Владимир Сумин - Байки из мавзолея. Роман в анекдотах

— Черное море мое! Черное море — мое!

Кружок он посещал регулярно. А за вход платил всегда пятачок.

— Инвалидам — скидка! — объявлял он.

Человеком он оказался безалаберным. На занятия опаздывал. За что и получил прозвище:

— Партизан!

Однако за стол всегда успевал вовремя.

Всякий человек, вступая на революционную стезю, быстро определял свое место в будущей жизни. Иной раз это угадывалось даже сторонним взглядом.

Сам Владимир Ильич марксистские занятия вел редко. Забот хватало и без того. Нужно было следить за хозяйственной частью, сводить дебет с кредитом: сколько собрали, что купили, куда ушло.

И вот на одном занятии он обратил внимание на странного юношу. Тот не слушал лектора и увлеченно возился с чем-то мелким на столе.

Подойдя поближе, Владимир Ильич разглядел, что тот двумя иголками на столе препарирует муху.

— Развлекаетесь? — спросил Владимир Ильич.

Марксист наклонился над столом и закрыл грудью жертву.

— Учусь бороться с врагами революции!

— Как это? — удивился глава кружка. — И при чем здесь муха?

Юноша поднял глаза. На щеках его рдел румянец. Взор пылал. Владимир Ильич даже спрятал за спину томик Маркса, опасаясь возгорания.

— Смотрите!

Кружковец извлек из спичечной коробки муху и иголкой придавил ее к столу.

— Жужжит?

— Жужжит, — согласился Владимир Ильич.

— И этим мешает во время занятий стремящимся к знаниям рабочим постигать марксистские истины. Она и есть враг!

— Эк вы ее, батенька!.. А впрочем, в определенном приближении… И что же вы извлекли из своих опытов?

— Жужжит?

Кружковец отделил у мухи крылья.

— Да.

— И так жужжит?

Кружковец оторвал бедняге лапки.

— Тише, но…

— А вот так!

Экспериментатор поставил иголку горизонтально и отчленил мухе голову от вздрагивающего тельца.

— Перестала! М-да! И как вы это интерпретируете?

— С врагами надо действовать безжалостно! Физически! Только физически!

— Понятно. Вы работаете? Учитесь?

— Я служу революции.

— Как вас зовут?

— Феликс. Феликс Дзержинский.

— Еврей?

— Поляк.

— Это одно и то же. Что ж, думаю, вы найдете себе в наших рядах достойное место.

— Я постараюсь.

— Только вот, батенька, знаете: уничтожить врага — это для нас, марксистов, мало.

— А что надо?

— Чтобы враг осознал свои ошибки и заблуждения. И публично покаялся.

— Зачем?

— Тем самым он предостерег бы других людей от вступления на пагубный путь измены и предательства.

— Я буду работать над этим.

— Ищите!

Не всегда люди, прибившиеся к марксистскому берегу, нравились Владимиру Ильичу. Но он всегда оставлял их рядом, если надеялся извлечь из них пользу.

Так в кружке появился щеголевато одетый молодой человек, с тростью, в пенсне, с пышной шевелюрой.

— Вы, наверно, редактор? — попытался угадать Владимир Ильич.

— Я — еврей! — ответил тот. — Лев Бронштейн.

— Что же вас привело к нам?

— Я умею хорошо считать: в уме, в столбик, на счетах. Я могу даже извлекать корни.

— Квадратные?

— Любые!

— У вас есть свой метод?

— Да. Я зову рабочих, и они окапывают его со всех сторон.

— Ха! Ха! Ха! Да вы, я вижу, большой шутник, батенька! А в чем же ваша польза для дела?

— По теории господина Маркса при коммунистическом режиме заводы продолжат свою деятельность.

— Непременно! — подтвердил Владимир Ильич.

— И прибыль от их деятельности будет распределяться на всех.

— Архиверно!

— Значит, обязательно понадобятся люди, чтобы участвовать в этом процессе.

— Да.

— Я этим и хотел бы заниматься.

— Но это будут делать выбранные представители народа.

— Считайте, что меня уже выбрали.

— Кто?

— Жена, братья, сестры. Родители с обеих сторон. Бабушки и дедушки, кто жив.

— Это не народ. Это кагал.

— Хорошо. Прибавьте моих друзей: Мойшу, Иосифа, Хайма, их родню. Соседей Фиму и Соню Глюкманов. Цукерманов, Рабиновичей, Альтшуллеров. Всех. Это разве не народ?

— А чем вы вообще занимались?

— Моя семья связана с сельским хозяйством.

— Вы работаете на земле?

— Так точно.

— Сажаете пшеницу?

— Поливаю розы.

— Какое же это сельское хозяйство?

— У меня есть соха и плуг.

— Вы сеете и пашете?

— Храню их в своем сарае. А летом сдаю в аренду.

— И это все ваши сельские знания?

— А еще я животновод.

— Держите скот?

— Собак. Мы с папой любим охоту с борзыми.

— Это все?

— Нет. А еще я — почти пролетарий.

— Как это?

— Тесно связан с производством.

— С каким?

— Всякий производственный продукт можно продать. Вот этим я и занимаюсь.

— А что вы могли бы делать прямо сейчас? Для революции?

— О! Я мог бы оказать вам существенную помощь. Сбор денег, учет расходов. Поступления — траты. Я мог бы представить вам полную финансовую картину марксистской деятельности.

Такой специалист в кружке не требовался. Финансовыми делами Владимир Ильич занимался сам. Но в ближайшем окружении еврей необходим. Он и совет умный подаст, да и в случае чего на него можно свалить неудачи.

— Ладно, — после недолгих раздумий согласился Владимир Ильич. — Оставайтесь!

Все революционеры в кружке признавали правоту учения Маркса. Но некоторые товарищи позволяли себе расходиться с учителем и наставником в деталях.

Один юноша постоянно приносил на занятия обрубленные сучки.

— Что это у вас за штуковина? — не выдержал как-то Владимир Ильич. — Не указка ли для привлечения внимания к предмету обучения?

— Это эбонитовые палочки. Носители электрических зарядов.

— Зачем они нужны?

— В электричестве наше будущее.

— Неправда! — разгорячился Владимир Ильич. — Наше будущее — пролетарская революция!

— А потом нам понадобится много электричества.

— Зачем?

— Смотрите!

Юноша потер палочки о штаны и стал сводить их концами. Когда они оказались рядом, между ними проскочила искра.

— Это источник света!

— Это игрушка! Керосиновая лампа — прекрасный осветительный прибор!

— Это мощный генератор энергии.

— Не верю!

Электрический человек снова потер палочки о штаны.

— Заряжаю, — пояснил он. — А теперь послюнявьте пальчики и дотроньтесь до палочек.

Когда Владимир Ильич очнулся и открыл глаза, он увидел перед собой склоненное испуганное лицо экспериментатора.

— Ну что ж! Ну что ж! — проговорил пролетарский лидер, вставая и отряхиваясь. — Прелюбопытная штучка!

— Я же говорил!

— Но никакой практической пользы!

— Почему?

— Если использовать в качестве оружия, придется подпускать противника вплотную. А у пролетариата уже есть более эффективное средство — булыжник. А для освещения придется держать целую армию зарядчиков. Как вас зовут, товарищ?