Ноэл Кауард - Обнаженная со скрипкой

Колин. Ловко, черт побери!

Себастьян. Я позволил себе от вашего имени, мистер Фридлэнд, пообещать новые цветные стекла для его церкви. Я заверил, что деньги для их покупки будут немедленно переведены на Ямайку.

Джейкоб. Сколько?

Себастьян. По его грубому подсчету, 35 фунтов 17 шиллингов и 6 пенсов. Я предложил 50 фунтов на случай непредвиденных расходов.

Джейкоб. Спасибо, Себастьян. Справились вы отлично. Я вам очень благодарен.

Изобэл. Надеюсь, он все-таки оделся, прежде чем ехать на аэродром?

Себастьян. О да, мадам. Когда его экстаз прошел, он стал совершенно нормальным человеком. Даже пожаловался на то, что здесь у нас слишком холодно.

Джейн. Теперь мне понятно, почему отец так любил вас, Себастьян. Вы чрезвычайно находчивы!

Себастьян. Мадемуазель мне льстит.

Джейн. Что нам теперь делать?

Колин. То есть как — что делать?

Джейн. С тремя великими периодами в творчестве отца мы покончили. А как же четвертый?

Себастьян (учтиво). Четвертый, мисс Джейн?

Джейкоб. Вот это как раз и не давало мне спать всю ночь.

Джейн. Кто сотворил это чудовище? (Она показывает пальцем на мольберт).

Себастьян. Ваша прямота делает вам честь, мисс Джейн.

Джейн. Неужели вы?

Себастьян. Я предполагал, что такая мысль может у вас появиться, мисс Джейн.

Джейкоб. Перестаньте ходить вокруг да около, Себастьян. Вы или не вы?

Себастьян. Не я, месье.

Джейкоб. Если не вы, так кто же? Скажите ради бога!

Себастьян. Извините, месье.

Одна из двойных дверей медленно открывается, и показывается голова Лодердаля.

Лодердаль (входит и, пересекая сцену, приближается к картине). Значит, это правда?

Себастьян. Лодердаль, почему ты не в школе?

Лодердаль. А ты почему так нехорошо, так бессовестно поступил? Почему ты не сдержал своего слова?

Себастьян. Успокойся, Лодердаль. (Подводит его к Изобэл). Простите за это внезапное вторжение, мадам. Мой сын.

Джейн, Ваш сын?

Себастьян. Dis bonjour gentillement, Lauderdale. [30] Поздоровайся вежливо, Лодердаль.

Лодердаль. He хочу!

Изобэл. Какой милый мальчуган!

Лодердаль (начиная плакать). Я тебе этого никогда не прощу — никогда, никогда, никогда!

Изобэл. Почему ты плачешь, мальчик?

Лодердаль. Потому что мой отец обманщик.

Себастьян (спокойно). В сущности, это почти единственное, что у нас с тобой общего.

Изобэл. Ну, право, я… я не думаю… (Она растерянно умолкает).

Себастьян. Иди отсюда, Лодердаль, будь хорошим мальчиком. Я тебе потом все объясню.

Лодердаль. Ты дал честное слово, что не покажешь ее никому, пока она не закончена.

Джейн. О! Я начинаю понимать!

Джейкоб. Боже правый! Вы хотите сказать… (Лодердалю). Ты написал эту картину?

Лодердаль. Конечно, я. Это моя самая лучшая картина. Мне очень много пришлось рисовать, стоя на лестнице. О, папа, как ты мог, как ты мог? (Громко рыдает).

Себастьян. Мой сын рисует с семи лет. Три раза его картины экспонировались на выставках детского творчества. Репродукция одной из них была помещена в журнале «Иллюстрасьон».

Лодердаль (всхлипывая). Vilain! Goujat! Tu m’as trahi! Tu m’as trahi! [31] Гадкий! Мошенник! Ты меня предал! Ты меня предал!

Себастьян. Tais-toi. Je vais tout t’expliquer un peu plus tard, mais tais-toi maintenant [32] Замолчи. Потом я тебе все объясню, а сейчас молчи. .

Джейкоб. Вы говорите, что репродукция одной из его картин была помещена в журнале «Иллюстрасьон»?

Себастьян. Да, месье, но вы не беспокойтесь. Это всего-навсего небольшая акварель — «Пастораль», изображающая вола, тянущего-воз, и к тому же она была подписана псевдонимом.

Джейкоб. Какая, черт возьми, разница, как она была подписана? Это опасно!

Себастьян. Не тревожьтесь, месье. Никто ничего не заподозрит: этот шедевр — и маленькая жиденькая акварель!

Лодердаль (перестав плакать). Как это жиденькая? Ей присудили премию!

Себастьян. Послушай, Лодердаль. Эта картина принадлежит мне — законченная или незаконченная. Тебе было хорошо уплачено за нее.

Лодердаль (презрительно). Хорошо уплачено! Двести франков и коробка слив.

Себастьян. И билет на утренник в «Комическую оперу».

Лодердаль. А там шли только «Сказки Гофмана».

Себастьян. Если ты сейчас не уйдешь к себе в комнату и не подождешь меня там, я завтра же отправлю тебя к маме в Челтенхэм. Ты этого хочешь?..

Лодердаль. Но, папа…

Себастьян. Сейчас же делай то, что тебе говорят. Va t’en! [33] Уходи.

Лодердаль. Но ведь картина еще не закончена. Разреши мне, пожалуйста, поправить ее. (Показывая пальцем). Правая грудь совсем неверно нарисована.

Себастьян. Обе груди совсем неверно нарисованы. Уходи!

Лодердаль (опять начинает плакать). Я никогда больше не нарисую для тебя ни одной картины, никогда в жизни!

Себастьян. Не будь так уверен в этом. Иди. (Подталкивает его к двери).

Лодердаль. Не прикасайся ко мне! Я тебя ненавижу! Ты бессердечный человек! (Вырывается из рук Себастьяна и убегает, хлопнув дверью).

Изобэл. Бедный мальчик!

Джейн (изнемогая от смеха). Боже мой, боже мой, это уж действительно слишком!

Джейкоб. Вы хотите сказать, что этот ребенок написал картину без посторонней помощи?

Себастьян. Да, месье. Под моим руководством. Чувство колорита в нем еще не вполне развито и мастерство рисунка тоже оставляет желать лучшего, но он прилежный мальчик; когда он вырастет и возмужает, то далеко пойдет.

Колин. Еще бы!

Себастьян. Остальные картины, конечно, носят более абстрактный характер.

Джейкоб. Остальные картины?

Себастьян. Да. Около тридцати в общей сложности. Мистер Сородэн их все подписал.

Джейкоб. Это какой-то бред!

Себастьян. Он назвал этот период своего творчества — «Неоинфантилизм». Мистер Сородэн обожал хорошую шутку. (Смеется).

Джейкоб. Где они?

Себастьян. На складе в Пасси, месье.

Колин. Их надо немедленно уничтожить.

Себастьян (подходит к Колину). Я не согласен, месье. Такой варварский жест совсем ни к чему. Если их с умом продать на протяжении ближайших нескольких-лет, — да-за-них, во всяком случае, можно получить сто тысяч фунтов. Я их уже застраховал в восемьдесят тысяч.