Данте Алигьери - Божественная комедия. Чистилище

37. Пред полночью едва ли пар горючий
Броздит так быстро звездные среды, [158]
Иль в августе с заходом солнца тучи, [159] —

40. Как быстро те влетели душ в ряды
И, повернув, примчались к нам с другими,
Несясь, как строй, бегущий без узды.

43. И вождь: – Теснят толпами нас густыми
Они затем, чтоб к ним ты не был враг;
Но дальше в путь, и слушай, идя с ними.

46. – Душа, – ты, ищущая вечных благ,
Несущая те члены, где витаешь,
Бежа кричали, – задержи свой шаг.

49. Взгляни! быть может, здесь иных узнаешь
И весть о них снесешь в свои страны;
О, что ж спешишь? о, что ж ты не внимаешь?

52. Мы все насильством жизни лишены,
Вплоть до тех пор ходя путем греховным;
Когда же свет блеснул нам с вышины,

55. Мы все, покаясь и простя виновным,
Ушли из жизни, примирившись с Тем,
Кого узреть горим огнем духовным. [160] —

58. И я: – Из вас я незнаком ни с кем!
Но чем могу служить я вашей тризне,
Скажите, души дорогие? Всем

61. Готов помочь, клянусь тем миром жизни,
Его ж искать вслед за таким вождем
Из мира в мир иду, стремясь к отчизне.

64. И мне один: – Мы все с надеждой ждем. [161]
Что и без клятв ты сдержишь обещанье,
Была-б лишь воля на сердце твоем.

67. И я, за всех молящий в сем собранье,
Прошу тебя: как будешь ты в стране
Меж Карлова владенья и Романьи, [162] —

70. Замолви в Фано слово обо мне:
Пусть вознесут там за меня молитвы,
И от грехов очищусь я вполне.

73. Оттоль я родом; эти ж знаки битвы.
Из коих с кровью вышла жизнь моя, [163]
Мне антенорцы дали в час ловитвы. [164]

76. А им-то был так сильно предан я!
Им так велел злой Эсте, в коем пышет
Сверх всяких мер гнев злобы на меня.

79. Уйди ж я в Мирру, прежде чем я, вышел
Из Ориако, схвачен ими был, —
Я б и поныне жил, где тварь вся дышит. [165]

82. В осоке там, увязнув в топкий ил?
Среди болот я пал, и там из жилы
Всю кровь свою, как озеро, разлил.

85. Тогда другой: – Да даст Всевышний силы
Тебе достичь до горних тех вершин!
О, помоги, утешь мой дух унылый!

88. Я Буонконт, я Монтефельтро сын; [166]
Джиованна с прочими меня забыла: [167]
Затем-то здесь всех жальче я один.

91. И я ему: – Какой же рок, иль сила
Так унесла твой с Камиальднно прах,
Что мир не знает, где твоя могила?

94. – Под Казентином, он сказал в слезах. [168]
Из Апеннин бежит Аркьян по воле,
Взяв свой исток над пустынью в горах.

97. Туда, где он уж не зовется боле, [169]
Добрел я, ранен в горло тяжело,
И кровью ран обагрянил все поле.

100. Тут взор померк и слово замерло
На имени Марии; тут и тело
Бездушное одно во прах легло.

103. Что я скажу, – живым поведай смело!
Господень Ангел взял меня; но Враг:
– О, ты с небес! – вскричал, – правдиво ль дело? [170]

106. Лишь за одну слезинку в ночь и мрак
Его часть вечную ты взял у ада:
Но уж с другой я поступлю не так!

109. Ты знаешь сам, как воздух в тучи града
И в дождь сгущает влажный пар, когда
Он вступит в край, где стынет вдруг от хлада.

112. Злость дум своих, лишь алчущих вреда, [171]
Слив с разумом и с силой злой природы,
Враг поднял ветр и двинул туч стада.

115. И день угас, и сумрак непогоды
Всю Протоманью до хребта горы [172]
Закутал так, сгустив небесны своды,

118. Что воздух в воду превратил пары:
И хлынул дождь, и то, что не проникло
Во глубь земли, наполнило все рвы,

121. И столько рек великих вдруг возникло,
И ток могучий к царственной реке [173]
Так ринулся, что все пред ним поникло:

124. Остывший труп мой тут нашел в реке
Злой Аркиан и, бурный, в Арно ринул,
Расторгнув крест, в который я, в тоске

127. Раскаянья, на персях длани сдвинул;
Мой труп, крутя по дну и ночь и день,
Покрыл весь тиною и в море кинул.

130. – Когда назад придешь в родную сень
И отдохнешь, от странствия почия.
Так за второй сказала третья тень,

133. О, не забудь ты и меня: я Пия! [174]
Мне Сьена жизнь, Маремма смерть дала.
Как знает тот, из чьей руки впервые.

136. С ним обручась, я перстень приняла.

1. Как скоро кончат состязанье в кости, —
Кто проиграл, тот с места не встает
И учится, стуча костьми от злости.

4. Меж тем с другим валит гурьбой народ:
Кто спереди, кто сзади подступает.
Кто со стороны к счастливцу пристает;

7. A он идет и каждому внимает:
Кому подаст, тот отступает прочь, —
Так он себя от давки избавляет. [175]

10. В густой толпе таков был я точь-в-точь,
Внимая всем при плаче их и стоне
И обещаясь в мире им помочь.

13. Тут аретинец был, погибший в лоне
Судилища от ярых Гина рук, [176] —
И тот, кто в Арно утонул в погоне. [177]

16. Простерши руки, тут стонал от мук
И Федериг, и тот, чьей смертью злою
Столь доблестным явил себя Марцук. [178]

19. Тут был граф Орс и тот, чья плоть с душою [179]
Разлучена чрез зависть и вражду
(Как уверял), a не его виною, —

22. Пьер де-ла-Бросс! Имей же то в виду, [180]
Брабантинка, пока ты здесь с живыми,
Чтоб в стадо к худшим не попасть в аду! —

25. Лишь я расстался с сонмами густыми,
Просившими, чтоб я других просил
Мольбой помочь стать им скорей святыми, —

28. – О свет! – я начал, – помнится, решил
Ты явственно в своей поэме где-то,
Что глас молитв пред Божеством без сил; [181]

31. А сонм теней нас молит лишь за это?
Так неужли ж надежда их тщетна,
Иль, может быть, не вник я в речь поэта?

34. A он на то: – И речь моя ясна, и
И не тщетна надежда их, коль вникнет
Твой здравый разум в наши письмена.

37. Ведь суд чрез то вершиной не поникнет,
Коль жар любви ускорит мукам срок,
Сужденный всем, кто в этот мир проникнет. [182]

40. Но там, в аду, где мысль я ту изрек,
Не исправляется вина моленьем, —
Господь от всех молений там далек. [183]

43. Но, впрочем, ты под тяжким столь сомненьем
Не пребывай, доколь не встретишь ту,
Кто свет свой льет меж правдой и мышленьем. [184]

46. Ты понял ли, что речь я здесь веду
О Беатриче? Там, на той вершине,
Узришь ее святую красоту.