Фасо Буркина - Мотель Бейтсов

— Здравствуй, любимый. — эта грешница сама целует Павла.

— Здравствуй, муж мой. — говорит Настя.

— Здравствуй, мой строгий и справедливый муж. — говорю я. — Мы должны вас накормить. Пройдёмте в избу.

— Хорошо, Даша. Мы покушаем, но только после погрузки. — муж оценил моё уважение, посмотрел в мои глаза. Настя всё ещё опускает их долу. — Выносим вещи к машине, смотрим какие вещи положить первыми, какие сверху. А какие может придётся оставить — машина не резиновая.

Не знакомое мне слово. Спрошу потом, а пока произнесу молитву….

Нутро машины большое, помещается многое, но мешки и холст приходится грузить на крышу машины, как её именует Василий — Шнивы. Спрошу позже. Тушки куриц, соленья и крупы едва помещаются в нутро Шнивы.

Павел сказал, что ступу с пестом и ткацкий станок заберём потом. Лопаты и огородную утварь оставляем в сарае — сюда придётся вернуться, окучить картофель, затем собрать урожай….

Мне любопытно как Василий прикажет машине трогаться, подхожу к окошку. Что-то повернул — машина заурчала. Что-то дёрнул — машина поехала. Вожжей у машины нет, но есть чёрное колесо — его нужно крутить. Вправо для того чтобы поехать на право. Ой как просто! Приедем домой, сразу попрошусь поездить — стремян крутить не надо, четыре колеса не дадут упасть. Господи, как Ты велик! И как Ты прост!

Машина скрывается за деревьями, я впервые ступаю за запретную линию. Стой, грешница! Стой!

Разворачиваюсь. Произношу молитву благодарности скиту, взрастившему меня, Настю. Что-то щиплет в носу, какой-то сор попадает в глаза….

Тяну корову за собой. Впереди идёт мой муж, катит лисапед, и тащит упирающуюся корову, которая верёвкой привязана к механизму.

Когда выходим на дорогу, покрытую чем-то серым, впервые вижу большую машину. Она едет нам навстречу. Коровы пугаются, пытаются убежать в лес. А я не боюсь — Господь хранит, Господь карает. Но помянув Его всуе, осеняю чело крестом.

Машины попадаются не часто — Господь решил поберечь скотину. Уставшая от трудов с коровой, вижу прямую линию дороги, не скрытую лесом. ТАК далеко я никогда не взирала. Отсюда виден край Земли. Сколько до него… километров? Спрошу позже, укорю Нику за сказку о круглой Земле.

После показывается красочный штандарт. Читаю надпись. «Мотель Бейтсов». Вроде кириллица, но ничего не понятно.

И вот он, наш новый дом. Крыши в этом ските крыты чем-то волнистым, серым. Травы на них нет, торчат только каменные трубы, закопчённые дымом.

Пёс. Как давно я не видела собак. Ткнулся мокрым в мою ладошку. Я и забыла о мокрых носах псов. Василий уже разгрузил машину, ждёт у дома.

— Ника, мы с тобой, как самые сильные отведём коров к лесу, там привяжем, чтобы не убежали.

— Они ещё не доены. — говорю устало. — Где подойники? А вот они. Настя, пошли доить.

— Ника, любимая….

— Сейчас начну, Паш. — сразу понимает Ника, что нужно готовить трапезу. — Только пописсаю.

Ника готовит обед, я с Василием заношу в дом продукты, которые могут пропасть. Откладываю три тушки и большой колоб (килограмма три) масла. Морозильник, доставшийся в наследство от деда Макара набивается тушками птицы, несколькими килограммами масла. Соленья, мёд относим в ледник. В нём льда нет, но всё же прохладно. Крупы и муку помещаем в лари, специально окованные железом, чтобы мыши не добрались к съестному.

К отложенным маслу и птицам ставлю стеклянную банку мёда и по банке солёных помидор и огурцов.

— Вась, вот это заберёшь себе. У нас как ты видишь этого добра навалом. Молока сейчас найду во что налить.

— Мужчины! Руки мойте. — Ника и девушки накрыли на стол.

Мы подождали пока девушки помолятся перед едой — нельзя им сейчас ломать традицию. Кушаем также молча, как и выполняли работу.

Затем советуюсь с жёнами и Василием, где держать коров. Чтобы не далеко от дома и подальше от дороги. Если в том ските территория была символически огорожена лесом, то здесь нужно искать лужайку и как-то следить за скотом.

Пока лучшее решение — загнать их в сарай и косить траву. Через дорогу в паре сотен метров есть балка, где растёт сочная трава. Косить пока там, затем огородить участок и пасти в балке скотину.

Нике, остающейся на хозяйстве, поручение подобрать другую одежду для Дарьи и Насти. Перенести на чердак что считает нужным. А мы втроём, с косами и граблями на перевес, идём косить траву.

Девушки одобрив траву, снимают платки с голов.

— Даша и Настя. Я освобождаю вас от обязательного ношения платков.

— И при других мужах? — спрашивает Настя. Она так и не привыкнет смотреть мне в лицо.

— В любых случаях. Дома ли, во дворе или в городе. Когда будут морозы, будете надевать, то что скажет мама.

— Твоя мама? — унисоном прозвучал вопрос.

— Теперь она и вам мама. Приступаем косить. Я первый, вы следом.

Вжук…. Вжук….

Целый час, без остановки. Оборачиваюсь.

— Коровам этого на сколько хватит?

— Вот два рогожных мешка натолкаем сеном и понесём. Не хватит — сходить не долго. — Дарья быстрее нашла что ответить.

Мешок свежей травы — это не легко, как подумалось. Даже из того, что собирался нести я, пришлось отсыпать. Оставив косы в траве, закинул на загривок мешок и второй зацепил за один, девушкам достался второй край мешка….

— Сейчас баню растоплю….

— Это моя повинность — топить баню. — сказала Настя, не дожидаясь ответа вошла в баню. Скоро она вышла с вёдрами, пошла за водой к колодцу.

Освободил сарай от всего что может помешать скотине, перегнал коров в него. Даша ушла на зов Ники, а я присел на лавочку за домом. Туда-то и привела Ника девушек. Вот. Теперь ещё меньше стали напоминать о ските.

— Муж мой, — сказала Дарья, — Ника заставила нас надеть вот это! — она приподняла подол, показала трусики, которые я видел на Вере. — Зачем их носить? В ските мы обходились без… трусов.

— И вот это. — теперь Настя приподняла блузку. — Зачем груди закрывать? Они же под одеждой?

— В ските значит вы обходились без этого? Тогда не носите. Придёт время сами попросите.

— А если менструация? — поинтересовалась у девушек Ника.

— Что это значит? — Дарья-любознайка.

— Месячная кровь.

— Холстину подвязываем.

— Ник, пусть пока походят так. — я устало потянулся. — Если хочешь и сама ходи без белья.

— Паш, у тебя тут порез от верёвки. Больно?

— Это вчерашние, сегодня видимо мешком освежил рану. Заживёт.

— Я сейчас нарву те травы, которые помогут зажить ранкам.

С десяток шагов в сторону леса сделала Настя, присела. Сорвала одну былинку, другую. Перешла в другое место. Хорошо, что я не спалил всю траву! Девушка растёрла травки, сказав: «Господи, благослови, меня на лечение мужа. Даруй ему здравья», — выдавила сок на мои ранки.