Джон Лайдон - Rotten. Вход воспрещен. Культовая биография фронтмена Sex Pistols Джонни Лайдона

Дети из среднего класса типа Siouxsie and the Banshees зависали c Sex Pistols, потому что могли носить новые шмотки, выглядеть странно и пугать маму и папу. На другой чаше весов был рабочий класс, который приговаривал: «О, круто, еще один повод устроить какой-нибудь хаос!» Затем избалованное высшее общество вдруг решило, что нырять в крутой «Порше» и выныривать обратно – это уныло. Куда веселее находиться с группой людей вашего возраста, которые заставляют просто подумать о себе, а не ставить себя выше всех. Мы обращались ко всем классам. Агрессивный аспект, исходивший от рабочего класса, был вытеснен шмоточным фанатизмом высшего класса, и все смешалось в одну кучу. Отличное время, но, как и все хорошее, это время должно было закончиться. Нужно было продолжать. Тонны потенциала, разглядеть который было крайне трудно. Пресса подхватила все это, и настал конец.

Опять же – я, черт возьми, ненавижу повторять это снова и снова – я готов возложить вину за всю эту эрозию на Малкольма как на менеджера Sex Pistols. Ему надо было четче представлять, с чем он вообще имеет дело.

Печально, но он любил приговаривать «Нахрен рабочий класс! Все лучшее приходит из среднего класса!» Кем были Pistols? Он думал, что мы стали средним классом, потому что были в группе. Опять на те же грабли. Менеджер развалил группу, хотя моей целью было сломать гребаные стереотипы! МАЛЬКОЛЬМ ПРОСТО НИЧЕГО НЕ ПОНЯЛ!

У него отсутствовало понимание или сопереживание всем классам людей, поэтому он не мог осознать масштаб тех идей и того фундамента, который мы могли заложить.

ДЖУЛИЕН ТЕМПЛ:Я знаю, что как Малкольм, так и Джон, имели четкие представления о том, что происходило, и я вижу, что все аспекты происходившего были важны. Но больше честности исходило все же от Джона. Горесть, которую он испытывает, основана на манипуляции и контроле над четырьмя парнями в группе.

Малкольм хотел, чтобы все думали, что он – великий идейный вдохновитель Pistols, но на самом деле он был разрушителем. Все шло прекрасно само по себе, пока он вдруг не решил, что будет теперь рулить всем процессом. И тогда все пошло не так. Санта-Клаус за короткий срок превратился в Сталина.

КЭРОЛАЙН КУН:Любой артист непременно нуждается в ком-то, кто будет рядом. В противном случае, как тогда эти люди будут находить время на свое искусство, на то, чтобы получить новые навыки написания стихов, песен и мелодий? Роль менеджера в том, чтобы дать артисту пространство и возможность творить. Джон тогда был не только частью триумфа панка, он возглавил эту волну, он был духом времени, и когда ему требовалось пространство для творчества, он оказывался под давлением успеха, статуса суперзвезды, а грязную работу за него никто не делал.

По этой причине он мог выдать продукт, который оказался бы просто душераздирающим. Я думаю, если бы вы знали, насколько самокритичен и амбициозен был Джон, то вы бы обнаружили, что он очень хотел иметь больше времени на то, чтобы посидеть с ручкой и бумагой и просто записать свои умные мысли. Но казалось, что у него просто нет на это времени. Артистам нужно время. Я скорблю, что Pistols не смогли продолжить свое дело, – но изменить историю уже нельзя.

Иногда я представляю, как могла бы сложиться судьба этой группы, если бы Джона взял под опеку более грамотный человек, имевший чувство вкуса, воспитанный театром, а не барными стойками.

Если бы только Джон мог познакомиться с кем-то вроде Дягилева [76] Сергей Дягилев – русский театральный и художественный деятель, один из основателей группы «Мир Искусства», организатор «Русских сезонов» в Париже и труппы «Русский балет Дягилева», антрепренер. , подопечным которого был Нижинский [77] Вацлав Нижинский – русский танцовщик и хореограф польского происхождения, новатор танца. Занимался балетом под шефством Сергея Дягилева, также есть информация о романтических отношениях между учителем и учеником. , человеком старше него, который бы разбирался в искусстве, театре и не был бы помешан на собственной сексуальности. Мне кажется, парням тогда просто приходилось несладко с идеями Берни и Малкольма – двух шовинистских свиней.

ДЖОН ЛАЙДОН:Кэролайн Кун в этом отношении весьма романтична. Мы понимали, что времена Pistols пришли и ушли, и на этом все. Ты все это хоронишь, затем меняешь подход и начинаешь что-то другое. Последние шестнадцать лет прошли в чувствах глубокой путаницы и смятения, но я думаю, что и это тоже было важно. Нет ответов, потому что нет вопросов. Нет центра, нет фокуса. Нет разделения. Нет плохих парней и нет хороших. Сегодня у нас неоднозначный взгляд на все, что происходило на поле битвы. Должен быть выбор, разнообразие, или тебе все очень быстро надоест.

С точки зрения музыки весь этот дискотечный жанр слегка придушил бушующую энергию. Хэви-метал стал настолько безопасным, насколько это возможно. Никаких середин. Либо влево либо вправо. Сегодня на танцполе популярен рейв. В него легко погрузиться, и он основан на стадном чувстве. Все так делают.

А в чем причина? Может быть, такие люди, как Джонни Роттен уже не актуальны. Или, возможно, Роттен переборщил со своим доисторическим монструозным чувством индивидуальности? Вероятнее всего, так и есть. Рейв-толпа называет это свободой. Они платят целое состояние за наркотики, чтобы поддерживать такое состояние идиотизма, и все это поощряется плохими промоутерами и злобными диджеями. Это как гипноз, как транс. Это весело, но это не все, что существует на свете. Дети выйдут из другой двери, осознав, что они не смогли создать лучший мир. В отличие от того, что делали Pistols, это попытка убежать от проблем. Это не даст тебе чувства вовлеченности и самоуважения.

Pistols – это группа, которая разработала свое послание. Никто ничего не может придумать на танцполе под рейв. Ведь эта музыка – просто набор семплированных на компьютере звуков, скомпонованных без участия человека. Создавайте свою культуру, но не пытайтесь при этом выжить другую.

Рейв-культура – это паразиты, вши, зараза. Именно поэтому они собираются вместе и жужжат. Они цепляются друг за друга.

Именно этот момент был упущен на многих уровнях. До большинства просто не дошел тот факт, что Pistols, даже без четко выраженных манифестов, разбили множество барьеров, просто делая то, что делают, инстинктивно и естественно. Мы не видели границ между мужчинами и женщинами, черными и белыми, геями и натуралами. А до появления панка женщинам в принципе во многих вопросах просто не давали слова.

В эру Pistols женщины играли с мужчинами на равных. Сексуальность перестала быть клишированной. Люди перестали думать, что сексуальной может считаться только блондинка с роскошными волосами и хорошими манерами, сидящая в углу. Как раз наоборот. Женщины в панке были настоящими адскими созданиями. Их невозможно было остановить, побороть. И это было круто.