Юрий Татура - Наркомания. Тонкости, хитрости и секреты

После этого наступило безумие. Меня закрывали дома, я выбивал дверь или спускался с четвертого этажа, брал первую ценную вещь, которая попадалось на глаза, и шел колоться. Выхода я не видел.

Но однажды, когда я в очередной раз украл, укололся и напился, меня забрали в милицию. Там избили, украли деньги, а потом вышвырнули на улицу. Доза, которую я успел скинуть, когда меня принимали, лежала на улице в том же месте. Я догнался в подъезде и пошел бродить по городу, так как домой возвращаться было страшно. Мне негде было ночевать, некуда было идти. Друзей в то время у меня тоже уже не было, и я понял, что так больше нельзя. Оставалось только одно: идти к родителям и просить помощи. Меня положили в откапку, где я провел одиннадцать дней. Потом поступило предложение ехать в другой город на дальнейшую реабилитацию. Не знаю, что меня подтолкнуло, но я согласился, хотя в голове уже зарождались планы дальнейшего употребления.

Сейчас у меня полгода трезвости. Я благодарю Бога, реабилитационный центр, где меня познакомили с программой «12 шагов», и своих друзей, которые помогают мне жить без алкоголя и наркотиков. При ином раскладе я просто был бы уже мертв.

Мама

Через несколько дней — международный женский день, 8 марта. Я сижу и подписываю маме открытку. Знаю, все хорошо, наконец-то после нескольких трудных мучительных лет моей жизни, жизни наркоманки, я трезвая, счастливая и выздоравливающая.

Но на душе не празднично, мне больно, что рядом с нами, наркоманами, так мучаются наши близкие. Кто-то мучается, страдает, а кто-то уже отстрадал свое в этой жизни и почивает в могиле.

У одного моего знакомого, с которым мы вместе кололись, мама умерла. Она пошла мыться в ванную и… не вышла. Не выдержало сердце. Только не сын ее обнаружил, а знакомые семьи, хорошие близкие друзья, которые заволновались, обнаружив, что женщина пропала, не появляется на работе вот уже несколько дней. Ну, а сын узнал одним из последних, в те дни он не жил дома, где-то кололся. Сейчас парень отбывает наказание в местах не столь отдаленных; что он думает, известно лишь одному Богу. Но он любил мать, сильно любил, только наркотики были сильнее.

А другой, мой бывший одноклассник, тоже наркоман, не хоронил свою мать, нет, она не умерла, пока не умерла. Просто после очередного передоза сына женщина становится инвалидом. Микроинсульт, больничная койка…, и все. Это все, что осталось у нее. Муж ушел, бросил семью, семью, которой, по сути, уже и не было. Были лишь три одиноких, страдающих человека и наркотики, которые стояли между ними. А сын… Что с ним и где он сейчас, не знаю. И таких мам, больных, несчастных, стареющих не по годам, еще так много…

А я… Я сижу и подписываю поздравительную открытку моей любимой, дорогой, родной маме. Только на ум приходит не «поздравляю», а «прости». Прости меня, мамочка, прости за все…»

Наташа

Я хочу поделиться с тобой одним из воспоминаний о моей жизни, моей наркоманской жизни. У меня была подруга, очень красивая, жизнерадостная, хорошая девчонка. Ее звали Наташа. Познакомились мы еще в детстве, когда вместе ходили на каратэ. Вместе занимались спортом, вместе гуляли, вместе взрослели, вместе начинали дружить с парнями, выпивать и вместе стали колоться. Так прошло два с половиной года беспробудного алкогольного и наркотического опьянения. Да, поначалу все было интересно, весело и легко. Но за все приходится когда-нибудь расплачиваться. Вот моя подруга и расплатилась за этот кайф. Так происходит, что на одной из наших обычных вечеринок, с героином и пивом, Наташу насилует какой-то малознакомый, в тот день случайно зашедший, наркоман. Опуская все подробности, скажу лишь, что подруга моя впоследствии рожает ребенка, девочку, которую в первый день ее жизни кумарит. Врачи не надеялись, но все же, после двух недель реанимации, ребенок выживает. Надо отдать должное, гуманная медицина совершает чудо. И вот, благодаря этому чуду, ребенок растет сейчас в неполной семье, с матерью-наркоманкой, без хороших, красивых игрушек, без папы, да просто без счастливого детства, которое было бы, если б когда-то его мама не попробовала наркотики. С Наташей мы не виделись вот уже несколько месяцев. Все, что я знаю о ней — только то, что сейчас моя подруга, бывшая подруга, сидит на системе, барыжничает, а иногда и подрабатывает проституцией. Но не на сладости для ребенка, а лишь для дозы, которая помогает ей существовать. Не знаю, что стало бы со мной, если бы не Бог и не мои родители, благодаря которым я сейчас нахожусь в реабилитационном центре. Меня окружают хорошие, добрые люди, которые учат жить трезво, радоваться жизни, быть добрым человеком, которые помогли мне вновь обрести веру. Веру, которая может все, которая уже делает все. Только очень грустно и больно становится, когда я думаю о том, сколько еще таких же, как Наташа, таких, как я, где-то сейчас в этой яме барахтаются, но не могут вылезти из нее, просто медленно умирают.

