Элизабет Эймс - Манифест свободы. Почему свободные рынки – нравственны, а Большое Правительство – нет

Возникают вопросы и о подлинном наследии Франклина Делано Рузвельта. Экономисты и историки, в том числе Эмити Слаес, Бартон Фолсом, Джон Кокрейн и Роберт Хиггс, убедительно показали, что безустанное государственное вмешательство на самом деле привело к затягиванию Великой депрессии. Налоги, необходимые для финансирования кейнсианских расходов администрации Ф. Д. Рузвельта и его программ создания рабочих мест, высасывали из экономики капитал. Установленные Ф. Д. Рузвельтом контроль над ценами и квотирование производства также создали неопределенность, которая удерживала предпринимателей от найма работников. Все это отложило восстановление экономики до времени, последовавшего после Второй мировой войны.

К тому же о текущих событиях люди информированы лучше, чем когда-либо прежде, и могут яснее понимать моральную риторику Большого Правительства. До конца 1970-х годов существовали лишь три крупные сети вещания. Радио было носителем местной информации. Сегодня существуют бесчисленные источники получения информации, такие как кабельные сети, радиостанции, вещающие на всю страну. И, конечно же, интернет. Все эти СМИ предоставляют форум для нетрадиционных мнений, в том числе и для мнений, отражающих новую высокую оценку нравственных устоев свободного предпринимательства и свободных рынков.

Цель данной книги – озвучить подобные мнения. Интересам гуманного и сострадательного общества лучше всего служит экономическая свобода. На протяжении всей истории свободные рынки демократического капитализма сделали для повышения уровня жизни и процветания, улучшения жизни больше, чем любая другая система. Именно свободные рынки демократического капитализма приводят к тому, что мыслители называют «расцветом человека».

Свободные рынки позволяют направлять созидательную энергию людей на удовлетворение желаний и потребностей других людей, на улучшение жизни, на превращение скудости в изобилие. Раскрепостив небывалую креативность, генерировав богатства и повысив уровень жизни, открытые рынки помогли не только бедным. Способствовав утверждению идеалов доверия и сотрудничества, щедрости и демократии, экономическая свобода стала более мощной силой, обеспечивающей права человека, самоопределение и нравственность, чем любая правительственная бюрократия.

В ходе любой дискуссии о нравственности капитализма свободного рынка возникает вопрос: если рынки нравственны, откуда берутся люди, подобные Бернарду Мэдоффу (здесь читатель может по своему усмотрению вставить имя любого другого известного хитреца)? Никто не сомневается, что государство необходимо для защиты прав граждан и гарантирования господства закона. Но явно гипертрофированное и политизированное государство заканчивает тем, что подрывает нравственные устои общества. Вместо того чтобы наделять людей властью, программы Большого Правительства, начиная с социальных субсидий и заканчивая материальной помощью, которую государство оказывает корпорациям, способствуют усилению зависимости и разрушению личной ответственности, подталкивают частных предпринимателей и компании к принятию плохих решений. Обременительные правила и чрезмерное налогообложение удерживают людей от создания и развития предприятий. Такие правила и налоги сдерживают экономическую активность и создание богатств, препятствуют прогрессу индивидуумов и общества. Назойливые правила, стремящиеся регулировать все, от страхования до запретов на трансгенные жиры, ограничивают предпринимательство, свободу индивидуального выбора и поощряют злоупотребления властью.

В этом крайне политизированном бюрократическом мире связь усилий с вознаграждениями часто мала, а нередко отсутствует вовсе. Политически обусловленные правила и программы, начиная с субсидий корпорациям и заканчивая антитрестовским законодательством, благоприятствуют интересам могущественных новичков и удерживают людей, подумывающих о собственном бизнесе, от реализации их планов. Вместо того чтобы способствовать сотрудничеству, Большое Правительство имеет свойство способствовать поляризации общества, поскольку побуждает разные группы населения, молодых и старых, богатых и бедных, соперничать за милости и предпочтения. Вместо того чтобы поощрять расцвет людей и изобилие, эта политизированная, контролируемая среда вызывает оцепенение и дефицит. Экономики и рынки, подчиненные господству государства, характеризуются стагнацией и нравственным недугом. Такие экономики и рынки производят меньше товаров и услуг, меньше инноваций, дают низкие уровни жизни, а также вызывают недоверие, несправедливость и коррупцию.

Мы уже были почти в таком положении раньше. Похожие вопросы о Большом Правительстве ставили в 1970-х годах. Расширение государства не только при Джимми Картере, но и при Ричарде Никсоне привело к десятилетию стагфляции. Возникшее в результате этого разочарование в государстве помогло возрождению свободной рыночной экономики, бросившей вызов принципам ортодоксального стейтизма времен Ф. Д. Рузвельта. В 1980 году Милтон и Роуз Фридман опубликовали книгу «Free to Choose» («Свобода выбирать» [14] Милтон Фридман, Роуз Фридман . Свобода выбирать. М.: Новое изд-во, 2007. – Прим. ред. ), которая сразу же стала бестселлером, а позднее – основой невероятно популярного телесериала. Эта книга стала интеллектуальной основой движения, достигшего пика могущества в годы, последовавшие за избранием Рональда Рейгана президентом США. Экономическая программа Рейгана раскрепостила экономику. Удалось победить инфляцию, снизить налоги и ослабить удушающее активность регулирование. Это не только укрепило экономику США, но и вызвало волну процветания во всем мире. Страны от Индии до Швеции последовали поданному Рейганом примеру и провели либерализацию своих экономик. Три десятилетия роста, начавшегося после этой либерализации, были прерваны только нынешним финансовым кризисом и последовавшей рецессией, но, как мы покажем далее, и кризис, и рецессия были травмами, причиненными государством экономике.

Успех Рейгана должен был бы уничтожить моральное доверие к патернализму Большого Правительства. Но преодолеть старые предрассудки нелегко. Можно сказать, что старые убеждения «умирают, но не сдаются», а дурные идеи обнаруживают особое упорство. С древнейших времен считается, что свободные рынки ставят прибыль выше людей. Сократ утверждал, что «чем сильнее люди ценят деньги, тем меньше они ценят добродетель». Апостол Павел учил, что «любовь к деньгам – корень всех бед». Торговлю слишком часто рассматривают не как обмен, а как сделку с «нулевой суммой результатов», то есть когда один выигрывает за счет другого.