Светлана Багдерина - Не ходи, Эссельте, замуж

– …а вообще-то, я не понимаю, отчего Амергину приспичило снимать эти дурацкие дощечки, – говорила принцесса знахарю, оживленно пожимая плечами и жестикулируя, что не мешало ей четвертую минуту подряд азартно выкручивать кривую ветку у грузного дерева с бутылкообразным стволом ростом с нее.

– Они показали бы гайнам, где мы свернули с дороги, – услужливо разъяснил Друстан.

– Но ведь гайны не умеют читать! – словно несообразительному ребенку сообщила гвентянка, дернула посильней… и ветка вдруг отвалилась.

Вместе со стволом.

Неожиданно легким, почти невесомым.

– Стойте, не шевелитесь!!! – выкрикнул Амергин, случайно повернувший в этот момент голову в поисках нового куска лианы.

Люди испуганно застыли, подобно окружающим их деревьям.

– А что случилось? – не выдержала первая через три секунды и повернула голову Эссельте.

– Тихо! – прикрикнул сиххё, быстрыми крадущимися прыжками подбежал к открывшейся под корнями яме глубиной с полметра, и осторожно-преосторожно заглянул в нее.

Увиденное его, похоже, успокоило, потому что он опустился на колени, снял с себя куртку, накинул на вытянутые руки и аккуратно принялся подсовывать ее под что-то, обнаруженное в яме – или норе – под так неожиданно павшим деревом.

Перенести свою ношу, подозрительно смахивающую видом и запахом на таз с давно прокисшими молокопродуктами, на протоптанную беженцами тропу и положить в нескольких метрах от кустов заграждения было делом нескольких секунд.

– Гнездо гиперпотамовых шершней, – впервые за два дня довольно ухмыляясь, пояснил людям патрульный, когда процесс завершился успешным возложением тазика на дорожку и частичной его маскировкой обрубленной веткой. – Вам повезло – сейчас они улетели запасать еду для личинок, осталось только с десяток сторожей, но их если не трогать – не вылетят. А вот если наступить и растоптать…

– Что могут десяток шершней против сотни гайнов? – презрительно проворчал друид, не рискуя, тем не менее, приблизиться к мине замедленного действия более чем на метр.

– Десяток – ничего, – весело ответил Амергин. – А тысяча… Запах своего разоренного гнезда они почуют хоть с края леса.

– Тысяча, которая помещается в этой лоханке? – презрительно фыркнул Огрин.

– Нет, в стволе, – сообщил сиххё. – Его они выгрызают за час. А чтобы обглодать, к примеру, единорога до костей, им понадобилось бы пять минут.

Принцесса с визгом выпустила всё еще зажатую в кулачке ветку и резво отскочила, едва не сбив с ног не ожидавшего такого маневра знахаря.

– Ты мог меня предупредить!!!..

– Тс-с-с! – проворно приложил палец к губам Амергин и состроил ей страшные глаза.

– …Если бы эти твари были там!!! Если бы они были голодные!!! – не слыша, не видя и не понимая ничего вокруг, по нарастающей продолжала принцесса, заламывая руки и расширяя очи всё больше и больше, пока они не заняли половину побелевшего как молоко лица.

– Эссельте, тише! – встревоженно – но уже отнюдь не отсутствующими насекомыми – нахмурился Огрин.

– …Если бы они выскочили отсюда!!!.. Тысяча, ты это понимаешь?! Тысяча, чтобы обглодать пять единорогов!!! За одну минуту!!!

– Ваше высочество, пожалуйста… – просительно начал было знахарь, но с таким же успехом он мог убеждать в чем-либо поваленное ей дерево.

– …Вы тут совсем ничего не соображаете!.. О чем вы только думаете!.. – вот-вот голос принцессы грозился перейти в ультразвуковой диапазон. – Ты же всё видел прекрасно, всё видел!.. И ты молчал, молчал, молчал как пень!.. Как ты…

Конечно, в период своего ученичества Друстан читал в трудах светил современной семейной медицины, что лучшее оружие против женской истерики – спокойствие и смена темы, [59] Радикально настроенные ученые утверждали, что ведро холодной воды на голову было не менее действенно, но по понятным причинам осуществить этот маневр в данный момент возможности не представлялось. но то, что когда-либо придется применять это сакральное знание на практике, ему не снилось даже в кошмарах.

Мужественно вызвав перед глазами семьсот шестую страницу учебника, третий абзац сверху – «Самое главное – заставить женщину думать о чем-нибудь другом, не менее интересном для нее» – он успокаивающе [60] Успокаивая себя, в первую очередь. взмахнул руками и вкрадчиво проговорил:

– Эссельте. Дорогая. Послушай меня. Э-э-э…

Что может быть для Эссельте интереснее гиперпотамовых шершней?

Что, что, что, что?!.. Что-нибудь интересное, необычное, красивое…

Лихорадочно метнувшийся взгляд его случайно упал на забавный листик, мелкими зубчиками прицепившийся к воротнику куртки гвентянки.

– Посмотри… какой интересный экземпляр folio multipedii у тебя на плече… э-э-э… пристал… весь зеленый… с красными точками… глаза… будто… с ножками… то есть, с крючочками… или с колючками?.. у самой шеи… почти…

К его удивлению, [61] И возросшему в разы уважению к семейной медицине как к отрасли лекарской науки. модный способ в сочетании с туземной ботаникой сработал прекрасно – принцесса умолкла на полуслове.

Как оказалось, для того чтобы запастись воздухом.

Не дожидаясь пока спешно набираемый в девичью грудь кислород вырвется в виде в высшей степени демаскирующего вопля, не знакомый с последними врачебными исследованиями сиххё отшвырнул в сторону последнюю ветку, схватил за руку девушку, и бросился бежать.

– Уходим, уходим, быстро, быстро, за мной!..

Но не тут-то было.

Сдвинуть с места прекрасную гвентянку с неведомым эссельтеядным монстром на реглане было не так-то просто и более замысловатым способом.

– А?.. А?..

Она неистово вывернулась из не слишком цепкой хватки разведчика.

– А-А-А…

Не по учебнику – к гайнам такие учебники!!! – по наитию свыше Друстан принял зверский вид, с отвагой завзятого победителя щупальцеротов Сумрачного мира набросился на зеленого с черешком супостата, смахнул стальной недрогнувшей дланью, сурово шаркнул ногой по траве, и с гордостью провозгласил:

– Всё кончено! Я его раздавил!

И заработал в свой адрес кроткий взгляд, полный неземной муки и такой же признательности.

– Эссельте?.. – грозно обернулся уже взявший низкий старт друид на знахаря.

– Бегу!.. – с готовностью отозвалась принцесса, с благодарностью глядя на Друстана, и уже через секунду, давя сучки и отмахиваясь от нависших веток, все четверо неслись по узкому тоннелю в буйной [62] И ведущей себя иногда как буйнопомешанная. зелени, перелазя через буреломы и выкарабкиваясь из буераков не хуже скаковых гиперпотамов.

Издалека, с той стороны, откуда они пришли, донесся слабый мерный гул многих десятков копыт, не слишком быстро, но неотступно перемещающихся в их сторону.