Тулку Ургьен Ринпоче - Блистательное величие. Истории из жизни великих мастеров медитации старого Тибета

Но хотя Кармапа обнаружил много терма, сам он, кажется, не записывал многочисленные тексты, которые связаны с этими терма. Однажды Кармапа воскликнул: «При таком изобилии открытий, которые сделали Кхьенце, Конгтрул и Чоклинг, мне нет никакой необходимости добавлять какие-то новые терма!»

Во внутренних помещениях Цурпу хранилось сорок ларцов, содержавших удивительные символы просветлённых тела, речи и ума, которые были вручены Кармапе охранителями разных терма. Показывая эти духовные сокровища моему дяде Самтену Гьяцо, Кармапа в очередной раз подчеркнул: «Это были учения, которые следовало бы записать, но я этого не сделал – как я могу тягаться с тремя великими тертонами! Я не считаю их терма недостаточно полными или требующими исправления».

Самтен Гьяцо говорил мне: «Кхакьяб Дордже был невероятно великим учителем. Я был уверен, что он мог видеть все три времени столь же ясно, как и то, что лежит у него на ладони». Это замечательное ясновидение позволило Кармапе обнаружить за свою жизнь почти тысячу тулку.

Поскольку Самтен Гьяцо и Кхакьяб Дордже были очень близки, дядя мог не церемонясь задавать даже очень личные вопросы. Однажды он спросил Кармапу, как тот узнает о месте, где должен родиться тулку? Хотя Кармапа обладал не знающим препятствий ясновидением, он ответил, что это не всегда в его силах. Но, с другой стороны, даже если его никто об этом не спрашивал, иногда он знает, когда тот или иной лама умрёт и где он переродится. В таком случае, когда к нему приходят ученики, которые должны найти тулку, и спрашивают о судьбе своего ламы, у него уже есть готовые записи о подробностях смерти и перерождения этого тулку.

В других случаях он может видеть обстоятельства перерождения, только если сделан специальный запрос и имеются благоприятные условия, подготовленные достаточным количеством выполненных практик. Иногда же он не видит ничего, даже если его просят помочь. Несмотря на его старания, важные сведения остаются «скрытыми в тумане». Это, как он сказал, является знаком каких-то препятствий во взаимоотношениях умершего ламы и его учеников. Например, если были случаи ссор или разногласий между последователями ламы, то местонахождение его следующего воплощения будет неопределённым и туманным.

«Худшее препятствие для чёткого обнаружения тулку, – объяснял Кхакьяб Дордже, – это отсутствие согласия между гуру и его учениками. В таких случаях ничего нельзя поделать, и обстоятельства следующего рождения остаются непредсказуемыми».

Кармапа считался крупным тертоном, а это было для него достаточным основанием, чтобы взять супругу, которая необходима для «отпирания ларца с кладом» [57]. Однако Кармапы обычно были монахами, а потому желание взять супругу не было бы воспринято с одобрением; на самом деле это считалось абсолютно недопустимым. Его нежелание открывать терма или взять супругу привело к тому, что он тяжело заболел. Некоторые говорят, что это было возмездием, которым дакини преследуют тех, кто способен быть тертоном, но не исполняет своей миссии.

Так или иначе, в конце концов многие великие учителя убедили его взять супругу. Если он этого не сделает, настаивали они, то безвременно умрёт. Его первой супругой была старшая дочь из аристократической семьи из Центрального Тибета. Как предсказывалось Падмасамбхавой, она должна была стать его супругой для обнаружения терма. Позднее он женился ещё и на её младшей сестре.

Ещё позже, когда Кармапа снова заболел, в терма, открытом одним тертоном из Сурманга [58], появилось предсказание. В нём говорилось, что если Кармапа возьмёт в супруги молодую женщину, которая на самом деле дакини во плоти, то его жизнь продлится на три года.

16. Великая Дакини из Цурпу

Кармапа послал на поиски людей, которые опознали женщину и пригласили её в Цурпу. Её стали называть Кхандро Ченмо, что значит «Великая Дакини» [59]. Он взял её в супруги, и это действительно продлило его жизнь на три года. Каждый раз, когда Кармапе случалось заболеть, Кхандро Ченмо приглашали навестить его, и через два дня он выздоравливал. Так продолжалось ровно три года. Ценность продления жизни Кармапы безмерна.

Кхандро Ченмо была очень красива, и к тому же она стала выдающимся практиком. Она была исполнена любви и сострадания, преданности и безмерной духовной глубины. Я довольно хорошо её знал в последние годы её жизни. Впервые мы встретились в Цурпу, когда мне было двадцать шесть лет, ещё раз – через три года, а позже – уже в Румтеке, откуда она отправилась в невидимые миры через два года после бегства из Тибета. Она была особенным существом, истинной дакини. Почти всё время она проводила в затворничестве, практикуя садхану и читая мантры, и в результате достигла глубокого уровня переживания и постижения. Это не слухи: я сам свидетель этого.

Самтен Гьяцо безмерно её уважал, и однажды он сказал мне: «Когда мне доводилось посещать Кармапу, она часто бывала там. Это было всё равно что встретиться с самой Тарой. Она и есть Арья Тара, явившая себя в человеческом теле, подлинная дакини». Она, в свою очередь, очень любила моего дядю и каждый год посылала ему в Кхам подарок.

К Кхандро Ченмо относились с безмерным уважением, как если бы она была великим ламой.

Молва опережала её, куда бы она ни отправилась, и тысячи людей собирались, чтобы повидать её. Она побывала в Бутане по приглашению королевской семьи, а когда она прибыла в Гангток, чтобы встретиться с Дзонгсаром Кхьенце, то он сам вышел её встретить. На торжественных церемониях её обычно усаживали на такой же высокий трон, как у Кхьенце и Конгтрула. Но сама она никогда не важничала.

Великий учёный Таши Осер некоторое время был слугой Конгтрула, и он рассказал мне о последней встрече Кармапы с его учителем Конгтрулом. Эта встреча происходила в месте, где Конгтрул предавался затворничеству, над Палпунгом [60].

– Я пришёл, чтобы перед своим уходом засвидетельствовать своё почтение, – сказал Кармапа.

– Ну-ну. Если ты уходишь, я могу прийти и пожить в твоём доме, – ответил Конгтрул.

Кармапа понял эти слова как возможный намёк на то, что тот собирается вернуться в качестве ребёнка Кармапы, но ничего не сказал.

Как я уже упоминал, согласно традиции, из монастыря умершего ламы посылали старшего монаха, чтобы спросить Кармапу (или другого совершенного учителя), где искать тулку. Вышло так, что после ухода Конгтрула эта задача выпала на долю Таши Осера, который отправился в Цурпу, чтобы выяснить у Кармапы, где находится перерождение Конгтрула.