Эрнест Хемингуэй - Иметь и не иметь. Пятая колонна (сборник)

Второй рыболов подался вперед.

– Это же Фредерик Гаррисон, – со значением сообщил он.

– Никогда не слыхал про такого, – сказал капитан Уилли.

– Ну так услышите, – сказал Фредерик Гаррисон. – И не только вы, но и весь ваш вонючий, мокрый городишко, хоть бы мне и пришлось срыть его до основания.

– Симпатичный вы малый, – покачал головой капитан Уилли. – Как это вам удалось заделаться столь важной птицей?

– Он один из самых видных политиков в нашем правительстве, – сказал второй рыболов.

– Да будет вам, – вздохнул капитан Уилли. – Если это так, чего ж он сидит в Ки-Уэсте?

– Приехал отдохнуть, – объяснил секретарь. – А в скором времени будет назначен генерал-губерна…

– Довольно, Уиллис, – сказал Фредерик Гаррисон. – Теперь вы подвезете нас к этой лодке, – добавил он, улыбаясь. У него имелась особая улыбка для таких случаев.

– Нет, сэр.

– Слушайте, вы, полоумный рыбак. Я вас в порошок сотру.

– Ага, – кивнул капитан Уилли.

– Вы еще не знаете, кто я такой.

– Плевать я хотел, – сказал капитан Уилли.

– Этот человек – бутлегер, я не ошибся?

– Что хотите, то и думайте.

– За него, вероятно, назначена награда.

– Сомневаюсь.

– Он преступник.

– У него семья, и ему нужно самому кормиться и ее кормить. Вас-то, в правительстве, кто кормит? Уж не те ли самые, кто работает здесь, в Ки-Уэсте, за шесть с половиной долларов в неделю?

– Он ранен, значит, побывал в переделке.

– А может, он сам себя подстрелил? Потехи ради.

– Прекратите ерничать. Вы сейчас туда подъедете, и мы возьмем того человека с его лодкой с собой, чтобы затем передать полиции.

– Где?

– В Ки-Уэсте.

– А вы что, из полиции?

– Я же объяснил, кто он, – сказал секретарь.

– Ну хорошо. – Капитан Уилли резко крутанул штурвал и развернул баркас, до того близко пройдя у берега, что из-под винта ударило вихрящееся облако глинистой тины. Баркас пыхтя двинулся к мангровым зарослям, где стояла другая лодка.

– Какое-нибудь оружие на борту имеется? – спросил Фредерик Гаррисон капитана Уилли.

– Нет, сэр.

Оба рыболова во фланелевых костюмах стояли сейчас в полный рост, разглядывая лодку с контрабандой.

– Это поинтересней рыбной ловли, правда, доктор? – спросил секретарь.

– Рыбная ловля – полнейшая чушь, – сказал Фредерик Гаррисон. – Если и поймаешь какую-то там рыбу-парусник, что с ней делать? В пищу она не годится. А вот это действительно любопытно. Я рад, что получил возможность испытать нечто подобное на личном опыте. Раз тот человек ранен, ему не удастся ускользнуть. Море слишком бурное. И мы знаем его лодку.

– Вы сейчас захватите его без посторонней помощи! – восторженно сказал секретарь.

– Голыми руками, прошу отметить, – кивнул Фредерик Гаррисон.

– И без возни с агентами ФБР, – прибавил секретарь.

– Эдгар Гувер чересчур о себе возомнил, – сказал Фредерик Гаррисон. – Я нахожу, что пора бы его приструнить. Встаньте борт к борту, – велел он капитану Уилли.

Капитан Уилли выключил мотор, и баркас лег в дрейф.

– Эй! – крикнул капитан Уилли тем, кто сидел на другой лодке. – Пригнись!

– Это что за новости? – сердито сказал Гаррисон.

