Сергей Самсошко - Влажная цитата

Обыкновенная, больничная палата, так же кормят, так же лечат, если в этом есть необходимость. Просто сюда не кладут тяжёлых пациентов. Здесь лежат больные, которые уже выписываются основательно. А так, и еда здесь нормальная, такая же, как и в больнице. Там только капельницы регулярно, уколы, постельный режим, и всякие прочие процедуры. Как вспомню, когда гастроскопию делали, лезли этой пластиковой трубкой живот смотреть. Я таких чудовищных ощущений ещё никогда не испытывал. Вот, здесь уместно было бы сказать, что температура мне только на руку была, поскольку она отвлекала и притупляла чувства. Высокая, имеется ввиду, температура.

Ну, скажем, отлежу я здесь несколько дней, долечусь от ковида, а потом куда? Мне, во-первых, необходимо будет соблюдать изоляцию две недели. А где я её буду соблюдать? Ни дома, ни семьи, ни родственников. Остаётся уговаривать отца, чтобы он раскошеливался, отдавал последние деньги на то, чтобы я мог пожить немного в гостинице. Нравится это ему, или оно ему не слишком нравится, а придётся сопровождать меня во всех моих несчастьях. Особенно, деньгами. Финансовая помощь никогда не бывает лишней.

Удивительно, как я снова писать начал. Буквально неделю назад, вообще, не было ни малейшего желания. Даже не думал об этом. А тут, вдруг, взорвался идеей написать роман. Допустим, это не первый, но и не последний, как я надеюсь, поскольку я ещё хочу, как минимум, сто таких романов написать. И всю жизнь зарабатывать на своём авторском труде. Жаль только, что имя так долго раскручивается. Если бы это можно было делать быстрее, то и мне, видимо, было бы легче с этим справиться. Хотя, более четырёх тысяч меня уже охотно читают. Точнее, более четырёх тысяч экземпляров было продано с того момента, как я начал публиковать свои работы.

Не представляю, как люди по двадцать, тридцать, сорок лет занимаются творчеством. Чем они питаются, если не сидят у знакомых и родственников на шее. Как добиваются такого широкого успеха. У меня там, если взглянуть, каждый месяц что-то продаётся. Ну, пять, шесть, двенадцать экземпляров. Разве на такие деньги можно нормально жить, хотя бы ради творчества, ради того, чтобы продолжать писать. Разумеется, нельзя, поскольку слишком сейчас всё дорого, и жильё снимать дорого, и продукты покупать, тоже ведь что попало кушать не станешь. Можно и самых дешёвых продуктов набрать, но их невозможно будет съесть. Не знаю, как других, наверняка существуют люди, которые питаются подобными супердешёвыми продуктами, вот, только мне они совсем не нравятся.

Ну, кто-то скажет, возразит, дескать, нравится – не нравится, а если ты на хорошие продукты не заработал, то и говорить не о чем. Как только заработаешь, будет огромный смысл рассуждать о дорогих и дешёвых продуктах. Он (смысл) и так есть для подобных рассуждений. Как, например, стационар лёгкого пребывания, в котором я сейчас нахожусь, так и лёгкие продукты, не бьющие сильно по карману. Я просто пытаюсь себе представить, через что мне придётся пройти, чтобы заработать своими литературными трудами на жильё и на хорошие продукты.

У людей хоть какие-то интересы в жизни сохраняются. Вот, мужики, например, глядят хоккей, следят за счётом, болеют за Россию, в прямом смысле этого слова. А я превратился в какого-то волка, которого ничего, кроме добычи, уже не интересует. Понятно, что имеется ввиду, все мысли поглощены работой, в основном творческой, и на пике своей активности можно было бы написать больше, чем этого следует ожидать. Давненько я не налегал на литературное творчество таким напором, чтобы отдавать от себя весь день, и успевать написать половину авторского листа.

Одно только, что мысли стали заурядными. Мужики с интересом и довольно важным видом, выражающим всю серьёзность игры в хоккей, смотрят матч. А я, тем временем, даже не пытаюсь вникать в знакомство с ними. Такое чувство, что я, настолько опустел и охладел к жизни, что ничего другого, кроме возможности зарабатывать, меня уже не интересует. Я не вижу в этом ничего плохого, просто, странно, что я стал таким чёрствым и нетерпимым по отношению к работе.

В голове крутится мысль – «Скоро, скоро, скоро?…» Это даже не мысль, а вопрос, на который я не знаю ответа, но очень желаю его знать. Почему? Видимо потому, чтобы перестать срываться в эту пропасть, в которой я однажды оказался, и, из-за которой я не могу нормально жениться. Большинство людей боятся таких чудовищных трудностей, как трудность с квартирным вопросом.

Вот, пожалуйста, врач оформляет мои документы и смотрит в регистрацию, которую мне сделали на время, и, в которой не прописано, в какой квартире я прописан. На самом деле, я прописан на улице. Это удивительно, невероятно, но факт. И многие боятся подобных ситуаций, и правильно делают, что боятся. А мне, как будто бы, уже всё равно. Где я живу, с кем я живу, куда мне дальше двигаться, и к какой поликлинике относится место моей временной регистрации. У меня такое чувство, что меня уже ничто не интересует, кроме денег. Видимо потому, что деньги решают многие трудности, с которыми мне приходится сталкиваться и искать решение. Искать, затем, принимать эти решения, и каждый раз их всё труднее становится принимать. Потому, что после принятия решения, начинает действие.

Мне, вот, совсем нет никакого желания уезжать куда-нибудь из этой маленькой больнички легкого лечения. Точнее, она называется стационар лёгкого лечения. В больнице-то совсем жёстко, там только делают, что на процедуры водят, капельницы ставят, уколы делают, и всё это в таком количестве, что кажется, будто целый день только этим и занимаешься. Хотя, с другой стороны, как ещё лечить человека, если не делать всего этого. Особенно, когда пациент в тяжёлом состоянии. Пока ему плохо, необходимо предпринимать какие-то действия, чтобы он поскорее приходил в нормальное жизнеспособное состояние. Я вот только не понял, почему меня положили в отделение экстренной хирургии. Где я со своим ковидом, и, где экстренная хирургия. За время, пока лежал там, я только и видел, как людей после операции, или наоборот, на операцию отвозили.

А запах откуда-то приятный, такой, пошёл. Словно кто-то сырники приготовил и решил нас угостить. Последнее время часто стал думать о хорошей еде. Настолько часто, что поскорее захотелось заработать на приличный ужин в ресторане. Слыхал, если хороший ресторан, с опытным шеф-поваром, то туда стоит сходить и попробовать что-нибудь вкусненькое, хотя бы раз в неделю. У меня даже мечта такая образовалась, по мере того, сколько я буду зарабатывать на своих литературных трудах, есть желание открыть небольшой ресторанчик, и ходить туда по выходным, играть джазовую музыку. Мне кажется, что этим всю жизнь можно заниматься, и никогда не надоест.