Николай Ватанов - Метелица

— Что с вами, Владимир Александрович, спрашиваю. — Нездоровы, что-ли?!

— Иное, отвечает. — У меня сейчас отпуск и я решил попользовать время для изучения английского. Две недели уже без просыпа зубрю и кроме, извините, Кока-Коловского декокта ничего во рту не было!

— Так что вас доканало: наука или добровольное недержание?

Одна наука, отвечает, была бы бессильна.

— Вижу, что подоспел вовремя. Будем, как говорят большевики, переключаться на ходу. Бросайте немедленно все чернокнижье под кровать, ночью вынесете ил бульвар. Я берусь за три урока научить вас английскому!

— Не может быть! — обрадовался Алмазов. — Что же мне для этого прикажете делать?

— Помойтесь, побрейтесь и наденьте свежее белье, и же тем временем сбегаю в ближайшую ликерную с горку. Потом поговорим.

Через месяц случайно встретились в сабвее. Совсем другой человек: подгримирован, в светлом костюме, с цветком в петлице. Благоухает чем-то лесным — не то можжевеловой ягодой, не то коньяком три звездочки. Словом настоящий щелкунчик, музыка Чайковского.

— Красавец вы мой, Владимир Александрович, — говорю. — Вижу и душевно радуюсь, что вы уже оправились от Кока-Коловского тумана. Как ваши успехи в языке?

— Не только с инородцами, отвечает, но и со своими говорю теперь только по-английски. Не знаю как и благодарить вас, дорогой учитель. Для иллюстрации хотите я сейчас пристану к дамочке, что сидит напротив, наговорю ей комплиментов.

— Воздержитесь, — говорю. — Рядом с ней сидит субъект, судя по скучающему виду, ее супруг.

— Пес с ним, с супругом! — отвечает.

— Не следует к собственникам относиться столь философски. Этому я вас не учил. Супруг может вас пробоксовать, или по-русски говоря — учинить некрасивый мордобой.

С трудом его отговорил от нападения.

Пятый и последний пункт касается, так сказать, стратегии и тактики разговорного искусства. Сегодня мы остановимся на этом важном вопросе лишь вскользь.

Если печальной необходимостью вы вовлечены в собеседование, не изображайте из себя нелюдимую «буку» и не старайтесь уклониться от него. Помните положение генерала Клаузевица: наступление лучший вид обороны! Ошибочно также на поставленные ребром вопросы отвечать категорически «да» или «нет», лишь бы от вас отвязались.

Вблизи моей резиденции купила домик украинская семья, состоящая из папы, мамы и сына школьника. Днем, когда одна мама была дома, забежала соседка, рыжая ирландка и в большом возмущении наговорила за пять минут кучу вещей. Мама из всего словесного навоза ничего не поняла, но скромно на все поставленные вопросы отвечала «yes».

В полдень на велосипеде приехал из школы длинноногий Ванюша, мать ему и говорит:

— Тут приходила эта рыжая, что-то стрекотала. Поезжай, пожалуйста, узнай что ей надо. Ваня отпихнулся ногой от крыльца и выкатил на улицу. Вернулся он не скоро и сильно не в духе.

— Эх, маманя, наделали вы делов! — сердито отнесся он к матери. — Без воды, можно сказать, меня утопили! Соседке ночью на веранду подбросили корзинку с кошкой и восемью слепыми котятами и она вас спрашивала, не я ли это сделал, вы охотно подтвердили. Кошка же принадлежит вислоухому Бабу, и вся улица это знает. Я уже заезжал к нему и сказал, что его выдал. Вечером у нас назначена встреча. Он фунтов на десять тяжелей меня, но отказаться теперь мне невозможно.

Вечером Ваня был жестоко избит.

На вопросы, смысл которых сокровенен, лучше нечего неопределенно мычать, многозначительно и странно подмигивать кому-то в угол и в свою очередь что-либо спрашивать. Если воскресный, хорошо выспавшийся сосед, к вам подойдет и залопочет, то займите удобное положение, облокотитесь, скажем, на его плечо, часто и громко смейтесь и невпопад, дергайте негодника за ухо, тыкайте пальцем в живот и, главное, сами говорите — пусть соображает? Лишь когда он, негодник, изображая наклонную башню в Пизе, взмолится о пощаде, милостиво отпустите, в последний раз хлопнув его чувствительно по спине и радостно улыбайтесь. Отныне он вас не затронет!

Вы говорите, что такое амикошонство вам претит и не созвучно вашей натуре?! Ну, батенька, знаете! Не надо было устраивать революции и, возможно, отменять крепостное право. Тогда приезжали бы вы из разных «заграниц» в свое «Отрадное», любовались бы столетними липами, и мужички ловили бы вам в пруду карасей в сметане!… Теперь же… теперь же нам самим <���…> сто лет!

В начале нашего урока я отметил, что вы знаете достаточно английских слов для светского разговора. Возможно это так, но все же, откровенно говоря, 100-200 слов не весть какой запас. И потому вам надо научиться с малыми средствами совершать большие дела. Весь ваш запас непрерывно пускайте в игру. Произнося любую фразу, вы пересыпайте ее, как самоцветами, хорошо известными вам словами, громко и радостно их выкрикивая, неудобопроизносимые же и сомнительные — выговаривайте тихо и невнятно, одним намеком. Лучше даже — произносите только ударный слог в облаке ложных шумов: шипения, свистка, мяуканья, детского плача и пр.

Не скупитесь также, пожалуйста, и на выразительную мимику и оживленный жест рукой, ногой, ушами, словом чем придется. Вы, например, желаете купить спаржу, но не знаете как она называется. В этом случае вы говорите, посмеиваясь, продавцу:

— Хе, хе, дайте мне также и этой зеленой «морковки», и одновременно указываете на спаржу пальцем и глазами.

Продавец, если он не глуп, оценит вашу шутку.

— Сколько пучков «морковки» прикажете, сэр, хе-хе?

И дело сделано.

Трудновато сначала, согласен, но что поделаешь… Бывает, правда редко, повезет.

Я работаю в столярне, мастером лодки. Наш хозяин мистер Дэкон — швед, команда же его вся, человек 20, беглые из СССР. Однажды он говорит нам:

— Вы, русские, хорошие работники, я вами доволен, но объясняться с вами все равно что мордой об скалу. Убиться можно! И как вы наврядли скоро научитесь говорить по-английски, то я сам хочу изучить ваш проклятый язык.

— Правильно, отвечаем, мистер Дэкон. Давно бы так, тебе сподручней. Ты один и молодой еще, а нас много. И наш русский язык вовсе не проклятый, а не в пример английскому, легкий. Не даром мы все на нем изъясняемся без затруднений!

Засел мистер Дэкон за книги, нанял даже хорошенькую учительницу и, что вы думаете, оказался способным парнем. Теперь уже бойко болтает по-русски, только произношение неважное и ударения ставит неправильно. Когда ругается, некрасиво получается!

На этом мы и закончим, пожалуй, наш первый урок. В следующий раз мы с вами разовьем некоторые выражения и приступим к практическим занятиям… Нет, спасибо, не наливайте больше!… Или, так и быть, еще одну — расходную. За ваши успехи в английской науке!