Ростислав Соломко - Жизнь? Нормальная [сборник]

Это было сказано мне и это было слишком.

Я всегда считал себя эмоциональной натурой. Художник по классификации Павлова.

— Буду бить посуду, — предупредил я.

В состоянии аффекта я поставил полоокательницу в раковину, в бешенстве положил туда граненый стакан и плеснул на него кипятком из чайника.

Ошпаренный стакан деликатно треонул.

Не владея собой, я выбросил осколки в мусоропровод и нервно протер старой газетой полоскательницу.

— М-да, — сказал я в ослеплении ярости.

Крепкое слово растаяло в пустой кухне.

Так не могло продолжаться дальше.

Я с решимостью оглядел шилообразные кости экзотической рыбы…

— Вечно доводишь маму! — крикнула дочь из ванной.

Я мысленно выругался Гонерильей, почувствовав себя полноценным королем Лиром. Кстати, одноименная картина сегодня последний день шла в нашем ДК.

— Дай два рубля, — обратился я к жене с сухими от горя глазами.

— На! — произнесла она голосом Кармен, распахивающей грудь под кинжальный удар.

Вечером мы смотрели фильм Козинцева.

Уважаемый тов. редактор!

Начну сразу. На дачу Володька приехал. С кем-то (профиль точно с медали).

— Знакомься, Женя, — Вовка представляет.

— Татьяна Ларина, — говорю (вспотела я вся).

Тут Лелька прибежала. Как зыркнет глазами. На того. А Вовке Ленскому:

— Пойдемте на пруд. Там сегодня хор цыган купается.

Сидим с незнакомцем. У мамы варенье подгорает. Двадцать шесть лет. Русский. Из родственников — один дядя. Дядю уважает.

— Принципиальный, — говорит, — честных правил.

Собой владеет. Вздрогнул только, когда няня бутылками из-под Клико звякнула.

Заторопился.

Посинела вся, спрашиваю, где остановился.

— Улица Красных стоматологов, — говорит и так далее, И телефон.

— А завтра вечером уже отмечаюсь у дяди в Ленинграде, — роняет.

Ушли. Сижу. Влюбилась, тт. журналисты!

Враз бы в письме излиться. По обстановке — в срочном.

На последних секундах вся, в чувствах вся, на бумаге излагаю:

Товарищи из министерства связи!

Почему нет орочной доставки писем в городе?

И какая тут демография, коли вы платоническую связь и то не можете: телефоны-автоматы у вас испорченные. Ни один против хулигана не устоит.

Светает.

Пишу, товарищ редактор, плачу…

Онегин-то… Не сам прочтет, то, может, дядя. Товарищ принципиальный, может, подписчик ваш…

С уважением — Татьяна Л,

Лично мне фирма «Металлоремонт» нравится.

Я там работаю. Киоск мой на сквере. На лавочке и знакомлюсь с прессой. «Из зала суда» и прочее.

Тебе все условия.

Вот «Металлоремонт». Рядом зеленый друг. Липа процветает. Кому надо — чирикают. Сиди. На зарплате. Отвечай: «Ключи временно не можем», «Паяльник на капитальном ремонте», «Нет такого инструмента», «В космос летаем? А там проще», «Мотай отсюдова!», «Если такой грамотный, сделай сам!».

Ну и так далее.

А тут гражданка. Крашеная. Волнуется и мешает мыслить.

— Нет такого материала, — упреждаю ее праздные вопросы. И углубляюсь в периодику. А та бестактно:

— Касатик, ключи. Все, как есть, растрепа, потеряла. Не могу в квартиру. Тут вот, совсем рядом.

— Я здесь не касатиком работаю, а зав. точкой. Такой услуги в прейскуранте нет, — отвечаю и обратно изучаю рубрику «Суд идет».

— Горящая я… В смысле — путевка. И билет в Сочи. Не погуби. Эвон дом-то, — и, слышу, замком сумочки щелкает нервно. — Ну и дуреха! И деньги там. Затрудняюсь немедленно возместить вам эти… заслуженные чаевые.

— Не унижайте достоинство, — говорю ей с чувством локтя.

Вешаю «Ушел на. базу», замыкаю киоск с оборудованием (тиски, тапочки) и идем.

Бежим, почти что.

У подъезда такси. Вариант с длинным кузовом.

Верхний, английский, я ей отомкнул, а нижний замок — никак.

— Ломай, — жестко как-то говорит крашеная и так посмотрела, что я враз.

В квартиру вбежала — к шифоньеру.

Закрыт.

— Ломай! — командует. — Ключи все в одной связке были.

Зачем ломать. Открыл фирменно.

Она ящики выбрасывает, как при пожаре.

— Вот, — говорит — они, деньги. И облигации. Чуть (не забыла. Чего стоишь?! Ковры свертывай, Не выношу, — говорит, — этих пошлых санаторских половиков. Со своим уютом отдыхаю.

Оттащил я ковры в машину с удлиненным вариантом.

Поднимаюсь — обомлел. Стоит не гражданка, а Жаклин Онасис. Вся в мехах, пальцы в золоте. Держит картину с ангелом, без рамки.

Я на картину, а она:

— Не могу не созерцать мужа на отдыхе.

— К-как мужа? — обалдел я. — С крыльями?!

— Летчик. Возьмите чемоданы.

Спускаемся. Она — царственно, с походкой. Я — еле чемоданы тяну. А тут еще пацан какой-то путается; я об его деревянный меч спотыкнулся.

Погрузили чемоданы, Жаклин мне ручкой, машина-вариант фыркнула и скрылась за поворотом.

— А чаевые?! — опомнился я.

Поплелся я в точку. Смотрю в землю.

Нет у людей честности!..

— Вот он, он! — и чуть не в глаза мне деревянный меч. — Взломщик этот! Который Цуриковых-то.

— Спокойно. Пройдемте, — вежливо так взял меня пол руку милиционер.

…Тт, журналисты!

Выручайте. Ваш постоянный подписчик. Работал честно. Взысканий и жалоб не имел.

Осветите в периодике!

В любимой рубрике «Суд идет».

Мы предлагаем вниманию читателя труды литературоведа на общественных началах Ж. К. Щиглотанского.

Наш дебютант — старший экономист Предприятия по перезарядке газовых баллонов. Однако, Жоарзипьо Кондратьевич не замыкался в тесном газобаллонном секторе обслуживания трудящихся. Мыслитель и идеолог службы быта, он подарил нашему сервису так называемую «доктрину Щиглотанского»: «ОБСЛУЖИВАНИЕ ДОЛЖНО БЫТЬ УДОБНЫМ ДЛЯ ОБСЛУЖИВАЮЩИХ».

Широко известны труды основоположника:

«Еще раз о необходимости точного установления последнего местожительства заказчика при ремонте набоек».

«Подсчет чеков производить только в часы пик!»

«Об умеренном использовании горячей воды в банях».

«К вопросу о чрезмерной доступности жалобной книги».

«Стакан чая или план буфета?»

«Психологический климат в пунктах приема стеклотары».

В социологическом исследовании: «А если б очередей не было?» — освещены катастрофические последствия праздного досуга молодых домохозяек.

Сейчас Жоарзиньо Кондратьевич на покое.

Но неуемна энергия этого энтузиаста!

Он «пробивает» (и с успехом) идею о замене газонов асфальтом.

Внедряет проект одностороннего (правого) движения пешеходов на тротуарах.