Брюс Блумберг - ЖироГен. Почему мы едим все меньше, тренируемся все больше, а худеем все хуже

Трибутилолово стимулирует развитие жировых клеток как минимум двумя способами. Во-первых, оно индуцирует экспрессию PPARy в МСК, побуждая их превращаться в жировые клетки. Во-вторых, оно заставляет PPARy запускать генетическую программу дифференциации жировых клеток. Наши лабораторные испытания подтверждают вредное воздействие ТБТ, даже если оно происходит только в период внутриутробного развития. Его влияние необратимо: у подопытных животных появлялось все больше жировых клеток, их размер увеличивался, и со временем мыши набирали вес, даже питаясь нормально. Сначала такие выводы звучали как сущая ересь и яростно опровергались, но потом их подтвердили несколько лабораторий в других странах, изучавших воздействие ТБТ, а также влияние других жирогенов на грызунов. Трибутилолово стало виновником ожирения у рыб, крыс и лягушек. Группа финских ученых доказала взаимосвязь между следами ТБТ в плаценте беременных женщин и увеличением веса их трехмесячных детей [22]. Сейчас этим детям уже по двадцать лет, и нам будет очень интересно узнать, как ведут себя их жировые отложения, если ученые найдут источники финансирования и продолжат исследование.

Мои лабораторные испытания также показали, что мыши набирают вес [23]под воздействием других химических веществ, например фунгицидов (трифлумизола), которые широко используются при выращивании зеленых листовых овощей (веская причина по возможности выбирать органические овощи и фрукты). Другие лаборатории доказали, что под влиянием химических эстрогенов (например, диэтилстильбэстрола, бисфенола А и пестицида ДДТ), органофосфатных, хлорорганических и неоникотиноидных пестицидов, антипиренов, алкилфенолов и фталатов у животных увеличивались жировые запасы. При проведении эпидемиологических исследований выяснилось, что они также связаны с увеличением веса у людей. Эти соединения присутствуют в продуктах и вещах, которые нас окружают. Чуть позже я расскажу, как держаться от них подальше и при этом не выискивать на каждой этикетке мудрёные химические названия. Многие другие химические вещества заставляют МСК и прочие типы клеток превращаться в жировые. К ним относятся диглицидиловый эфир бисфенола А – структурный элемент эпоксидных смол, найденный в контейнерах для пищевых продуктов и напитков, а также многие агрохимикаты, в основном фунгициды. Крупные сельскохозяйственные компании распыляют их на зерно, фрукты и овощи (что еще раз подтверждает пользу для здоровья органических продуктов). Об этом мы поговорим подробнее в главе 6. Превращение культивируемых клеток в жировые не доказывает, что они будут способствовать ожирению у людей или животных, но я не знаю ни одного химического вещества, вызывавшего превращение культивируемых клеток в жировые, которые не имели бы такого же эффекта при проведении испытаний на животных.

Одно из самых поразительных открытий заключается в том, что действие жирогенов передается будущим поколениям. Например, доктор Ракель Чаморро-Гарсия – сотрудник моей лаборатории – обнаружила, что детеныши мышей, которых подвергали воздействию ТБТ, наследовали определенные отклонения [107]. Ракель подмешивала мышам низкие дозы ТБТ (намного ниже уровня, при котором наблюдаются побочные эффекты в токсикологических исследованиях и сопоставимые с допустимым воздействием на человека) в питьевую воду на протяжении всего срока беременности. Используя генетическую терминологию, мы назвали группу беременных мышей F0, а группу их потомства – F1. Мышата, которые подвергались воздействию ТБТ в утробе матери, были немного толще, их МСК был перепрограммирован на то, чтобы создавать больше жировых клеток, у них наблюдалось жировое перерождение печени.

Когда мыши F1 произвели следующее поколение (F2), Ракель обнаружила, что у мышат наблюдались те же признаки, и это продолжалось на протяжении еще двух поколений (F3 и F4). Если говорить о людях, дети женщин, подвергавшихся воздействию ТБТ во время беременности (F1), а также их внуки (F2), правнуки (F3) и праправнуки (F4) будут иметь одни и те же особенности развития. Рассуждая логически, можно заключить, что ТБТ вызвал постоянные генетические мутации в поколении F1, которые затем передавались будущим поколениям, но это не так. Мы следили за многими пометами мышей F0. Невозможно, чтобы одна и та же мутация возникала случайным образом в каждом из них. Произошло что-то другое, и мы обсудим это далее.

Почему же мы решили искать последствия воздействия ТБТ у потомства подопытных животных? На это вкратце ответил профессор Майкл Скиннер, известный специалист по репродуктивной биологии из Университете штата Вашингтон. В 2005 году группа Майка опубликовала исследование, которое повергло биологов в шок. Его последствия ощущаются до сих пор. Майк и его коллеги вводили беременным крысам относительно высокие дозы популярного фунгицида винклозолина (он противодействует тестостерону и широко используется при выращивании винограда, других фруктов и овощей, а также на полях для гольфа) или пестицида метоксихлора (он имитирует эстроген и в настоящее время запрещен, но до сих пор сохраняется в окружающей среде). В обоих случаях они обнаружили, что мужское потомство имело более низкое количество сперматозоидов по сравнению с обычными взрослыми особями, а также заболевания простаты и почек, нарушения иммунной системы, аномалии семенников, предрасположенность к развитию опухоли, а также высокий уровень холестерина. Когда этим особям удавалось оплодотворить самок, крысята мужского пола рождались с дефицитом сперматозоидов и тем же набором дефектов.

Группа Майка продолжала разводить потомство этих животных и обнаружила, что эффекты сохранялись до поколения F4 (и далее). Это была первая демонстрация того, что химические вещества в окружающей среде вызывают наследственные изменения, которые передаются по наследству. Поскольку эти недостатки усиливаются в группе F3 и у ее потомства, генетические мутации здесь однозначно ни при чем. Такие последствия являются эпигенетическими (это слово буквально означает «поверх генетики». Майк считает, что дело здесь в изменении метилирования ДНК, то есть в ее негенетических мутациях. Сейчас я все объясню.

В следующей главе мы поговорим о том, что метилирование ДНК – это один из способов контролировать экспрессию генов без изменения последовательности самой ДНК. В этом суть эпигенетики. Изменения в эпигеноме называются эпигенетическими метками , или эпимутациями , они считываются механизмом транскрипции в клетках и влияют на экспрессию генов. Эпигенетические метки важны для нашего здоровья и долголетия. Они также отвечают за передачу этих характеристик будущим поколениям.