Ирина Чеснова - Малыш: мамино счастье

• Не надо выставлять старшего из комнаты, когда мама занимается малышом, чтобы старший не чувствовал себя изгнанным. Наоборот, надо привлекать его к уходу за новорожденным («Подержи памперс, похлопай по спинке, возьми бутылочку, спой песенку») и в это время много-много говорить с ним, рассказывать интересные истории, чтобы ребенок понимал: все в порядке, его по-прежнему любят. Ну и естественно, нельзя отправлять его пожить к бабушке на пару месяцев, пока мама придет в себя.

• Как можно чаще обнимать и целовать старшего, брать его на руки, тискать, веселиться – короче, больше телесных контактов. И еще смеяться вместе – через смех можно прорешать много проблем.

Все это мы с мужем изучили самым внимательным образом и приступили к выполнению прочитанного. Сразу же после родов он поехал в “Детский мир”, купил Герману бетономешалку, и все 4 дня, пока я была в роддоме, ребенок играл в нее, не переставая. Он был, конечно, рад, что непонятное существо под названием “твоя сестричка из маминого живота” передало ему такой прекрасный подарок, но не более. Младенцев он себе представлял весьма абстрактно.

Когда я вышла из роддома и увидела Германа, у меня просто в горле перехватило. У него был очень грустный, отстраненный вид, и чувствовалось, что он не понимает, куда так надолго подевалась мама, и почему он должен жить с бабушками на даче, вместо того, чтобы быть дома со мной. Герман подарил мне цветочек, равнодушно глянул на новорожденную Алису и убежал качаться на качелях, а мы с мужем сели на скамеечку и стали думать, что нам делать дальше.

Приехали на дачу, и началось: слезы, писанье в кровать, кошмары, крики “Мамочка, не бросай меня”. Гера постоянно всем грубил, не слушался. По ночам долго не засыпал, мог по 2 часа лежать в своей кроватке и тихо всхлипывать. Я думала, что сойду с ума. Самое ужасное, я все-таки автоматически стала считать его большим и требовала тишины, порядка, дисциплины. Потом спохватывалась, вспоминала прочитанное в книгах и снова срывалась.

Очень много сил пришлось потратить, чтобы убедить ребенка в своей любви. Я катала его в коляске, пеленала в одеяло “как лялечку” и пела колыбельные. Кормила с ложечки, сюсюкала, укачивала на руках и обнимала всю ночь, чтобы он чувствовал мое тепло. Гладила по голове и делала расслабляющий массаж, чтобы избавить от напряжения.

Основное, что помогло снять острую ревность и неприятие Алисы: я показала Герману фотографии, когда он был маленький –как он родился, как сосал пальчик, как я обрабатывала ему зеленкой пупочек, так же как сейчас я это делаю Алисе. На Германа это произвело огромное впечатление. Он понял, что тоже был маленьким и я очень много им занималась.

И еще одна вещь нам помогла: кукольный театр. Я купила маму-козу на руку, козленка и придумывала сама спектакли: как будто у мамы-козы родился новый малыш и козленок Миша стал ревновать ее к нему. То есть я проигрывала все наши ситуации и рассказывала от имени козы, что мамы любят всех своих детей.

После полугода Алиса начала как-то взаимодействовать с братом, и стало полегче. Герман наконец-то увидел в ней человека, товарища по играм и принял в семью. Когда Алисе исполнилось полтора, начался второй этап ревности. Дочь в силу возраста постоянно требовала внимания, и на Геру у меня иногда просто не оставалось сил. Тогда он начинал кричать: “Зачем вы ее родили, раз даже книгу почитать не можете?” Потом все улеглось. Сейчас они много играют вместе: в прятки, в догонялки, кормят кукол, катают машинки. Сын защищает Алису от меня, если я начинаю ее ругать, заступается, говорит, что она не виновата, что еще маленькая. И такие проявления любви меня очень радуют.

Резюме: если бы не дикая ревность в первый год жизни дочери, я была бы уверена, что все сделала правильно. Но этот острый период, как он отразится на Германе в дальнейшей жизни, даже не представляю…»

Наш Гриша родился, когда Даше было три. Нельзя допустить, чтобы стар ший ребенок чувствовал себя забытым, думала я. Поэтому силы всех членов семьи были брошены на дочку. Ею постоянно кто-нибудь занимался – бабушка отводила на развивающие занятия и читала книжки, дед возил на карусели и в театры, папа, как прежде, купал и рассказывал свои фирменные «три сказки на ночь». И только спустя время, пережив Дашины вредности и капризы, отрыдав в подушку собственные слабости и ошибки, я поняла: у нее всего было вдоволь, она купалась в заботе любящих людей. Одного ей только не хватало – внимания мамы. И все ее капризы и вредности были оттуда – от желания просто быть со мной рядом, держать за руку и видеть улыбку.

Известный австрийский психолог А. Адлер считал, что девочке, у которой рождается младший брат, труднее всего. Ведь она видит, с каким восторгом встречается его рождение в семье. Она замечает, что маленькому мальчику уделяется гораздо больше заботы и внимания, ему больше позволяется. И все это не только потому, что он – младший, но и потому, что он – мальчик. Старшая сестра (как правило) не показывает своей ревности, относится к брату больше по-матерински, хотя в душе ей некомфортно. Но такое участливое отношение помогает ей оставаться значимой – как для брата, так и для родителей. Подобное поведение старшей сестры, писал Адлер, аналогично военной хитрости: она выходит из опасной ситуации, став сильнее. Именно это и произошло с нашей Дашей. Ревность сделала ее терпимой, великодушной и ответственной. Но и заставила прятать свои чувства глубоко внутрь, увы.