Валерий Тихомиров - Невеликий комбинатор

— Белые розы-ы-ы-ы…

«Ы» выходило на славу. Печально и со значением.

— Знание, оно, б…, понимания не дает, — вдохновенно попытался родить мысль Степан.

Мысль рождалась трудно, замерев на полдороге. Родам помешало какое-то постороннее движение. Степан скосил глаз. За окном висела страшная ухмыляющаяся голова. Шрамы на бритом черепе налились багровым цветом, придавая картине зловещий оттенок.

— А без понимания — кабздец! — промямлил Степан.

Он находчиво вылил внутрь себя остатки водки. И даже успел сделать глотательное движение, предчувствуя скорый несчастливый конец посиделок. Сержанты с недоумением проследили за его взглядом. Снаружи, как неизбежность, по-прежнему висел Кошмар. Наличие страшной рожи за стеклом стало для героических сержантов потрясающим откровением…

Мирная беседа трагически оборвалась, так и не достигнув естественного консенсуса. Двойное закаленное стекло рижского производства вдруг взорвалось веером брызг. Следом за осколками в вагон хлынул ледяной ветер, дикий рев и еще что-то, не влезающее в границы разума честных провинциальных ментов. Прямо посередине философствующего квартета на пол мягко шлепнулось огромное тело. Оцепеневшие сержанты не успели уловить смену концепции. Стальные пальцы Кошмара хищно метнулись к их болевым точкам и накрепко лишили шапкинскую милицию сознательности и простых человеческих чувств. Кошмар весело порвал Степану цепь от наручников и рывком поднял сантехника на ноги.

— Ты как, боец? — проревел он. — Они тебя пытали?!

— Слышь, ты, Савельич… невидимого фронта… — ошеломленно, но с набирающим силу ехидством пробормотал Степан. — Ты мне все взаимопонимание с гуманоидами порушил… нах…!

Трофим озадаченно уставился на падших сержантов. Рыхловатые милицейские тела совсем по-земному воняли гуталином, луком и перегаром. Но уфология была штукой тонкой. По идее, даже менты могли оказаться гуманоидами. Чем черт не шутит?! Без проверки распознать природу полученных образцов не представлялось возможным. Кошмар задумался о вскрытии, явно намереваясь настрогать одного из сержантов крупными кусками для изучения толщины внешней оболочки. Из-за голенища высокого военного ботинка сверкнуло лезвие десантного ножа…

От превращения в нарезку милицию спас Степан. Он деловито побренчал разорванной цепью наручников, потом изъял у старшего сержанта ключ и снял неудобные браслеты. После этого сантехник окончательно пришел в себя. Из разбитого окна дул противный отрезвляющий ветер. А трезветь Степану не хотелось категорически. Он глубокомысленно ткнул в свою сумку носком ботинка. Раздался абсолютно железный лязг. Без малейшего стеклянного отзвука. Водка кончилась. Менты не шевелились.

— Может — квантозависимые… б…? — вслух задумался Степан. — Они хорошие. Только звуковых колебаний не переносят… А ты орешь, как мастер из ЖЭКа!

Хворостов быстро сунул нож обратно в ботинок, виновато улыбнулся и покраснел. Ментов ему было не жалко. Этого добра на Родине было даже больше, чем депутатов. А вот перед «квантозависимыми» стало неудобно.

— Ладно, пошли, — пожалел его Степан. — У нашего завуча еще где-то флакон звякал...

Дверь тамбура хлопнула, отсекая несоизмеримые по содержанию пространства вагонов. В одиннадцатом билась продуктивная мысль. Тереза Марковна пыталась осознать внезапные исчезновение и появление соратников. Трезвеющий Степан настойчиво желал водки. А Трофим Хворостов лихорадочно, но про себя разрабатывал методику захвата квантозависимых пришельцев.

В соседнем, десятом вагоне, после встречи хрен знает с кем, очнувшиеся милиционеры фонтанировали эмоциями. То есть изрыгали разные русские слова, покряхтывая и опасливо озираясь на дверь. Врывающийся в окно сквозняк носил обрывки фраз по вагону, негромко подвывая от особо нецензурных оборотов. Вдоволь наругавшись, сержанты наконец поднялись.

— Вот блин! — сказал младший сержант.

— Серийный, блин! — согласился просто сержант.

— Маньяк, блин! — поставил жирную точку старший. — Хорошо, что нас много, а то бы…

Они дружно застонали, представив, что мог с ними сделать злобный тип жутких размеров. Вступать в схватку со злом им отчего-то не хотелось. В стремительно остывающем вагоне витало смутное подозрение, что меньше чем взводом на такого зверя охотиться смысла не имело. Сержанты переглянулись и в едином порыве бросились вперед. По ходу поезда. Куда-то к кабине машиниста. Наверное, устраивать засаду на крупную дичь…

Шапки-2 встретили уфологов дружелюбно. На перроне горел фонарь. Ветер стих. Свежий загородный воздух ненавязчиво заполз в легкие и по-свойски всосался в кровь вместе с жутко полезными хвойными ионами. Тереза Марковна достала из сумки заветную карту. Хворостов хохотнул. Степан, тоскливо трезвея, оглянулся.

— Трофим, в каком направлении нужно искать точку Контакта? — звенящим шепотом спросила Тереза Марковна.

Спецназовец запрокинул голову, будто подставляя лицо звездному свету, мягко струящемуся с неба. Его ноздри затрепетали, ловя недоступные простым смертным запахи. Степан вздохнул, подозрительно косясь на двуногого зверя в маскхалате. За границей тускловатого желтого света единственного во всех Вторых Шапках фонаря стояла тьма. Абсолютно непрозрачная. Степан недоверчиво покрутил в воздухе пальцем где-то в районе виска. И в то же время — как бы просто в воздухе.

— Может, там гамма-излучения поинтенсивнее… нах…? Савельич, чуешь? — невинно поинтересовался он.

— Степан! — укоризненно вскрикнула Тереза Марковна.

Хворостов резко выдохнул и задрал рукав. На жилистом запястье светился квадратный циферблат часов. В его нижнем левом углу мерцал компас. Трофим положил ладонь на карту, одним движением сориентировав указательный палец на синее пятно, еще раз сверился с компасом и уверенно кивнул:

— Атака группой! Северо-запад — двадцать два градуса!

— Сорок лучше, — попытался вставить Степан.

Но взрывная энергетическая волна Кошмарного энтузиазма уже тащила их в ночь…

Тропинка от станции ползла через лес. Судя по всему, желающих посетить точку Контакта было немного. Единственная цепочка следов периодически пересекала заметенную тропинку под немыслимыми углами. Тереза Марковна почему-то радовалась неглубоким ямкам в снежном покрове как родным. Словно свидетельству того, что уфологи не одиноки в этом медвежьем углу Вселенной.

Трофим крался в авангарде. Причудливые следы его настораживали. Если они не принадлежали врагу, то зачем было петлять?! Подозрения нарастали от поворота к повороту. Последней каплей стала восьмерка, описанная неизвестным объектом вокруг вынырнувшего из темноты столба. Хворостов встал на четвереньки и ткнул пальцем в подозрительные отпечатки.