Джен Лоу - Коты, вернувшие мне улыбку. История о счастье, книгах и всеобщих любимцах Бейкере и Тейлоре

Легкие Бейкера были наполнены жидкостью.

Боб тихим голосом сообщил мне,

что сделать ничего нельзя.

Я вспомнила те времена, когда мы с родителями впервые приехали в Геную и жили на ранчо. Не знаю, как это произошло, но ко мне все чаще стали обращаться за помощью местные жители, которые не знали, что делать со своими старыми больными фермерскими и охотничьими собаками. Сами они просто не могли лишить их жизни. Я, конечно, говорю не о том, чтобы взять ружье и отвести собаку за сарай – традиция, существовавшая на большинстве ферм и ранчо. Эти люди не могли довести свою собаку даже до ветеринара, чтобы ее усыпили. Как будто тем самым они станут повинны в ее смерти.

Они пытались, конечно, еще как пытались. И даже проходили полпути до клиники, но потом возвращались. И каким-то образом они узнавали, что я могу это сделать. До сих пор не знаю, как распространялась эта информация. Но каждый раз, когда мама звала меня, а в это время в наш двор заезжал старый потертый пикап, я понимала, что последует дальше.

– Я не могу это сделать, – обычно говорил мужчина, словно бы извиняясь передо мной, и при этом голос его дрожал. А его самый верный друг лежал, положив беззубую слюнявую мордочку ему на колени и глухо стуча хвостом по двери.

Я знала почему-то, что мужчина больше никогда не будет стирать эти брюки.

– Хорошо, я возьму его.

Мы аккуратно переносили собаку и клали на заднее сиденье моей машины, и, даже несмотря на то что каждое движение должно было отдаваться в ее теле острой болью, она неоднократно скалила зубы и пыталась ухватиться за нашу одежду. Пока я ехала, собака время от времени поднимала голову и смотрела на меня в зеркало заднего вида.

Как и почему я это делала? Я просто не могла видеть, как страдает любое живое существо – будь то человек или животное. Вот и все. Потом еще примерно на протяжении года каждый раз, когда я случайно встречала в городе этого мужчину, у него при виде меня наворачивались на глазах слезы.

Конечно же, мне приходилось усыплять и своих собственных кошек, и это было непросто. Но я знала, что в случае с Бейкером все будет еще сложнее. Он был не только моим котом. Его любили миллионы людей по всему миру.

– Тебе нужно время? – спросил Боб тем же притихшим голосом.

– Да, пожалуйста.

– Мы можем подождать, сколько тебе нужно, – сказал он и осторожно прикрыл за собой дверь.

Я слышала прерывистое дыхание Бейкера и погрузила пальцы в его шерсть. Обычно это успокаивало меня. Но только не сейчас. Неожиданно Бейкер задышал свободно, и я мгновенно оживилась. Может быть, ему стало лучше, надеялась я вопреки здравому смыслу. Но потом вспомнила, что Боб уже ввел коту успокоительное.

Не помню, сколько я так сидела, но в итоге решила, что пора. Я заставила себя открыть дверь и кивнула Бобу, который все это время стоял у кабинета.

Я погладила Бейкера и стала смотреть, как Боб набирает шприц.

– Мне, правда, очень жаль, – сказал он.

– Мне тоже, – ответила я надтреснутым голосом.

Должна сказать, что я редко теряю самообладание. Даже если я увижу, что у человека начинается эпилептический приступ, меня это не отпугнет. Я скомкаю кусочек ткани и засуну ему в рот, чтобы он не прикусил себе язык, а уже потом брошусь за помощью. Я никогда не понимала людей, бьющихся в истерике в случае возникновения нестандартной ситуации. Ну, правда, какая в этом польза? Я всегда была тем человеком, к которому обращались за помощью в кризисных ситуациях. Такой уж я уродилась. Только после того, как я сделаю все необходимое, чтобы решить неприятную проблему, я отправлюсь домой и уже там позволю себе кричать, скрежетать зубами и швырять посудой в стену.

Покинув кабинет Боба, я знала, что нет смысла идти домой. Кроме того, мне нужно было еще кое-что сделать: я должна была сообщить остальным, что мы потеряли одного из наших любимых сотрудников. Пока я ехала обратно в библиотеку, я обдумывала, как преподнесу эту новость своим коллегам. Ведь никто, включая меня саму, не думал, что я вернусь из ветклиники с пустой переноской, без Бейкера.

После того как я рассказала всем горькую новость

и она облетела библиотеку,

ни среди сотрудников, ни среди посетителей

не было ни одного человека, который бы не заплакал.

В тот день я должна была дежурить за абонементным столом, но меня страшила мысль, что придется говорить о том, что случилось, сотню раз. К счастью, Дэн и другие сотрудники заменили меня. К тому же, находясь в рабочей комнате, мне не пришлось бы видеть, как люди начинают плакать, услышав новости о Бейкере. А это продолжалось бесконечно, все то время, что я провела за столом, каждые две минуты я слышала, как люди восклицали: «О нет!» и «Что случилось?»

Еще мне нужно было сообщить обо всем фан-клубу. Я должна была написать письмо от своего имени, а не от имени Тейлора или Бейкера из его кошачьего рая, ведь это было бы нечестно.

Близился конец учебного года, и я подумала, что Лесли захочет объявить детям об этом до того, как они уйдут на летние каникулы.

«Дорогой класс,

я только что вернулась из ветеринарной клиники, и у меня печальные новости. Несколько дней назад Бейкер начал чувствовать недомогание, и сегодня я повезла его к доктору. Врач обнаружил, что легкие кота заполнены жидкостью. Ни лекарства, ни операция не смогли бы помочь ему чувствовать себя лучше. Поэтому мы вместе приняли решение прекратить его мучения и усыпить Бейкера. Теперь его будет очень не хватать его племяннику Тейлору, который жил все это время со своим дядей бок о бок. Его будет не хватать всей нашей библиотечной семье, сотрудникам, которые делились с ним кусочками курицы и дыни, а также помощникам и читателям, приносившим ему лакомства и отправлявшим открытки. Бейкер не знал, что он был знаменит, он знал только, что счастлив в своем доме, в котором есть так много мест, где можно поспать, и так много рук, которые погладят. Мы надеемся, что там, где он сейчас, у него есть свой собственный домик «Бейкер энд Тейлор».

Ваш друг Джен».

Остаток дня прошел как в тумане. Взяв отдельные строки из письма, которое я собиралась отправить фан-клубу, я составила сообщение для местной газеты и библиотечных журналов. Затем позвонила в компанию «Бейкер энд Тейлор», чтобы проинформировать, что один из их любимых талисманов умер.

После того как я обзвонила и написала всем, кто, по моему мнению, имел право знать о смерти Бейкера, я собрала вещи и отправилась домой. И там уже дала волю эмоциям.

На следующий день реплики «О нет!» и «Что случилось?» слышались у абонементного стола по крайней мере каждые пять минут, по мере того как посетители узнавали о Бейкере.