Декоративный мак

У меня был друг, звали его Саша. Но мы все называли его по погонялу — Большой. Он был небольшого роста, но физически очень крепкий, мастер спорта по боксу. Кололся я всегда вместе с ним, и отрабатывались мы тоже вместе. В общем, друзья — не разлей вода. Наша слабость была ханка и мак, кололись мы как отвязанные, не зная меры, были настолько отмороженные и беспредельные, что проблемы в деньгах у нас не было. И вот один раз мы, как всегда, договорились о том, что на следующий день он ко мне заедет, и мы вместе поедем мутить. Но он не зашел, и не зашел ни на второй и ни на третий день, и все это время я кололся в одиночку. И через пару недель я варился на одном из притонов со знакомыми кентами, и один из них так просто сказал мне, что Саня умер. Я был в шоке и не верил ему. Тогда он рассказал мне такую историю. В тот день, когда мы договаривались с ним о встрече, он пошел домой и встретился со знакомыми наркоманами. Они собирались ехать за маком на дачу, и он поехал вместе с ними. Никто из них никогда не собирал мак, и они поехали наобум. Собрав мак, они сварили его и укололись. Трое из них умерли сразу. Саня же был очень здоровым и крепким, поэтому он встал и пошел домой. Он жил в частном доме у реки и шел домой через рощу, которая росла у речки.

Там его и нашли — мертвого.

Ладони его были ободраны до костей, видно, он пытался встать и скребся о дерево руками, но страшные судороги не дали ему это сделать.

Он умер в страшных мучениях и пролежал там еще два дня. Так мак забрал еще одного моего друга.

Проволока

У нас была небольшая компания, всего 5 человек. Нам было по 14 лет, мы накуривались, пили пиво, вообще вели беззаботную жизнь. Мне казалось, что накуриваться — это круто и модно. Я не считал это даже за наркотик, просто думал, что это стимулятор, который помогает мне расслабиться. Наркоманами же я считал тех, кто употребляет ханку, мы их презирали и частенько избивали. Среди нас был такой парень, Денис, он был веселый и дружелюбный пацан. И как-то раз мы узнали, что он укололся, мы очень разозлились и сильно избили его и унизили. После этого он перестал с нами общаться, и мы его не видели и не встречали, он уехал к своей матери, которая жила на другом конце города. Прошло после этого около года. Я уже начал понимать, что анаша надоела, и решил попробовать более тяжелый наркотик и попробовал. Это была ханка. И мне это понравилось, я не испытывал никаких проблем из-за этого. У меня были деньги, хорошие отношения с родителями, и я не понимал других наркоманов, которые ради ханки были готовы на все. И вот однажды я сидел дома, раздался звонок в дверь. Я открыл дверь, это был опер из уголовного розыска, он спросил, не знаю ли я Дениса из соседнего подъезда. Я сказал, что знаю, и тут же спросил, что случилось. Оказалось, что бабушка Дениса была задушена ночью проволокой, а мотив — телевизор. Сделал же это Денис. Через несколько дней Дениса поймали, ему дали 15 лет строгого режима. Я был просто шокирован и решил бросить наркотики, но это оказалось не так просто, я начал понимать, или, вернее, мне так казалось, что это невозможно. И только спустя два года после этого случая я попал в 12-шаговую программу, и в данный момент я трезв и рад этому.