Джонатан Мэйберри - The X-files. Секретные материалы. Никому не доверяй (сборник)

– Где мы можем поговорить?

– Хм… На заднем крыльце.

Он бросил полотенце на стол и повел Малдера к черному входу.

Они вышли на закрытое крыльцо, такое же захламленное, как и главное. Повернувшись, чтобы прикрыть хлопнувшую деверь, Малдер увидел, что женщина, которая мыла посуду вместе с Тони, последовала за ними.

– Как вас зовут? – спросил он с улыбкой.

Она быстро моргнула, открыла рот и на мгновение замерла. У нее было круглое бледное лицо, встревоженные зеленые глаза за стеклами очков в черной оправе, и она не улыбалась.

– Энни, – ответила она.

– Помощник продюсера.

Ее глаза округлились, а голова слегка откинулась назад.

– Да, а что?

– Мы разговаривали с Броуди Уолшем, он вас упоминал.

– Что?

– Нам нужно задать вам несколько вопросов. Но пока, если не возражаете, я хотел бы поговорить с Тони наедине.

– О, конечно. Хорошо. – Она повернулась, вошла внутрь и мягко закрыла за собой дверь с москитной сеткой. Но основная дверь осталась открытой.

Малдер повернулся к Тони.

– Вы друзья?

Тони кивнул.

– Живем в одном доме. Вообще-то именно она устроила меня на работу.

– Вы стояли рядом с Брэнди Милсап, когда она умерла.

Тони нахмурился, тяжело сглотнул и кивнул.

– Да. Мы разговаривали.

– О чем?

– О всяких пустяках. О музыке, любимых телешоу, всякое такое.

– Когда вы поняли, что с ней что-то не так?

Его щеки слегка дернулись, он провел рукой по густым черным волосам.

– Сначала вообще не понял. Это меня и беспокоит. Она рассказывала о новой песне, которую только что слышала по радио, и… В общем, она не напела ее, но повторила какой-то звук из песни, и вдруг… звук изменился. Словно она задыхается. Я решил, что она передразнивает певца. Но потом она изменилась в лице и схватилась за грудь. Тут я и понял – что-то не так, она страдает от боли.

– Она что-то сказала?

– Да. Схватившись за грудь, она сказала, очень тихо, будто выдохнула: «Как горячо». А потом закричала.

– Что-нибудь еще?

Он покачал головой и помрачнел. Глаза заблестели, словно наполнились слезами.

– Потом это случилось. И это… Я был… Я просто не мог…

– Вы впервые разговаривали с Брэнди?

Он сделал глубокий вдох и шмыгнул носом.

– Нет, разговаривали пару раз, с тех пор как мы приехали.

– У вас завязались отношения?

– Отношения?

Малдер передернул плечами.

– У вас был взаимный интерес? Романтический?

Тони покраснел и отвернулся, поглядев через москитную сетку двери на задний двор.

– Романтический? Мы же познакомились всего пару дней назад.

– Чтобы влюбиться, хватает и пары секунд. А она была очень привлекательной.

– Нет. Мы просто разговаривали. Она вела себя дружелюбно, мы болтали. Вот и все.

– Мы с напарницей смотрели видеозапись инцидента и оба отметили, что Брэнди явно вами увлечена.

Тони медленно повернулся к Малдеру и посмотрел на него сначала смущенно, а потом с недоверием.

– С чего вы взяли?

– Вы стояли там, совсем близко к ней. Разве вы не заметили, что она флиртует?

– Флиртует? Правда?

– Сколько вам лет, Тони?

– В октябре будет двадцать шесть.

– Вы встречаетесь с девушками? У вас есть подруга?

Он опустил глаза на ржавую керосинку у стены.

– Нет. Не встречаюсь, и у меня нет… хм-м… Нет. Я просто… Наверное, я в этом не мастак.

Скалли оказалась права насчет Тони. Неловкость – его обычное состояние.

– Что ж, не думаю, что Брэнди это знала, потому что она не сводила с вас глаз и не переставала прикасаться, – сказал Малдер.

Лицо Тони приобрело печальное выражение, он снова уставился на керосинку.

– У вас есть какие-нибудь предположения, что с ней могло случиться, Тони? Вы стояли ближе всех. Есть в этом хоть крупица смысла?

Он с силой помотал головой.

– Нет. Это самое ужасное, что я видел в жизни. Никогда не смогу этого забыть. Как бы ни пытался.

Малдер услышал за спиной какой-то звук, оглянулся и увидел стоящую за москитной сеткой фигуру. Свет падал с кухни, и виден был лишь силуэт. Малдер открыл дверь, как раз когда человек поспешил прочь. Но он мельком заметил юбку Энни, когда девушка скрылась за углом в дальнем конце коридора.

Барни Милсапу исполнилось восемьдесят шесть, но он обладал острым зрением и во время разговора со Скалли в гостиной с нескрываемой подозрительностью разглядывал ее. Он сидел на краю похожего на трон кресла, откинувшись назад и положив руки на подлокотники. Слегка прищурившись, он не сводил со Скалли взгляда голубых, как лед, глаз. Она устроилась в уголке дивана.

– Слушайте, если вы федералы, – сказал он, – то, наверное, и так достаточно обо мне знаете, вряд ли вас удивит, что я не люблю копов. Говорю четко и ясно, чтоб вы знали. Если буду выглядеть недружелюбным, то ничего личного.

Наверное, семейные традиции, решила Скалли.

– Я здесь не из-за вас, мистер Милсап. Просто расследую смерть вашей внучки.

– Разрыв сердца.

– Да. У вас есть какие-то соображения, что могло к этому привести?

Он медленно покачал головой.

– Думаете, это как-то связано с причиной, по которой здесь телевидение?

Он откинулся на спинку кресла и пожевал верхнюю губу, заерзал, собрался уже что-то сказать, но закрыл рот и снова заерзал. Наконец он наклонился вперед и сказал:

– Не знаю.

Что-то было у Милсапа на уме, и он чуть это не произнес. Скалли на мгновение опустила взгляд, решая, как поступить. Когда она снова посмотрела на собеседника, старик не пошевелился.

– Слушайте, мистер Милсап, если вы не любите копов, то, наверное, вы бы предпочли, чтобы и мы здесь не околачивались.

– Это точно, – медленно кивнул тот.

– А если нам покажется, что вы утаиваете какую-то информацию, а именно так мне и кажется, то мы застрянем здесь надолго. И будем пристальней приглядываться. В ваших же интересах все нам рассказать, даже если вы не считаете это важным.

Он снова откинулся назад, некоторое время изучал свои руки, потом сцепил пальцы и хрустнул суставами. Снова посмотрев на Скалли, старик произнес:

– Последнюю пару дней происходит нечто… нечто странное. С тех пор как они приехали.

– Как я поняла, странности начали происходить до того, именно поэтому они и приехали.

– Да, но… С тех пор как они здесь, происходит кое-что другое.

– Что именно?

– Двигаются предметы. Сами по себе.

– А этого не было до их приезда?

– Да, но… – Он сделал глубокий вдох и, к удивлению Скалли, оттолкнулся большими руками от подлокотников и встал. – Вы правы. Наверное, это то же самое. Простите. Я хотел бы помочь, но мне нечего вам сказать.

Когда он выходил из гостиной, Скалли тоже поднялась.

– Мы еще поговорим позже, мистер Милсап, – твердо сказала она.