Андрей Смирнов - Дон Корлеоне и все-все-все. Una storia italiana

Впрочем, на свободе Кутоло пробыл недолго. Менее чем два года спустя, заскучав по тихим семейным тюремным ужинам с макаронами и шампанским, он вернулся в родную камеру. Но пребывание на воле позволило ему подготовить свою империю к важнейшему в истории Каморры — всей Каморры, не только новой и организованной — событию. К землетрясению.

Боюсь, к этому моменту у вас могло сложиться впечатление, что население Италии состояло исключительно из политических экстремистов всех мастей. Конечно же, это не так. Проживало в ней и множество совершенно обычных, нормальных граждан. Которые убивали друг друга исходя не из высших идеологических соображений, а преследуя утилитарные и практические цели личного обогащения. Давайте-ка познакомимся с ними поближе.

Есть в Риме район под названием Мальяна. Точнее, в момент начала этой истории, никакого района ещё толком не было, он находился лишь в процессе строительства. Да и не район это, строго говоря, а несколько кварталов, входящих в состав XI римского муниципалитета. Но пусть с географией разбираются тамошние таксисты, мы же для краткости будем называть это Мальяной. Крайне сомнительно, что тогда, в 1976 году, вам захотелось бы туда поехать. Спальное гетто, населённое суровыми пролетариями — «Марио, когда же ты наконец ограбишь банк?» — и их боевыми подругами — «Марио, какое счастье, Лучия опять принесла тройню!» Бытовой алкоголизм, поножовщина и блатная романтика.

Однажды в ходе профилактического рейда карабинеры обыскали автотрейлер, принадлежавший вышибале из букмекерской конторы Франко Джузепуччи по кличке Эр Форнаретто (что-то типа «Пекарёнок», поскольку его папа был владельцем маленькой пиццерии). И нашли там склад оружия. Эр Форнаретто семь месяцев сидел в тюрьме и много думал. Потом заявил:

— Придумал! Видали, там в трейлере окно было разбито? Так вот, враги и завистники через него мне эти пушки и подкинули.

— Ну, коли так, — отвечали карабинеры, — тогда ты свободен, честный гражданин Джузепуччи! Спасибо за проявленную бдительность!

Эр Форнаретто не соврал, оружие ему действительно не принадлежало. Он просто подрабатывал хранителем арсеналов окрестных бандитов. Едва выйдя из тюрьмы, Джузепуччи отправился к своему приятелю, мелкому грабителю Энрико Де Педису по кличке Ренатино (что-то типа «Ренатик», бог его знает почему), и получил от него на хранение новую сумку с оружием. По дороге домой Эр Форнаретто остановил машину у бара и зашёл в него выпить кофе. Оставив ключи в замке зажигания. Поскольку же действие происходило в Мальяне, не стоит удивляться, что секунд через десять машину угнали. Вместе с сумкой. Незадачливый кофеман бросился на поиски и вскоре установил, что сумкой завладел другой грабитель, Маурицио Аббатино. Джузепуччи пришёл к нему и сказал:

— Привет, меня зовут Эр Форнаретто, ты украл мои пушки, и поэтому я тебя сейчас буду немножко убивать.

— Привет, — отвечал Аббатино, — меня зовут Криспино (что-то типа «Кудряшка», поскольку он был кудрявым), я украл твои пушки, и поэтому сам сейчас тебя буду немножко убивать.

— Знаешь, Криспино, — поразмыслив, сказал Эр Форнаретто, — мне кажется, у нас с тобой есть много общего.

— Хм, действительно, — отвечал Криспино. — Я передумал тебя убивать. Вот тебе твоя сумка, а вот — моя рука!

— И я, и я! — воскликнул пробегавший мимо Ренатино. — Я тоже хочу дружить! Один за всех и все за одного!

Так родилась Банда делла Мальяна.

Точнее, это была ещё не совсем банда. Эр Форнаретто, Криспино, Ренатино и несколько друзей и подельников каждого из них объединились в то, что в их терминологии называлось batteria (что-то типа «бригада»): содружество преступников, специализирующихся на каком-то отдельном виде преступлений, все участники которого имеют одинаковое право голоса и делят полученную добычу в равных долях, вне зависимости от степени фактического участия каждого из них в той или иной операции.

Это принципиальный момент. Банда делла Мальяна никогда не обладала иерархической структурой. Хотя Эр Форнаретто и был её лидером, он не мог отдавать приказы. Точнее, мог, но лишь до тех пор, пока большинство участников консорциума голосовало за то, что эти приказы стоит исполнять. Вот почему банда всегда оставалась именно бандой, а не мафией, для которой подобное совершенно немыслимо. Если мафию можно уподобить абсолютной монархии, то Банда делла Мальяна была скорее представительной бандитской демократией.

Дабы отпраздновать создание прекрасного союза, друзья решили похитить графа Массимилиано Грациоли Ланте делла Ровере, денег у которого было ещё больше, чем букв в имени. Что, недолго думая, и сделали, потребовав у графской семьи десять миллиардов лир — около пяти миллионов современных евро — за его освобождение. Семья начала торговаться, интересовалась возможностями кредита и рассрочки, запрашивала дополнительные рекламные материалы и едва ли не просила отрезать от графа кусочек на пробу, чтобы оценить качество предлагаемого товара. Переговоры затягивались, и наши герои вынуждены были передать графа на временное хранение другой римской бригаде, неким монтеспаккатским, которые спрятали того где-то на просторах региона Кампания. Избавившись от необходимости кормить, поить и развлекать графа, мальяновские сосредоточились на переговорном процессе и в конце концов сторговались на полутора миллиардах, каковые успешно и получили.

Но произошла накладка. Один из монтеспаккатских принёс графу воды, забыв при этом надеть маску, что позволило тому разглядеть его лицо. Расстроенный бандит ударил графа графином по голове, в результате чего оба предмета разбились и пришли в негодность. Поскольку этот граф сломался, а запасного взять было негде, семья не получила ничего. Эр Форнаретто и компания, впрочем, не огорчились, высказались в том смысле, что, дескать, так им, жадинам, и надо, и честно отдали монтеспаккатским половину выручки. Хотя в дальнейшем их услугами предпочитали больше не пользоваться.

Вдохновлённый успехом операции, на очередном отчётно-перевыборном собрании банды Эр Форнаретто взял слово и произнёс речь.

— Гей, романы! — в частности, заявил он. — Нету в нашем Риме организованной преступности. И у дедов не было, и у отцов не было. В связи с комплексом исторически обусловленных причин, римская преступность носит индивидуально-атомизированный характер, выражающийся в постоянном противоборстве мелких бригад, объединённых на временной проектной основе, как, например, и в нашем случае. Но не всё-то нам, римским бандитам, в палки играть, скакалки скакать, да графьёв похищать! Или нам сидеть-дожидаться, чтобы пришли в Рим неаполитанские каморристы да сицилийские козаностровцы и забрали нас в своё донкорлеонство? Не посрамим же земли римской, но ляжем здесь костьми, предварительно подмяв всю эту землю под себя, ибо это чрезвычайно нам всем выгодно!