Бьянка Боскер - Винный сноб

При всех разговорах о повышении качества обслуживания в винной сфере я не могла не задаться вопросом, не поощряет ли Совет нас за то, с чем мы, казалось бы, должны бороться, — за бездействие вкусовых рецепторов. Чтобы пройти тест, мне, Энни и всем остальным участникам экзамена в Вирджиния-Бич пришлось запомнить tête de cuvée шампанских, которые, как нам сказали, фигурируют среди лучших мировых вин. Нам необязательно было знать, почему эти бутылки — или другие из разряда канонических — лучшие. Мы никогда их не пробовали, так что не могли лично проверить, так ли они хороши. Они были лучшими по той простой причине, что нам так сказали.

В других дисциплинах, будь то история искусств или современная поэзия, студентов тоже заставляют изучать классику. Но они хотя бы могут лично познакомиться с этими работами. Они сравнивают мазки Пикассо с мазками Ботичелли и художественные приемы в поэзии Элиота и Йейтса, а затем разрабатывают собственные теории о том, хороши ли эти произведения и почему.

Мы, работники штопора и бутылки, просто проводили линию партии. Мы продолжали раздувать культ канонических напитков без личного знакомства с этими якобы чудодейственными бутылками. Некоторые люди пробовали хваленые вина и составляли свое мнение. Но большинству из нас они были недоступны. Мы бы рекомендовали такие вина своим клиентам, потому что кто-то другой рекомендовал их нам. Это не было попыткой превратить сомелье в истинных распорядителей вин. Это был способ формирования стереотипов о вине и увековечивания одних и тех же старых идей.

Я подумала о том, что сказал Пол Грико, когда мы впервые встретились в Terroir. Он жаловался на то, что нынешний подход винного мира к обслуживанию — это полный провал. Больше сомелье, больше книг, больше красивых титулов. Между тем вина продавать больше не стали. «Может, пришло время для нового подхода?» — подумала я.

* * *

Энни вышла с экзамена в растрепанных чувствах.

— Я не очень хорошо справилась. Думаю, не все было хорошо, — повторяла она.

Ей хотелось убраться подальше от Zoёs, так что мы сели в ее машину и поехали прокатиться. Энни отвезла меня на пляж в то место, где они с Чаком поженились. Младшие дети участвовали в церемонии: один нес кольца, другая — цветы. Энни позвонила Чаку.

— Черт, черт, черт! Мне нужно быть чуть шустрее с этими рекомендациями по винам, — произнесла она в трубку.

Чак что-то ответил, и после их разговора Энни еще больше расстроилась.

— Луи хренов Жадо, — сказала она и с силой стукнула по рулю: название вылетело у нее из головы, когда судья попросил предложить вино к его блюду. — Оставалось сказать ерунду или сдаться. И я сдалась. Мол, ничего не приходит в голову, сэр.

Мы проехали мимо кирпичной стены Cavalier Hotel — роскошного здания, которое в тот момент ремонтировали.

— Я хотела подгадать к открытию нового ресторана в апреле, когда здесь закончат ремонт, — сказала она, уже настроившись на худшее. — Чертов Луи Жадо.

Мы поели тако в задымленном баре возле пляжа, затем вернулись в Zoёs.

— Ради всего святого, я надеюсь, что сдала, — произнесла Энни, въезжая на парковку. — Почему я не могла вспомнить название вина? Я же составила чертов список. Кот-де-Бон. Кот-де-Бон! Луи. Хренов. Жадо. Мне просто нужно было назвать Луи. Хренов. Жадо.

Для объявления результатов нас собрали в дальней части обеденного зала Zoёs. Кто-то из сотрудников ресторана раздавал игристое вино, но мы все слишком нервничали, чтобы его пить.

Мастер Кейт вышел вперед. Он сразу приступил к оглашению результатов:

— Итоги подведены.

Многие не сдали.

Слепая дегустация и теоретическая часть в целом прошли хорошо. Над обслуживанием еще нужно работать. Если вкратце, мы были слишком любезны, слишком просты, слишком фамильярны. Мы не должны представляться, если нас об этом не попросили, и не должны игнорировать вкусы клиента: если он любит дорогие вина и готов потратиться, нельзя огорчать его простым обывательским вином.

— Если к вам пришел человек, который пьет шампанское tête de cuvée за 300 или 200 долларов, зачем вы предлагаете ему бутылку за 20, 30, 40 долларов?.. Надо мыслить шире: «Ага! У него денег куры не клюют. Давайте тратить и веселиться!»

Не называйте цену, если вас не спрашивали. Это грубо.

— Вы бы никогда не обсуждали цену перед королевой. Она бы не церемонилась: «Что? Знаешь ли ты, сколько у меня денег? Отрубить ему голову!»

Судьи начали зачитывать имена счастливчиков. Алекс из Нью-Джерси сдал. Официантка, которая с утра пользовалась «Флонас». Энни Трулар.

— Я? — ошарашено переспросила Энни.

— Вы Энни? — спросил Мастер Джаред, проверяя имя на листе бумаги.

— Боже мой! — она взяла свой сертификат. — О мой Бог! — Энни пожала руку Мастеру Кейту, затем Мастеру Кэти и Мастеру Джареду. — Это моя третья попытка. Спасибо большое. Боже мой, — она обняла меня. В ее глазах стояли слезы. Энни уставилась на свой сертификат. — Боже мой. Не могу поверить.

— Энджело Перес.

— Черт побери, — не унималась Энни, продолжая рассматривать свою бумажку.

— Шон Рапоза.

— О! Мой! Бог! — повторяла Энни, поглаживая пальцами свое имя на сертификате.

— Бьянка Боскер.

— ОБОЖЕМОЙ! — Энни подняла на меня глаза и набросилась с объятиями: — Да! ДА!

Судьи вручили нам фиолетовые значки с символикой Совета, подтверждавшие наш статус дипломированных сомелье. Мы прикрепили их на лацканы. Я отправила Моргану фото своего нового украшения.

«Добро пожаловать в клуб! — тут же ответил он. — И в лучшую профессию на земле».

* * *

Позвонив Чаку и счастливо прокричав ему в трубку радостную новость, Энни усадила нас с Алексом, Девином и Джей-Джей в свою машину и повезла в бар на центральную улицу.

Джей-Джей и Девин не сдали. Мастер Джаред решил, что Джей-Джей слишком громко откупорила игристое вино.

— Это не королева Елизавета деликатно пустила ветры, это крестьянская баба газанула, — проворчала Джей-Джей, убежденная в том, что провалила экзамен, потому что работала в НАСА, а не в ресторане.

Экзаменатор Алекса написал «сдал еле-еле» вверху его оценочного бланка, но он все равно был неимоверно счастлив. Алекс ошибся с красным на дегустации, назвав его Неббиоло, и прошел только потому, что угадал белое. Он назвал его шардоне из Шабли. Совет никогда не сообщает, какие вина использовались на экзамене, но я была на сто процентов уверена, что ни в чем не ошиблась.

Фиолетовые значки придавали нам определенный авторитет, и мы с Энни и Алексом несли свой новый статус с уверенностью и с капелькой высокомерия.

— В половине случаев я бы слил их в унитаз, — заявил Алекс, когда речь зашла о винах из Южной Африки.

Он заказал что-то местное из Шарлоттсвилля и, когда принесли бокал, втянул губами немного вина.