Владимир Котенко - Служебный гороскоп

Натыкаясь в темноте на мебель, он побрел к календарю.

— В пять утра, — сказал он. — Черт подери! Боюсь, не успеем.

Внизу его уже ждал автомобиль. Он приказал шоферу гнать к мосту на все лошадиные силы. За километр до реки заглох мотор. Рогачев не стал дожидаться, пока его починят, бросился бежать лесом. У реки чиркнул спичкой, озабоченно посмотрел на часы. Его уже ждали. Все было готово к повороту реки.

— Можно начинать! — махнул он рукой.

И началась эпопея с поворотом. Тоже не все просто. Сперва в спешке повернули реку не в ту сторону, завели слева под мост, а надо было справа. Переделали. Река не сразу пошла, куда ей было приказано, капризничала, вырывалась на волю, выскальзывала из рук. Укротили. Опять же берега впопыхах перепутали. Надо было сделать левый берег пологим, а правый обрывистым, а они поставили наоборот. Когда поменяли берега, то с течением напортачили, его вспять пустили, а в середине реки, на быстрине, где должно было крутить, почему-то не крутило, хоть плачь.

— Крути! — кричал Рогачев в мегафон с моста. — Бакены ставь!

— Уже поставили!

— Рыбу запускай!

— Запустили!

— Какую?

— Камбалу. Другой в магазине не было.

— Черти! Это же вам не море! Голавлей запускайте! Диких уток посадили?

— Домашних. И не уток, а гусей.

— А рыбак есть?

— Ой, а про рыбака мы забыли!

— Срочно посадите тетю Зою с удочкой. Да шевелитесь, рассвет скоро!

Горизонт порыжел, будто выкрасился хной, а самая кромка у земли заалела, словно кто-то вытянул небо кнутом. Звезды выключились, луна ушла на заслуженный отдых.

Устраняли последние недоделки. Рогачев постепенно успокаивался — кажется, успели. Но в последний момент схватился за голову:

— А этого в воду запустили?

— Кого?

— Ну, как его… Ну, из чего у меня шапка. Бобра.

— Пробовали. Кусается.

— А вы его по сусалам, по сусалам! Что, сбежал бобер? Давайте хоть русалку организуем. Пускай Матильда плавает.

— Матильда отказывается лезть голой в холодную воду!

— Пусть оденется потеплее. Эх, все-таки чего-то не хватает! Какой-то главной детали. Ах, да! Швыряйте в воду консервные банки и покрышки! Лейте солярку, чтобы рыба вверх животом всплыла. Где вы сейчас видели чистые реки?.. Вот теперь все правильно. Не придерешься. Убедительно.

Рассвет был оформлен хоть и без наглядной агитации, но в общем удачно. Еще пар клубился над водой, но как все преобразилось! Хорошо отрепетированные пернатые устроили концерт художественной самодеятельности. Это была мобилизующая увертюра к трудовому дню. Под эту музыку заплясали цветы, трудолюбивые муравьи сцепились в бесконечные летки-енки. Легкомысленные бабочки, конечно, сразу же бросились в шейк. Солнце вывалилось огромное, без единого пятнышка, наверно, только что из химчистки. И оно увидело, что река течет под мостом.

Это было еще одно открытие моста. Теперь настоящее. Люди поднялись на мост радостные, нарядные, даже тетя Зоя была в туфлях на высоком каблуке, хотя и в робе. Лишь Великий Немой безучастно сидел у воды.

— Вот мы и исправили ошибку природы, товарищи, — сказала куратор Анна Тихоновна Карпова. — Мост через реку! А какой с него вид! Какие тут дали и горизонты! А перспективы!

Матильда вынула из сумки бутылку шампанского и бокалы.

— Такой мост и обмыть не грех. Я прихватила.

— За наш мост! — раздались голоса.

— Чтобы сто лет стоял!

— Тысячу!

— Чтобы наши внуки и правнуки видели, как мы умели строить!

