, Жибасье?

– Нет, не то. Я вполне вам доверяю: вам нет нужды вводить меня в обман.

– Конечно, нет, я вас достаточно знаю.

– Если бы я вам не был нужен, то вы не стали бы терять со мной столько времени.

– Я никогда не теряю время, Жибасье. По моему костюму вы видите, что я готов сейчас же отправиться в путь. Я знаю, что в мое отсутствие дело мое не прекращается… Я питаю к вам, Жибасье, такую слабость, что с нашей первой встречи только и думаю о том, чтобы сделать что-нибудь для вас.

– О, г-н Жакаль, вы для меня можете сделать очень многое.

– Я это знаю, но у каждого человека есть к чему-либо склонность. Положим, ростом вы не велики, но если и плохо скроены, то крепко сшиты.

– Я служил моделью и получал в день до 10 франков.

– Вот видите! Кроме того, вы сангвиник, следовательно, вы энергичного характера.

– Даже слишком! От этого-то и происходят все мои несчастья.

– Потому что вы сбились с настоящего пути. Встав на другую дорогу, вы могли бы достигнуть цели.

– Эта возможность у меня уже позади.

– Вот видите, я не ошибся. Позвольте вам заметить, Жибасье, вам следовало бы быть великим полководцем, и меня удивляет, почему вы не избрали военную карьеру?

– Я сам не могу объяснить вам этого, г-н Жакаль.

– Но что сказали бы вы, если бы я взялся поправить ошибку и невзгоды судьбы?

– Ничего, г-н Жакаль, так как не понимаю, каким образом можете вы исполнить это?

– Если бы я произвел вас в генералы?

– В генералы?

– Да, желали бы вы быть, например, бригадным генералом?

– Какой же бригадой мог бы я командовать, г-н Жакаль?

– Бригадой безопасности, любезнейший Жибасье.

– Это значит, что вы мне предлагаете просто-напросто быть полицейским шпионом?

– Совершенно верно.

– Отказаться от своей личности?

– Вы обязаны пожертвовать собою для спасения родины.

– Я согласен пожертвовать собою, но, со своей стороны, чем она вознаградит меня за это?

– А какого вознаграждения потребуете вы?

– Вы меня понимаете, любезнейший г-н Жакаль…

– Да, имею эту честь.

– Вы знаете, как я нуждаюсь, я не имею средств.

– Я предвидел и это.

– Соответствующие условия обходятся дорого!

– И вам щедро заплатят за это.

– Теперь позвольте мне сказать вам несколько слов, которые покажут вам, на что я способен.