Дан Фоллэн - С наступлением темноты

Накрыто было множество блюд: от жареного мяса до салата с креветками. Странно, но от вида этой всей богатой еды меня начало подташнивать. Аппетит просто пропал. Это точно были не ядовитые яблоки?

– Бери еду, не стесняйся, – сказал Рональд, взяв хлеб к мясу.

– Спасибо, водой обойдусь, – я налил себе в стакан немного воды.

– Что же? Неужели, ты не проголодался?

– Видимо, так сработал удар по голове, от которого я до сих пор не могу найти. Кстати, о этом. Зачем Вы сначала держали меня в подвале, если могли принести в гостиную?

Он прекратил жевать.

– Я вовсе не хотел навредить тебе, Руэн. Просто знаю существо, живущее внутри тебя, и то, насколько оно опасно.

– Вы не рентген, чтобы меня насквозь видеть.

– Я вижу не кости и не органы. Я вижу твою душу.

– Плохо видите. Моя душа уже час молит об освобождении.

Я начал его раздражать; он нахмурился. Скоро выйду на чистую воду.

Но вдруг мужчина поправил галстук и, на мое удивление, сказал:

– Твоя душа требует остаться здесь.

– Здесь? С человеком, которого я не знаю? Вряд ли.

– Не человеком. Эльфом.

Я пригляделся. Врет он, у него уши не заострённые.

– Уши пришлось обрезать, – словно ответил на мой вопрос Рональд.

Если уши обрезаны, значит, есть проблемы со слухом. Поэтому он никуда не ступает без своей стражи— они что-то вроде поводыря.

– Что Вы от меня хотите? – сразу к делу перешел я.

– Выведи нас к амулету.

И он туда же! Да не знаю я, где ваш этот амулет!

– Я не знаю, где он.

– Знаешь, просто еще не разобрался, как твоя чуйка устроена. А пока разбираешься, проживешь здесь.

– Если я захочу сбежать?

– Тут же поплатишься за это. Либо ты, либо твоя подруга, – спокойно, словно каждый день такое говорит, отчеканил мужчина.

У меня мурашки пронеслись по телу. На какие ужасные злодеяния способен этот эльф?

– Но без меня Вы не найдете амулет.

– А ты думаешь, что единственный, кто способен его чувствовать? Только ты повелся на наши махинации.

Можно было не так обидно доложить о том, что я болван.

Сказать, что в этом особняке было множество комнат – это ничего не сказать. Несколько раз я в них путался, стража меня преследовала – не вздохнуть. Но самым непонятным было то, что мне запрещалось покидать свою комнату ночью. И то, что в ней не было окон. Я присел на кровать и снова задумался. Почему в это ввязали именно меня? Человека из простой семьи, где отец рабочий, а матери и вовсе нет? Чувствую себя героем дешевого романа.

Часы пробили три. Всё, что я слышал – планомерное тиканье. Мне казалось, что это единственное стабильное явление здесь. Тик-так, тик-так. Остальное спряталось за гробовой тишиной. Никогда бы не подумал, что так сильно захочу к себе в общежитие или домой к отцу. Отец… Мудрый мужчина, переживший в своё время развод родителей, смерть жены, а теперь имеющий лишь сына-неудачника, у которого, кроме отличных оценок, больше ничего нет. И всё же, он искренне любит меня. А я люблю его. Но мачеха – это полная противоположность. Не знаю, почему она до сих пор с отцом, но, видимо, их отношениям мешал только я. И Волох.

Я упал на мягкую кровать. Моя спина явно к этому не привыкла, как и моё сознание к происходящему. Закрыл глаза, пытаясь уснуть. Это единственное, что мог себе позволить. Я глубоко вздохнул и сложил руки на груди. На ум пришла Элиза. Рональд сказал, что навредит ей, если я осмелюсь сбежать. Из-за меня ей вновь придется отдуваться. Не похож я на их спасителя, на которого возлагают так много надежд.

В глазах побелело.

Передо мной стояли напротив друг друга двое в темно-синих мантиях. Изображение было ужасно размыто, всё плыло, но мне удалось разглядеть, что один (или одна?) из них ниже на две головы второго (или второй?). Они стояли на улице масштабного города, а именно на пороге подъезда. Затем до меня начали доходить эхом огласки их разговоров. Пришлось сосредоточиться, чтобы понять речь:

– Ты должен помочь мне, – настаивала – судя по женскому голоску – девушка.

– Какая мне с этого выгода? – сложил руки на груди мужчина.

– Проведу тебя к командующему. А дальше сам договаривайся.

Собеседник немного подумал, после чего они пожали руки.

Первый голос был ужасно знакомым… Но я не мог вспомнить, кому он принадлежал.

А потом я раскрыл глаза.

По лбу скатывались холодные капли пота, я с трудом переводил дыхание, от чего закашлялся. Что это было? Сон? Не стал бы я после него отходить как душевнобольной. Я не разглядел даже волос этих людей, ибо на них были надеты капюшоны, но ясно смог понять, что на дворе ночь. Ко мне в комнату деликатно постучали.

– Заходите, – крикнул я, присев на кровати.

В спальню зашла черноволосая, как смола, девушка, по наряду служанка. Она несла поднос с едой. Девушка поставила его на столик и повернулась ко мне.

– Вы бледны. Вам нездоровится? – поинтересовалась та.

– Всё хорошо. Просто немного утомился.

Служанка поправила белоснежный фартук, закрыла дверь и произнесла, подойдя ко мне:

– Нам тоже тут не нравится.

– «Нам»? – переспросил я.

– Да. Мне с братом.

– И с чего вы взяли, что мне здесь не нравится?

– Вы ничего не едите. Не вы ходите из комнаты, часто спите, ни с кем не разговариваете.

– А Вы наблюдательная, – похвалил я, слабо улыбаясь.

– Я знаю, кто Вы, Руэн Лэнгтон, – продолжила шепотом девушка. – И знаю, что ваше место не здесь. В этом особняке Вам станет только хуже.

– А что Вам здесь не нравится?

– Сир Рональд подвергает нас насилию, – она убрала челку со лба; свежие синяки тут же вылезли на поверхность. – За каждое неповинование.

– Какой ужас… – выдохнул я, испытывая невыносимую злость по отношение к владельцу дома.

– К сожалению, у нас нет выбора.

Ее изумрудные глаза поникли, она опустила голову.

– Как Вас зовут? – перевел тему я.

– Матильда, – представилась та. – Можно на «ты».

– А брата?

– Кристофер.

– Какие красивые имена.

Это ее взбодрило. Она смутилась и улыбнулась. Тут Матильда посмотрела на часы. Пришло время уходить. Она отвесила легкий поклон и поспешила удалиться из комнаты.

– Подожди! – успел окликнуть я. – Не поставишь мне компанию за обедом? Можешь позвать Кристофера.

– Конечно.

И вышла. Не знаю, вернется ли она еще. Надеюсь, что да. Чувствую, у этой девушки есть светлое будущее за рамками особняка, и я хочу ей в этом помочь.

Не прошло и пяти минут, как Матильда вернулась со своим маленьким братцем. Они были полной копией друг друга. Мальчик уверенно ступил за порог комнаты.

Он поклонился мне— я поклонился ему в ответ.

– Вы не должны делать этого, сир, – нахмурившись, словно я не интеллигентный человек, возмутился Кристофер.