Омар Суфи - Власть и страсть

— Что касается вопроса о том, почему пар уходит в прошлое, так это из-за того, что большим корпорациям это становится не выгодно. Рокфеллер, этот негодяй, делает миллиарды на нефти и хочет посадить всех на гидрокарбоновую иглу. Все правительства — это только пешки в руках крупных промышленников.

— У вас вполне марксистские взгляды на вещи. Ряд моих друзей одобрили бы вас. С вами определенно мы будем рады работать.

— Смотрите, что происходит с пишущими машинками, — продолжал Ллойд. — Механизмы на них ставят от корпорации «Window», а ведь были гораздо лучшие модели, например, от «Perfect». Так теперь хозяин «Window» всех задушил, точно так же, как Рокфеллер это сделал со своими более мелкими конкурентами. Теперь что первый, что последний занимаются благотворительностью — создают фонд для помощи бедным… Какая патетика — и мы это глотаем.

— Хоть что-то, — вставил Золтан. — Ведь многие копят деньги на своих счетах или тратят только на свое удовольствия…

— А, знаю, — сказал Карел Земан. — Хочешь оправдать своего венгра Шороша… грабителя на бирже… он верит в силу рынка…

— Я тоже верю в свободный рынок. Моя революция — это освобождение Венгрии, а не перераспределение собственности.

— Давайте все ваши схемы, — Али потянулся за рисунками, но Ллойд остановил его.

— Не так быстро… Мне нужна конкретная информация. С кем я буду работать?

— Я предлагаю вам поехать в Париж и на месте поговорить с моим… другом. Он вам все объяснит. У нас даже есть ангар, где вы сможете сконструировать свои аппараты. Деньги будут… за это не волнуйтесь.

После встречи Али направился на центральную площадь, где нанял конный экипаж до Конопиште, что находился в 50 километрах от Праги. Там в известном замке австрийского кронпринца Франца Фердинанда проходил званый вечер, на который Али удалось раздобыть приглашение с помощью чешских знакомых. Замок был приобретен Франц Фердинандом в 1887 году, и он предпочитал проводить время там, чем в резиденции в Вене. Особой его страстью была охота, и в замке находилась огромная коллекция рогов убитых оленей — за время своей жизни кронпринц Франц Фердинанд со своими приятелями истребил около двухсот тысяч различных животных.

В тот вечер, когда туда прибыл Али, Франц Фердинанд завершил очередную охоту. Было около пятисот приглашенных: еда была изысканной, а шампанское лилось рекой. Однако круг людей, которые имели доступ непосредственно к кронпринцу, был узок. Он был высокомерен и общался с несколькими близкими людьми вокруг себя. Но Али прибыл на вечеринку не для того, чтобы встретиться с Франц Фердинандом. Его должны были ввести в круг чешских бизнесменов, которые были заинтересованы в одной коммерческой операции в Париже. Али тут же написал своему лидеру Эмилю, что проект может представлять интерес и может пополнить бюджет их движения. А заодно он надеялся, что расширит свой круг знакомых из числа революционеров или борцов-освободителей.

Его встретил молодой человек по имени Виктор Конечны, торговец недвижимостью. А тот, в свою очередь, представил его своему приятелю, тоже по имени Виктор:

— Граф Виктор возглавляет фирму по торговле недвижимостью «Башня».

Стоящий перед Али джентльмен имел глубокий порез на левой щеке.

— Али Гасымбек, — представил его Виктор Конечны. — Сын нефтепромышленника из Кавказа, торговец искусством.

— Ну, я надеюсь, что мы найдем быстро общий язык. Два коммерсанта, — весело сказал граф Люстиг.

Али кивнул.

— Шумно здесь у вас для обсуждений, однако.

— Я близкий человек Франца Фердинанда. Не могу отказать его высочеству… Приходится посещать все его многочисленные охоты и мероприятия. Но вот мы можем присесть где-нибудь…

Он поискал глазами просторы замка и указал на второй этаж: — Там комната поспокойней.

Когда они втроем уединились, граф сказал:

— Я ищу серьезных партнеров в Париже. Мне на глаза попалась статейка, что муниципалитет Парижа собирается демонтировать Эйфелеву башню.

Али удивленно поднял брови.

— Удивительно? — продолжал граф. — Нет, на самом деле. Может, вы слышали, что великий французский писатель Мопассан ненавидел башню и поэтому… часто там обедал, чтобы не созерцать ее со стороны. Не вписывается эта башня в архитектурный ансамбль Парижа. Ну, это об эстетике… есть и экономическая сторона дела. Содержать ее дорого. Так вот, она, как я навел справки, будет демонтирована…

— Интересно… И как можно на этом заработать?

— Я ищу людей во французском правительстве. Мы можем купить это дешево, если пошустрить, и продать кому-нибудь. Я думаю, что найдется немало людей, кто захочет ее купить. В частности, я знаю пару американцев, которые хотели бы разобрать и унести ее на свой континент. Наверно, это мода пошла с тех пор, как французы подарили статую Свободы американцам. Они все хотят туда перетаскать, — усмехнулся граф Люстиг и продолжил:

— Я совершенно случайно узнал от моего друга Виктора Конечны о широких возможностях вашего друга… его зовут Эмиль… Рум, кажется.

— Да, так оно и есть. Только Виктор мне намекал, что вам нужны бумаги… эээ… документы.

Здесь собеседники стали говорить тихо:

— Да, мне нужны документы… понимаете… нужно удостоверение члена правительства Франции… Нам надо быстро завлечь американцев. Для этого нужны документы… А потом сделаем все, как по закону… Ставка большая, можно заработать кучу денег.

Али подумал несколько секунд:

— Этот проект попахивает…

— Немного попахивает — согласен, — перебил его граф Люстиг. — Но ведь вы тоже как-то странно скупаете все картины в Вене, как мне сказал Виктор. В таком количестве… и пока не продаете их. Тоже странно, не так ли…

— Рыбак рыбака видит издалека, — улыбаясь, сказал Али. — Правда, цели, наверно, у нас разные…

— Не знаю, меня интересуют деньги. А вас что?

Али посмотрел на них и понял, что перед ним коммерсанты, а не революционеры. Впрочем, он и не ожидал ничего другого. Ему после разговора с Карелом Земаном показалось, что все чехи мечтают о независимости Чехии от Австрии. Но были и так называемые «реалисты» во главе с Томашем Масариком, ратующие за реформы в Чехии в составе империи. Но здесь, в Конопиште, людей, вовлеченных глубоко в политические проблемы, было мало: на вечере царила бесшабашная атмосфера. В конце концов, миллионы людей живут своей обыденной жизнью и их интересует банальные вещи — деньги, семья и личное благополучие. На его родном Кавказе даже многие ярые мусульмане были счастливы или, по крайней мере, смирились с тем, что ими правит русский царь-христианин. Но вслух он только сказал:

— Я думаю, что наше сотрудничество будет успешным, — подытожил Али.