Говард Джейкобсон - Правила еды. Передовые идеи в области питания, которые позволят предотвратить распространенные заболевания

Учитывая все это, мы не должны удивляться, что наше здравоохранение все время находится в позиции догоняющего. Редукционистская специализация идеально подходит для изучения болезней. Здоровье же означает не столько отсутствие болезни, сколько полную ей противоположность; это слишком объемное понятие для любой отдельной специализации. До тех пор пока силы и время практически всех медицинских специалистов направлены на реактивное лечение болезней, наша медицинская система никогда не будет нацелена на укрепление здоровья. Даже в рамках индивидуальных специализаций лечение болезней занимает так много сил и времени, что мы забываем об их предотвращении . Изменить это возможно только путем более глубокого понимания здоровья и заболеваний, чего в настоящий момент наша система гарантировать не может.

Я вновь повторю, что мои слова – не критика в адрес проверенных специалистов, которые в индивидуальном порядке составляют нашу систему здравоохранения. Я опасаюсь не их, а за них. У меня есть опасения по поводу невыполнимой задачи по укреплению здоровья, которая ставится перед ними в тот момент, когда болезнь уже присутствует. Специализация – прекрасная вещь, но она не должна быть единственным инструментом.

Что же нам тогда остается? И что же делать с питанием? Эксперты в области питания, владеющие информацией, должны быть лучше подготовлены к обсуждению борьбы с болезнями, поскольку еда связана со здоровьем, болезнями, профилактикой и лечением гораздо теснее, чем любые таблетки или инвазивные процедуры. Употребляя пищу, способствующую поддержанию хорошего здоровья, вы чувствуете себя здоровым, и наоборот. Исходя из этой позиции, предотвращение неблагоприятных последствий для здоровья становится просто вопросом тщательного наблюдения и своевременных действий. Может показаться чрезмерным упрощением, когда речь идет о больших группах населения, но суть заключается в следующем: в то время как лекарства и процедуры реагируют , еда стимулирует . Даже если мы осознанно не стремимся к поддержанию здоровья, влияния еды нам все равно не избежать. Скорее всего, мы просто забыли о естественных силах пищи и бездумно шагаем в сторону болезней и смерти.

Таким образом, нутрициология, как провокационная, но естественная наука, предоставляет нам уникальный шанс бросить вызов болезням и перестать заниматься лишь лечением, которое тяжким бременем ложится на наше общество. Может быть, эта роль – основная роль питания. В том, что питание в том виде, в каком оно существует в настоящее время , не способствует выводу этой системы на более широкий уровень, следует винить медицинскую систему, а также самих ученых-диетологов. Следуя примеру других наук, область науки о питании переняла реактивный, редукционистский, узкоспециализированный подход, который не согласуется с тем, как питание работает на самом деле. И само понятие «редукционистское питание» – оксюморон. К сожалению, эта область науки находится именно в таком состоянии, поэтому потенциал питания в отношении предотвращения и лечения многих самых страшных болезней снизился. Разделив науку о питании на более мелкие составляющие и изучая их в упрощенном виде, изолированно друг от друга, наука о питании скатилась до бесполезности.

Что нам на самом деле нужно, так это радикальный пересмотр редукционистского питания.

Мы не должны бояться честно рассказать о провале в области питания, о всеобъемлющем заблуждении, преобладающем в ней. Наш рассказ должен касаться не только проблем, о которых рассказывалось во второй части книги, рассматривающей дисфункции в питании, но и более широкого их набора, представленного в седьмой главе. Эти проблемы выходят за рамки науки о питании, находящейся у них в заложниках, служа признаком более серьезной дисфункции всей науки в целом и характеризуясь эксклюзивным преобладанием редукционизма. Такая дисфункция – не просто сумма всех наших ошибок. Масштаб нашего провала намного превышает сумму его слагаемых.

Из анализа истории, который я приводил в части I, вы, возможно, помните, что на протяжении длительного времени питание исключали из общепринятых исследований и лечения рака и других метаболических заболеваний, к тому же традиционные протоколы лечения были признаны несколькими влиятельными организациями, которые и сегодня доминируют в области исследования и лечения. Естественно, я считаю, что это отчуждение – важный ключ к пониманию нашего положения в настоящий момент, но я хотел бы на мгновение забыть об этом. Как бы ни было просто представить исследователей, изучающих связь питания и онкологических заболеваний, как жертв коррумпированной, ограниченной системы, это никак не будет способствовать продвижению вперед. Этот пункт критики основан на фактах, но упускает из виду один очень важный момент: обвиняют повсеместно всех и вся, и ученые в области питания не исключение.

В конце концов, если бы речь шла только о коррумпированной, ограниченной системе, мы не наблюдали бы такого количества статей, прошедших коллегиальные рецензии, каталогизированных на сайте PubMed Национальной медицинской библиотеки при введении запросов «Диета и рак» и «Питание и рак». В начале 2020 года их было зарегистрировано более 55 тысяч. Учитывая такое количество статей, разве не должно быть более полным понимание (или единое мнение) этих вопросов, например, в отношении того, существует ли четкая связь между раком и питанием? Еще более важный вопрос: почему исследовательские учреждения в области питания до сих пор не пришли к единому мнению о том, какое питание наиболее полезно для здоровья? Мне кажется, что отсутствие ответов на эти вопросы – не вина какого-либо отдельно взятого человека, но подтверждение неверной концепции, глобального непонимания, того, что вопросы в области питания (основанные на постулатах редкуционистской науки) в корне неверны.

Как один из числа исследователей в области питания, я стыжусь, что, несмотря на впечатляющее количество исследований, проведенных за последние 50–75 лет, многие нутрициологи продолжают спорить по поводу мельчайших деталей. Из числа 55 тысяч работ, о которых я упоминал, подавляющее большинство в качестве основы для анализа берет редукционистское питание. Это имеет значительные последствия. В отличие от некоторых других областей науки, использующих редукционизм, например, при разработке и тестировании лекарственных средств для таргет-специфических клеточных рецепторов, исключительное преобладание редукционизма в области питания приносит скорее вред, чем пользу. Мы имеем дело с Природой, которая с помощью метаболических процессов гармонизирует наши невероятно различающиеся потребности в питании. Это означает, что мы должны очень осторожно интерпретировать результаты редукционистских исследований. Описывать или интерпретировать природные процессы лишь с помощью редукционизма недостаточно и часто опасно.