– Спокойно, – произнес капитан Уилли. – Эй! – крикнул он вновь. – Слышишь? Двигай в город и не бери в голову. Насчет лодки забудь. Лодку заберут. Все скинь и двигай в город. Тут у меня на борту какой-то шпик из Вашингтона. Я, говорит, поважнее самого президента. Затеял тебя сцапать. Он думает, ты бутлегер. Записал твой номер. Я тебя в глаза не видал и не знаю, кто ты такой есть. Ежели что, личность подтвердить не смогу!

Баркас сносило все дальше. Капитан Уилли продолжал кричать:

– Даже не знаю, где тебя встретил. Что это за место, понятия не имею!

– Ясно! – раздалось со стороны контрабандистов.

– А шишку эту я буду катать допоздна! – добавил капитан Уилли.

– Ясно!

– Любитель поудить! – прокричал капитан Уилли, едва не срывая голос. – Сукин сын говорит, рыба-де в пищу не идет!

– Спасибо, брат! – донесся голос Гарри.

– Так этот тип – ваш брат? – спросил Фредерик Гаррисон, весь уже багровый, но так и не утоливший любовь к сбору информации.

– Нет, сэр, – ответил капитан Уилли. – Просто те, кто живут морем, друг дружку зовут братьями.

– Мы сейчас же возвращаемся в Ки-Уэст, – сказал Фредерик Гаррисон, хотя без особой уверенности.

– Нет, – покачал головой капитан Уилли. – Вы, господа хорошие, наняли меня на целый день. И денежки ваши я отработаю сполна. Давеча обзывались – я-де полоумный, – но уж чего-чего, а катать народ я умею.

– Вот и везите нас в Ки-Уэст, – велел Гаррисон.

– Слушаюсь, сэр. Чуть опосля. И знаете, что я вам скажу? Парусник на вкус не хуже королевской макрели. Когда мы продавали их Риосу на рынок в Гавану, нам платили по десяти центов за фунт, все равно как за макрель.

– Да замолчите вы, – сказал Фредерик Гаррисон.

– Я думал, раз вы из правительства, вам это интересно будет. Разве не у вас там заправляют ценобразуемостью продуктов, или как там это называется? Разве нет? Чтоб они, значит, стоили подороже и так далее? Чтоб мы за крупчатку платили побольше, а нам за рыбку поменьше?

– Да замолчите вы, – сказал Гаррисон.

Гарри на своей лодке перебросил за борт последний мешок.

– Дай-ка разделочный тесак, – обратился он к негру.

– Тесак упал в воду.

Гарри нажал стартеры и запустил оба мотора. Второй мотор он поставил, вновь взявшись за контрабанду спиртного, когда кризис просадил днище рыболовному спорту. Он достал топорик и левой рукой перерубил якорный канат прямо на битенге. Пусть тонет; когда мы станем вытаскивать товар, то зацепим и его, подумал он. Я пойду прямиком в Гаррисон-Байт, а там пусть забирают лодку, коли хотят. Мне нужен врач. Не хватало еще и руки лишиться. А товар стóит не меньше самой лодки. Не так уж много пролилось.

Он вдавил рукоять, включая муфту левого винта, и лодка, к тому же подхваченная приливом, принялась бодро разворачиваться, выходя из зарослей. Мотор работал как часы. Баркас капитана Уилли был уже мили за две в стороне, на пути в Бока-Гранде. Пожалуй, с таким приливом можно пройти по плавням.

Гарри включил муфту правого винта и почувствовал, как приподнялся нос. Зеленая поросль живо заскользила мимо, слегка оголяя корни вслед лодке, кормой подсасывающей воду. А может, все обойдется и ее не конфискуют? Эх, только бы руку спасли. Кто же знал, что они там пальбу откроют; мы ведь полгода в открытую ходим из Мариэля с товаром. Ох уж эти кубинцы. Кто-то кому-то не отстегнул, и в тебя стреляют. Одно слово, кубинцы.

– Эй, Уэсли, – сказал он, оглянувшись на кокпит, где лежал укрытый одеялом негр. – Ты как там?

– Господи, – сказал Уэсли. – Хуже некуда.