— Эй, Медведев! К нам! Шампани пригуби! — пригласила тетя Зоя. — Что, не хочешь? Опять отрываешься от коллектива, килька!

Валентина Егоровна потянула мужа за рукав:

— Коля, можно тебя на минутку.

— Да, да.

— В сторонку, ладно? Я тебя кое о чем спросить хочу. Длинные письма про любовь… Ну, те самые… Ты и правда их заготовил еще дома, до отъезда?

— Нет, Валюша, писал я их там, в Москве, и совершенно искренне. Это была моя единственная отдушина.

— Тогда я ничего не понимаю. Зачем тебе она, Анна Тихоновна?

— Ради моста, Валя! Без Карповой мы бы еще здесь года два проваландались. А так нам все шло с колеса. Отказа ни в чем не было.

— Господи! И все ради кривого моста! — прошептала Валентина Егоровна.

— Лучше такой, чем никакой!

Рогачев и Валентина Егоровна вернулись к толпе.

— Ну, кто со мной на тот берег пойдет? — спросил Рогачев. — Первая прогулка по новому мосту. Вы, Анна Тихоновна?

— С удовольствием разомну ноги.

— Я с вами, — попросился Еремин.

— И меня прихватите, — сказала тетя Зоя.

— Пошли! Все пошли! — закричал Рогачев. — А ты, Валя?

— Куда иголка, туда и нитка, — вздохнула Валентина Егоровна и взяла мужа под руку.

Тетя Зоя сложила рупором ладони:

— Эй, Медведев! Ты с нами на тот берег пойдешь? Нет? Опять противопоставляешься? Зря, килька!

Все, кроме Медведева, пошли по мосту. Шаг становился все тверже, все четче.

— Хорошо идем! — радостно сказала Матильда.

— В ногу! — поддержала ее тетя Зоя.

— И отстающих нету! — добавила Варвара.

Еремин надел черные очки.

— А в очках наш мост еще лучше виден.

— Да?! — спросила Матильда. — Я тоже попробую.

Она тоже надела черные очки. Изумилась:

— И правда! Лучше.

— И я надену! — сказала Варвара.

— И я как все, — сказала тетя Зоя.

Все надели черные очки.

— Иногда хорошее зрение мешает хорошо видеть, — грустно высказалась Валентина Егоровна.

— Тверже шаг! — командовал Рогачев. — Тетя Зоя, почему хромаешь?

— Ась?

— Почему хромаешь, спрашиваю?

— А… С непривычки. Каблук высокий.

— Разуйся! Выше голову, Варвара! Чего в землю смотришь? Чего потеряла?

— Капусту.

— Вперед смотри! В будущее! Раз-два! Раз-два!

Медведев снизу испуганно замахал руками и закричал:

— Стойте! На мосту нельзя в ногу!

— Опять в ногах у народа путаешься? — упрекнула Матильда.

— Сил нету, как надоел, — запричитала Варвара. — Тетя Зоя, дай мне ваты, не хочу его слышать.

Она заткнула уши ватой, удовлетворенно сказала:

— Совсем другое дело. Теперь пусть орет что хочет.

— И я не желаю слышать всяких демагогов, которые нам мешают идти вперед в ногу, — изрек Еремин.

Тоже заткнул уши.

— И мне дайте! — попросила Карпова. — Так будет спокойнее.

Все заткнули уши. Матильда опять восхитилась:

— Как стало хорошо слышно! Ни звука! Теперь кричи громче, Медведев. Ну!

— На мосту нельзя в ногу! — заорал Медведев.

— Еще громче!

— Нельзя в ногу-у-у!

— Не слышим.

— Хороший слух мешает хорошо слышать, — не без иронии опять вымолвила Валентина Егоровна. — Давно нужны курсы, где людей научили бы не видеть и не слышать, где изучали бы слепоту и глухоту в историческом аспекте. Обучение за государственный счет, питание четырехразовое.