Игорь Беликов - Израиль: почти паломничество

Время текло. Рождественская служба должна была начаться в 12 ночи, и нас обещали впустить до ее начала. Однако миновало 12, затем час ночи, а «гвардейцы» продолжали держать возраставшую толпу за заграждениями. Похоже было, что Иерусалимский патриарх и палестинский президент настолько увлеклись беседой (как после долгой разлуки), что православный иерарх совершенно позабыл о собравшихся верующих.

Думаю, что тут очень уместно сделать небольшое отступление о том, что представляет собой Иерусалимская православная церковь. Она является одной из древнейших православных церквей, занимает четвертое место в диптихе (официальном перечне) автокефальных поместных церквей. Ее иерархи не устают напоминать, что первым епископом этой церкви считается Иаков, брат Иисуса Христа. В настоящее время она насчитывает около 130 000 верующих, из которых 99 % — арабы-христиане. Не слишком много, учитывая. что ее юрисдикция охватывает территорию Израиля, Иордании и Палестины. В отличие от паствы, все до единого иерархи (епископы) этой церкви, которых насчитывается 19 (совсем немало для столь немногочисленной паствы!), являются этническими греками. Оправдывая такую ситуацию, нынешний патриарх Феофил III заявляет, что, он, дескать, не делит паству на арабов и греков. все они являются «румийцами» (т. е. «византийцами»). Ранее я уже писал о далеком от братолюбия агрессивном настрое иерархов этой церкви в вопросах управления храмом Гроба Господня. Нынешний патриарх Иерусалимский очень доволен нынешней ситуацией в своей церкви и его очень сильно раздражает желание гораздо более многочисленных православных церквей, особенно Русской православной, принять участие в управлении святыми местами. Его предшественник, патриарх Ириней I, прославившийся драками с армянским патриархом и стремлением закрепить за Иерусалимской патриархией абсолютную монополию на управление храмом Гроба Господня, за 3,5 года своего правления оказался замешан в ряд скандалов со спекуляцией недвижимостью (продал гражданам Израиля церковные участки в Иерусалиме). Будучи отрешенным от должности священным синодом, он отказался сложить полномочия и продолжал совершать богослужение как патриарх, внося смуту в ряды верующих, за что был лишен всех степеней священства и низведен до статуса простого монаха. Неудивительно, что с такими традициями, таким мизерным количеством приверженцев и такой этнической разделенностью простой паствы и руководства для патриарха Иерусалимского налаживание доверительных отношений с палестинским президентом куда важнее внимания к прихожанам, даже накануне всенощной рождественской службы.

Наконец, примерно, в половине второго ночи, мощный кортеж палестинского президента отбыл восвояси. «Гвардейцы» усиленно засуетились, некоторые взялись за заграждения, демонстрируя намерение убрать их, забегали, толпа напряглась. Но «гвардейцы», похоже, передумали. Суета среди них нарастала, бурные разговоры сопровождались еще более бурной жестикуляцией. Но прихожане по-прежнему оставались за барьером. В толпе усиливалось напряжение и давление задних на стоявших в передних рядах. Потом два «гвардейца» отодвинули одно заграждение. Это было все равно, что проделать небольшую дырку в плотине, за которой скопилась масса воды! Толпа рванула в созданный маленький проход, отшвырнув «гвардейцев». И нас, находившихся в первых рядах, понесло прямо к входу в храм. Следом рухнули остальные ограждения, и часть людей, стоявших в толпе, стала падать на них. В памяти сразу всплыли воспоминания о Ходынке!

Вход в одну из важнейших святынь представляет собой дверцу высотой 1, 2 метра в сплошной каменной стене. Таким его сделали еще в 19 веке, чтобы помешать бедуинам въезжать в церковь на верблюдах. Прошло уже больше 100 лет, но никто из иерархов Иерусалимской церкви не озаботился тем, чтобы сделать его соответствующим наплыву прихожан и просто посетителей. Наоборот, в путеводителях с пиететом пишется о том, что такой вход, мол, должен вызывать у прихожан смирение — войти в него не согнувшись невозможно. Что с того, что в церковные праздники низкая притолка запросто может снести голову прихожанам, которых активно продвигают сзади? Главное — заставить склонить прихожан голову при входе, внешняя атрибутика. У меня было полное впечатление, что первые ряды сейчас будут размазаны вокруг этого «смиренного» входа. Но каким-то образом толпа в последний момент притормозила и передние, не попавшие в проем входа, отделались только синяками. Прихожане стали выстраиваться в очередь. Тут появились «гвардейцы» и своей суетой лишь усилили неразбериху. Вместо того, чтобы как-то организовать очередь, они стали хватать часть прихожан и вышвыривать их из толпы у входа. Причем вышвыривали они исключительно эфиопов. Не африканцев вообще, а именно эфиопов. Выбросить любого чернокожего опасно — в толпе были афроамериканцы и темнокожие граждане других западных стран. А эфиопы заметно отличаются от других африканцев своим этническим типом. Эфиопскому правительству, погруженному во внутренние разборки, не до защиты своих граждан, так что аббасов-ским «гвардейцам» не приходилось опасаться дипломатического скандала. Это было проявление самого настоящего расизма. Чтобы подобрать более деликатное слово, потребуется много времени, и оно не будет в полной мере отражать того, что я наблюдал. Слово «расизм» — грубее, но точнее.

Наконец, согнувшись в три погибели, мы протиснулись в «дверь смирения». Каково же было наше изумление, когда мы увидели храм, заполненный людьми и уже начавшуюся службу! Оказалось, что кроме «двери смирения» в храме есть выход через вплотную примыкающую к нему католическую церковь святой Екатерины. Через него-то и попали в храм другие прихожане и часть туристов, гиды которых проявили сметливость и договорились с «гвардейцами». Вот такое начало всенощной службы в честь Рождества Христова.

У входа было еще можно передвигаться, но ближе к алтарю плотность прихожан была выше, чем пассажиров в час пик в московском или токийском метро. Похоже, храм строился без какого-то учета основ акустики, так что слова торжественного богослужения, произносимые патриархом Иерусалимским, были почти не слышны, а увидеть его могли лишь люди ростом не ниже 1 м 90 см. Некоторые из прихожан, «перегорев» в ожидании, в прострации полусидели-полулежали, привалившись к ближайшей колонне. Не видя и не слыша службы. Интересно, что они потом рассказывали? Я протиснулся к большим интересным иконам слева от алтаря. Здесь можно было услышать хоть какие-то обрывки службы. И здесь же находился вход в пещеру Рождества — место, где, по преданию. появился на свет Иисус. Справа от входа в пещеру, в специальном деревянном киоте находится одна из самых знаменитых икон — икона Божией Матери Вифлеемская, считающаяся чудотворной. Это единственная икона, на которой Дева Мария изображена улыбающейся. Улыбка очень легкая, чуть намеченная. Икона подарена храму российским императорским домом. Она очень большая — примерно 1,5 х 1 м и практическим полностью закрыта массивным серебряным окладом. Открыты лишь лица Марии, младенца Иисуса и несколько маленьких лиц святых над головой Девы.