Натали Якобсон - Принцесса-кошка. Заколдованная леди

Хоть бы одного живого кота встретить. Брендан давно мечтал о своем собственном коте, с которым у них будет взаимная любовь. Мерзавец, как назло, предпочитал дядю-короля и мурлыкал исключительно для него. Хотелось бы иметь своего личного пушистого друга.

– Хватит бездельничать! – Ребекка застала его за разглядыванием настенных росписей. – Ее высочество ждет тебя в зале для пира!

– А где это?

– Я тебя провожу. Не забудь прихватить лютню.

– А кроме меня там есть гости?

– Какая тебе разница для кого играть: для одной принцессы или для целого собрания зевак?

– Не дуйся! Давай подружимся!

– Так мы уже подружились! – равнодушно откликнулась Ребекка.

И это называет дружбой?! Каковы же тогда ее вражда и ненависть? Брендан даже испугался.

Ребекка вела себя, как строгая монашка, зато одета она была даже вульгарно. Утреннее платье сменил вызывающий вечерний наряд с глубоким декольте и шлейфом. Платье было таким ярко-розовым, что от него возникала резь в глазах. Брендан так и рассмотрел; держит ли Ребекка канделябр в руке или он летит впереди нее по анфиладе зал.

Вечером замок озаряло бессчетное количество свечей в шандалах и бра. Кто их все зажигает, если кругом ни одного слуги? От пламени исходило что-то вроде тихого шепота:

– Опасность!

Он различил предостережение или ему почудилось? Не Ребекка же опасна! Брендан даже оглянулся, ожидая, что по коридору за ними ползет некое чудище, но кругом было тихо, уютно и пусто. Лишь свечи мерцали, как млечный путь.

Зала для пира оказалась роскошней некуда. Тут могла бы уместиться целая армия, но принцесса восседала во главе длинного стола в гордом одиночестве. Привычная непрозрачная вуаль прикрывала ее лицо.

– Выбирай любое место! – учтиво предложила она.

Брендану почему-то показалось, что на стульях, обитых бархатом, кто-то сидит. Хотя все они пусты. Он подумал и решил усесться в самом дальнем конце стола. Лютню он положил рядом и сильно удивился, когда струны задергались сами собой. Музыка полилась. Ему что же не надо даже работать? Все делается само.

Ребекка бесшумно ушла. Почему это ей нельзя остаться на ужин? Или у нее какие-то срочные дела? На ночь глядя? Брендану снова в голову полезли мысли об оборотне, с которым красавица ходит на свидания.

– Угощайся! – предложила принцесса. Сама она ни к чему не притрагивалась. Или она уже поела?

Вопреки ожиданиям Брендана на столе были только мясные блюда, фруктов совсем не много – всего одна небольшая ваза. А ведь в саду они растут в изобилии. К чему их так экономить? Из винограда еще, понятно, можно сделать вино. Наверное, где-то за замком давильне. А вот груши, персики, сливы если перезреют, то просто сгниют. Может, из них тут готовят соки.

По столу шмыгнула мышка. Брендан вздрогнул, а из под широкого дамского рукава вдруг высунулись коготки и сцапали мышку совсем по-кошачьи. Ему не сниться? Брендан даже себя ущипнул. Не могла же изысканно одетая дама сунуть мышку себе под вуаль и съесть? Это абсурд! Вуаль была непрозрачной, но, кажется, из-под нее потекла кровь. Или это вино?

– Вы не хотели бы открыть лицо? – попросил он.

– Зачем? – голос у принцессы был красивым. Чистый сопрано!

– Ну, без вуали есть и пить будет значительно удобнее.

– Мне и так удобно.

Наступила неловкая пауза. Сам Брендан вертелся на стуле, как уж на сковородке. Му здесь почему-то стало дискомфортно.

– Я слышал о жарких восточных странах, где женщинам не положено открывать своих лиц. Вероятно, ваши предки из такой страны.

– Мои предки?

– Или вы сами.

– Нет, я отсюда. Из этого замка.

– А почему замок прозвали кошачьим?

– Кошачьим? – она изумилась.

– Тут много кошек? Я что-то их не заметил.

– Тут даже мышей немного.

– И они считаются деликатесом? – Брендан прикусил язык, когда снова повисла неловкая пауза.

– Здесь дикие края, – наконец, молвила принцесса. – Но мы в замке центр цивилизации. Так что вам повезло не заночевать на полях.

– А на полях тоже кто-то живет? С башни не видно поселений.

– Они замаскированы.

– Почему?

– Случаются набеги с гор. Там обитают дикие племена.

– А замок выдерживает все натиски?

– У нас договор с дикарями. Они сюда не заглядывают.

– Я вас не слишком стеснил. Я заметил, что в замке не очень любят принимать гостей, – это был тонкий намек на нелюбезность Ребекки.

– Я рада гостям, – возразила принцесса.

– Так может, покажете все же свое лицо?

– Почему оно вам так важно? Считаете, что даму можно оценить лишь по ее красоте?

– Предпочитаю ум, – честно признался Брендан. – Я уже встречал пустоголовых красавиц.

– Вот и хорошо! Значит, как я выгляжу, для вас не важно.

– Вы дурнушка? Или лицо покрыто сыпью? Или оспа?

– А вы еще и лекарь?

– Ни в коем случае.

– Тогда и не спрашивайте.

– Простите, что не деликатен.

Ее тон его подавлял, вроде игривый, а такой властный. Вот-вот эта дама посадит его на поводок, как ручного кота.

– Вы хороши собой, – игриво заметила принцесса. – Красивые парни обычно предпочитают дурнушек. Противоположности, как всем известно, взаимопритягиваются.

– Честность за честность! Мне приглянулась ваша наперсница Ребекка, хоть она и не любезна.

– Да, радушные приемы она оказывать не умеет.

– Но хоть на стол накрыла.

– Это не она.

– А кто?

– Челядь.

– Но я не видел здесь слуг.

– Вам и не надо.

– Они тоже все прикрывают лица?

У них тут случилась какая-то эпидемия? Пора удирать! Но Ребекка вроде бы не прокажена.

– Неловко, что я до сих пор даже не знаю вашего имени.

– Я – Рашелина, – представилась принцесса.

– Рашелина! – Брендан чуть не упал со стула. То же самое имя, что и у сказочной красавицы в его сне! Неужели ему так повезло, что он увидит ее и наяву. Сердце затрепетало. Он так влюбился в девушку из сна, что его пора было назвать безумцем и посадить на цепь. Едва возникла возможность снова на нее посмотреть, как он сам был готов нарушить этикет и силой сорвать вуаль с хозяйки замка.

– Я сыграю вам лишь при условии, что вы покажите мне свое лицо, – поставил он ультиматум, будто был захватчиком в замке, а не попрошайкой-менестрелем.

– Но сегодня не лунная ночь.

– При чем тут лунная ночь?

Это же абсурд! Чем лунная ночь может быть связана с ее вуалью.

– Я обычно снимаю вуаль только в лунную ночь.

– Почему?

Рашелина замялась.

– Дневной свет, как прочем и свет свечей ко мне не дружелюбны.

Звучит, как загадка. Брендан не любил загадки, потому что не умел их разгадывать.

– А уж решил, что вы дали какой-то дурацкий обет типа обета молчания или обета безбрачия.

Хотя есть ли такой обет, который велит скрывать лицо вуалью?