Лия Аветисян - Вкус армянского гостеприимства

Книга «Вкус армянского гостеприимства» издательства СЛОВО/SLOVO, на мой взгляд, – настоящее произведение искусства. Для меня то, КАК написано, не менее важно, чем то, ЧТО написано. Прежде всего, – каким языком. Отмечу исключительно точный, образный русский язык. Как вы можете легко догадаться по имени, автор – армянка. Лия Аветисян, блестяще владеющая армянским и русским. Знаю ее уже много лет. Читал ее блестящие переводы классической армянской поэзии от айрэнов (X–XVIII вв.) и Наапета Кучака (XIV в.) до нашей современницы, незабвенной Сильвы Капутикян. Многие волнующие переводы Лии Аветисян украшают страницы этой книги, придавая ей неповторимый поэтический налет.

А юмор, ирония? Ими проникнута вся книга. Драгоценное, редкое качество! Чего стоят тосты, которыми сопровождаются многие рецепты. Не грузинские и национальноармянские, они придуманы самим автором и проникнуты мудрой иронией.

Форма книги оригинальна. Я бы назвал книгу Лии Аветисян «тридцать три в одном». Приобретая ее, вы одновременно входите в круг ценностей армянского народа с его древностью, его духовностью. Вы узнаете, как создавался оригинальный армянский алфавит; знакомитесь с древней армянской книгой – явлением мирового масштаба (говорю как специалист), с гениальными ее мастерами – миниатюристами и героическими тружениками – переписчиками книг.

Посмотрите оглавление. Перед рецептами блюд и практическими указаниями, как их готовить, вы прочтете краткие эссе «Армянская психология», «Армянские сказки», «Армянский язык», «Ислам и Армения», «Армянская генетика» и так далее, и так далее.

То, что параллельно с рецептами национальных блюд должна быть отражена история создавшего их народа, по крайней мере его исторический опыт, – мысль достаточно простая. Но с таким мастерством отразить историю, искусство, всё вплоть до мелочей, до первооснов, до хлеба и вина – это я встречаю впервые, поэтому и отношу книгу Лии Аветисян к разряду художественной прозы и называю ее произведением искусства. Автор просвещает и забавляет, дает советы и знакомит нас с вроде бы знакомым народом – армянами, – но делает это так, что мы убеждаемся: на самом деле мы мало что о нем знали.

Например, мама полководца Суворова была армянкой, и поэтому светлейший князь Меншиков объяснял афористичность речи полководца, его стремление говорить в рифму даже в воинских донесениях «восточным балагурством».

Правда и то, что великий Джордж Байрон, прибыв в Венецию, увлекся Арменией, армянским языком, написал грамматику армянского языка для англичан и английскую грамматику для армян, переводил древние тексты из пергаменных манускриптов. И, между прочим, сказал вещие слова, позвольте вам их напомнить: «Трудно найти летописи народа, менее запятнанные преступлениями, чем летописи армян, добродетели которых были мирные, а пороки – следствие притеснения. Но какова бы ни была их судьба, – а она печальна, – что бы ни ожидало их в будущем, их страна всегда должна оставаться одной из самых интересных на всем земном шаре».

При этом как в любом произведении, написанном в жанре, близком к художественной прозе, здесь реальные факты густо перемешаны с предположениями. А в результате возникает убедительная картина ментальности армянского народа, который стремится включить в свою национальную семью всех ярких представителей других народов. Таково мироощущение армян, очень долго живущих на Земле и за свою многовековую историю соприкоснувшихся со всеми родами и племенами.

Яже, выбрав когда-то судьбу исследователя армянской культуры, могу сказать со знанием дела: считайте себя обойденным судьбой, если не отведали вкуса армянского гостеприимства. Или хотя бы не прочитали о нем в этой самобытной книге.

Ким Бакши, историк, писатель

Почему Англия называется Англией, Россия – Россией, а Армения – Арменией? Как правило, историки, лингвисты и этнографы спорят на эту тему до хрипоты. Но факт есть факт: когда-то, в глубине веков, бесстрастные, а чаще ангажированные правителями пиарщики, которых тогда называли летописцами, восхваляли славные походы своих заказчиков и со смаком описывали поражения соседей. Или люди, которых сейчас называют туристами, а тогда – путешественниками, оставляли записи в своих дневниках: «Так, мол, и так, был я в стране арменов, пил удивительное вино и нежное пиво из ячменя. А уж закусывал!..» Примерно так на разных языках и различными способами записи – от пиктографии и клинописи до иероглифики и алфавитного письма – утверждается в географических справочниках имя страны. Если прочитать записанное по-китайски слово «Армения», то получится «Красавица рядом с Востоком», а если по-древнегречески – то «Страна понимающих Ара». Да, Армения действительно была и остается красавицей, тем самым раем, где были сотворены Адам и обе его жены. Чем лакомилась первая, Лилит, науке неизвестно. Судя по результату – чем-то неудобоваримым. А вот Ева известна в истории кулинарии как первый дегустатор некоего округлого плода, отождествляемого теологами с яблоком. Но было ли это именно яблоко? Или гранат? А может, абрикос? Или даже сочная шелковица? А может, это был вовсе и не десерт, а закуска в виде оливы, свежий лист которой был принесен дедушке Ною голубем? Как бы то ни было, история человечества каждый раз начиналась с вкусного и, как утверждали академики А. Вавилов, Б. Пиотровский и многие современные ученые, – скорее всего, именно в Армении.

Армяне – народ древний, но ни капельки не изменившийся. Как и тысячи лет назад, они уважительно относятся к родной и чужой культуре, своим и чужим семьям, знакомым и незнакомым старикам и обожают всех малышей на свете. А еще в Армении почитаема мать как гарант сейсмоустойчивости семьи и ее чистой ауры. Фотографию барельефного изображения «Армянской Мадонны» в сопровождении дуэта воспевающих ее музыкантов-дудукчи IV века н. э. вы найдете на страницах этой книги.

Средневековые армянские философы называли не только пуповину связывающую младенца с матерью, но также ее глаза, уши и нос органами его питания. И не мудрено, так как под питанием армяне понимали и понимают пишу не только физическую, и даже не только духовную, но их симбиоз. Царские и княжеские трапезные, где в окружении князей-единомышленников армянские предводители за легкой выпивкой с поистине царскими закусками, насчитывавшими более 120 наименований, принимали решения государственной важности, назывались «Хойаноц»