Фредрик Олссон - Конец цепи

И, не желая привлекать к себе излишнее внимание, они уже стали подумывать, не закончить ли им на сегодня и не вернуться ли завтра, когда поняли, что стоят перед секцией с номерами в том же интервале, как и у цифр на их бумажке.

То, что они искали, находилось совсем рядом. За запертой дверью в самом дальнем углу за пожилым мужчиной. Он сидел на корточках перед своей ячейкой и размышлял, правильно ли разместил в ней вещи. Может, стоило положить пакет на сумку, или, пожалуй, было лучше оставить все как есть.

А они стояли неподалеку. Остановились в проходе и нетерпеливо ждали, когда он уйдет.

И в конце концов он закрыл дверь. Немного замешкался с замком, а потом удалился по своим делам, освободив им путь.

На квитанции стоял код.

И они набрали его на расположенном посередине секции модуле управления.

И ждали.

На мгновение им показалось, что они стоят на пороге великого события и весь мир вместе с ними затаил дыхание, что код, который они сейчас ввели, изменит все и сразу жизнь на земле станет иной.

Но ничего подобного не произошло.

Они услышали щелчок.

Вот и все.

И одна из маленьких дверок отворилась, не целиком, всего на несколько сантиметров, и, наклонившись над ней, они открыли ее до конца и потянулись за ее содержимым.

Там лежал желтый конверт.

У Альберта на секунду закружилась голова, хотя вроде бы без особой на то причины. Он ведь, пожалуй, еще раньше понял, что посылка пришла из того же места, но, когда он увидел желтый конверт, как две капли воды похожий на тот, который Жанин прислала ему, эмоции захлестнули его, и он искал взглядом Лео, пытался подобрать нужные слова. Судя по всему, они находились на правильном пути. И сейчас должны были еще приблизиться к ответу. И казалось, ничто больше не сможет помешать им…

Лео первым заметил их.

Они находились в другом конце зала на том же этаже.

Мужчины в темных костюмах. Один из них бежал в их сторону, прижимая наушник к уху и показывая на них рукой.

Лео схватил Альберта за рукав, и им оставалось только одно.

Спасаться бегством.

Каждый человек, естественно, неповторим сам по себе, но, когда ужас преобладает и стадные инстинкты выходят на первый план, мы неожиданно становимся просто единой массой бегущих тел.

Главный вход оказался перекрыт.

Людей, пытавшихся выйти в направлении площади Европы, встретили запертые двери, а снаружи стояли одетые в военную форму люди со стрелковым оружием, и никто не знал, что происходит, но паника распространилась молниеносно.

Как большая стайка мелких рыбешек, оказавшихся в тени акулы, все сломя голову и не разбирая дороги бросились в разные стороны, стремясь вырваться наружу.

И время работало против подполковника Петера Трессинга, время и география, и он не успевал перекрыть все пути и блокировать всех внутри.

Но такое у него было задание.

Он стоял под холодным зимним солнцем, смотрел, как люди мечутся с внутренней стороны стеклянного фасада, и на своих парней, расходящихся все дальше в стороны и берущих под контроль все новые выходы, и задавался вопросом, как много времени пройдет, прежде чем паника охватит всех и каждого и что случится тогда.

Мужчина в костюме по-прежнему стоял наверху на мостике и широко раскрытыми глазами смотрел на происходящее под ним. А там все напоминало кадры из фильма-катастрофы. Или испанский забег от быков, но без самих животных, и шум голосов перекрывал все другие звуки, крики людей, напуганных чем-то невидимым для них, но все равно пробивавшихся вперед с единственной целью убраться как можно дальше от неведомой опасности.

Он видел военных снаружи.

Видел, как людской поток достиг других выходов, и на первых добравшихся туда навалились сзади следовавшие за ними, когда двери не открылись и там тоже. Как он медленно стал расползаться в стороны в поисках новых путей наружу, подобно лаве, стекавшей с горы.

Вокзал был закрыт с улицы. И почему, черт возьми, тогда?

В ухе он слышал крики своих коллег, застрявших среди общего хаоса и неспособных добраться, куда им требовалось, из-за опасности, что их собьют с ног и просто затопчут. Уже больше не видевших Уоткинса и двоих молодых мужчин и тоже не понимавших причину паники.

И еще троих на нижнем этаже, которые совсем недавно лицезрели их.

Двоих мужчин с желтым пакетом.

Те тогда находились наискось через зал от них, вроде бы рукой подать, а потом люди устремились вниз по эскалаторам, и здесь тоже сейчас царила настоящая чертовщина, а тех парней и след простыл.

А он стоял наверху на мостике в своем костюме и не мог больше ничего сделать. И приказал продолжать охоту, несмотря ни на что, пробиваться сквозь людской поток и искать их, они ведь не могли сбежать, все зависело от них.

Потом он закрыл глаза и надеялся, что в любом случае, независимо от того, почему заблокировали весь вокзал, это помешает парням и конверту выбраться наружу.

Альберт ван Дийк сидел на переднем сиденье, наклонившись вперед и закрыв голову руками.

Но вовсе не для того, чтобы его не увидели.

А чтобы ничего не видеть самому.

Он уже ранее успел убедиться, что Лео Бьёрк не умеет водить машину, но у того вдобавок явно отсутствовали здравый смысл и инстинкт самосохранения, и это стало настоящим шоком для него. На крутых поворотах центробежная сила прижимала Альберта к боковой двери, и он истошно орал, соревнуясь в громкости с ревом мотора, в то время как их машина на максимально возможной скорости мчалась вверх по узкому пандусу туда, где, как они надеялись, их ждал дневной свет.

Хорошо хоть щепки перестали обрушиваться им на крышу.

До этого они с шумом бомбардировали ее при столкновении с каждым шлагбаумом, поставленным здесь, чтобы никто не смог уехать, не заплатив за парковку. Лео посчитал их вполне преодолимым препятствием и решил рискнуть. И пусть он оказался прав, это не помешало Альберту до смерти испугаться, когда оранжево-белый полосатый столб чуть не упал им на ветровое стекло. И его дыхание еще долго не могло успокоиться, хотя он и быстро понял, что остался в живых.

За их спинами началось настоящее светопреставление по совершенно непонятной для них причине.

И если раньше их преследовали самое большее трое-четверо мужчин, от которых им удалось улизнуть, сейчас в зеркале заднего вида они наблюдали множество бегущих людей, словно за ними стали охотиться все жители Берлина, внезапно воспылавшие желанием вымазать их в смоле, извалять в перьях и выставить из города. Это просто не укладывалось в голове, отчего не становилось менее пугающим.

Опять же старые знакомые в костюмах снова появились на горизонте. Альберт заметил их среди возможных «линчевателей», когда Лео форсировал шлагбаумы. Они настойчиво пробивались сквозь толпу, и, даже если в конце концов исчезли за бетонными столбами и остались внизу, один из них прижимал к уху наушник, что выглядело плохим знаком.